Фактически это одна из наиболее трудноразрешимых проблем либерального общества, в котором предполагается, что его члены свободны, но свободны в том числе для того, чтобы постоянно торчать поперек горла друг у друга. Коммунизм, напротив, организует общественную жизнь так, чтобы отдельные личности могли реализовать себя в рамках и посредством самореализации других. Как сказано Марксом в коммунистическом манифесте, «свободное развитие каждого является условием свободного развития всех». В этом смысле позиция социализма не сводится к простому отрицанию либерального общества с его пылкой приверженностью индивидуализму; нет, он основывается на нем и завершает его. Поступая так, он показывает, как могут быть разрешены некоторые противоречия либерализма, при котором ваша свобода может расцветать только за счет меня. В конечном счете только благодаря другим людям вы можете прийти к самому себе. И это означает обогащение личной свободы, а вовсе не ее принижение. Это трудно представить в рамках рафинированной этики, а на личностном уровне это известно как любовь.

Стоит подчеркнуть заинтересованное отношение Маркса к вопросам человеческой индивидуальности, поскольку оно идет строго вразрез с типовыми карикатурами на его работы. Подобные интерпретации пытаются выставить марксизм как безликий коллективизм, помыкающий частной жизнью. На самом деле, не может быть ничего более далекого от идей Маркса. Не будет преувеличением сказать, что свободный расцвет человеческих личностей был главной целью его политических усилий, естественно, не забывая при этом, что тот или иной путь к процветанию эти личности могут найти только сообща. Утверждать свою индивидуальность, пишет он в «Святом семействе», это и есть «насущное жизненное проявление [человека]». Этот тезис можно считать выражением самой сути моральных идей Маркса от начала и до конца.

Это, в свою очередь, служит веским основанием подозревать, что полная гармония между обществом и всеми составляющими его индивидами едва ли когда-нибудь может быть достигнута. Помыслы о неразрывном и органичном их единении есть не что иное, как прекраснодушная фантазия. Всегда будут иметь место конфликты между моими мотивами и вашими или между требованиями ко мне, как гражданину, и тем, что мне самому очень хочется сделать. Такие открытые противоречия создают почву для реальных трагедий, и только могила, в противовес ожиданиям марксизма, может оградить нас от этого положения. Прозвучавшее в коммунистическом манифесте заявление Маркса о свободном саморазвитии всех никогда не может быть реализовано в полном объеме. Подобно всем высшим идеалам это скорее предел для стремлений, нежели план, требующий буквального воплощения. Идеалы — это ориентиры, с которыми мы сверяем путь, а не реальные объекты. Те, кто насмехается над социалистическими идеалами, должны помнить, что идея свободного рынка также никогда не может быть полностью реализована. Однако это не останавливает стараний ее поклонников. Тот факт, что нет безупречной демократии, отнюдь не побуждает большинство из нас согласиться на замену ее тиранией. Мы не оставляем усилий по доставке продуктов питания голодным по всему миру из-за того, что заранее понятно, что кто-то из них умрет раньше, чем мы сможем успеть к нему. Часть деятелей, утверждающих, что социализм неосуществим, искренне уверены, что они в состоянии ликвидировать нищету, справиться с глобальным потеплением, развернуть либеральную демократию в Афганистане и разрешать мировые конфликты с помощью резолюций ООН. Все эти впечатляющие задачи вполне укладываются в рамки возможного. И только социализм по каким-то таинственным причинам остается вне пределов досягаемости.

Но и при всем том выйти к намеченным Марксом рубежам будет легче, если вы будете меньше прислушиваться ко всякого рода величественным морализаторам. Социализм не относится к тем сообществам, что требуют от своих членов безупречной добродетели. Он отнюдь не предполагает, что мы должны постоянно находиться среди людей в неких массовых оргиях единения. Потому что механизмы, позволяющие приблизиться к целям Маркса, фактически будут встроены в общественные институты. Соответственно добрая воля отдельных граждан не будет служить первоочередным условием их эффективного функционирования. Возьмем, к примеру, идею самоуправляющихся кооперативов, в которых Маркс, судя по всему, видел ведущую производственную ячейку социалистического будущего. Вклад в работу такой ячейки может стать для отдельной личности формой ее самореализации, но в то же время это будет вклад в благополучие других; и таким образом, просто в ходе повседневной жизни человек обретает свое место в ней. От меня не требуется предаваться сентиментальным размышлениям о своих коллегах по работе или каждые два часа вводить себя в альтруистический транс. Моя личная самореализация помогает им развиваться уже в силу самого характера нашей ячейки, основанной на кооперации, разделе прибыли, равенстве и общем управлении. Это вопрос структурной организации, а вовсе не людской добродетели, и он не требует выведения расы Корделий (вымышленный персонаж, созданный Джоссом Уэдоном для сериала «Баффи — истребительница вампиров» и спиноффа «Ангел». — Прим. пер.).

Плюс к тому для части социалистических задач совершенно не важно, если я окажусь, скажем, презреннейшим из мерзавцев на Западе. Равным образом, не важно и то, если я своей работой в качестве биохимика в частной фармацевтической компании вношу выдающийся вклад в развитие науки и прогресс человечества. Решающим фактом остается то, что моя работа служит прежде всего созданию прибыли для кучки беспринципных вымогателей, которые, быть может, с собственных детей требуют по десять долларов за аспирин. Что я при этом чувствую, к делу никак не относится; значение моей работы исчерпывающе определяется учреждением, в котором она совершается.

Можно предположить, что в каждом социалистическом учреждении будут присутствовать несколько подхалимов, забияк, обманщиков, лодырей, хапуг, ловеласов, а иногда и психопатов. Во всяком случае, в трудах Маркса нет четких указаний на то, что такого не может быть. Кроме того, если коммунистическое общество практически для всех своих членов предполагает как можно более полное включение в общественную жизнь, то в таком случае следует ожидать, что в различных мероприятиях чем больше участвует людей, тем и конфликтов будет скорее больше, чем меньше. Коммунизм едва ли сможет положить конец человеческим спорам (разве что при этом случится буквальный конец истории). Зависть, агрессия, доминирование, собственничество и конкуренция все еще будут существовать; просто они более не смогут проявляться в таких формах, какие принимали при капитализме. Но не из-за некоей высшей человеческой добродетели, а в силу изменения институциональной структуры общества.

Вышеназванные пороки более не смогут выражаться в эксплуатации детского труда, колониальных погромах, чудовищных социальных контрастах и беспощадной экономической конкуренции. Вместо этого они найдут себе какие-то другие формы. В племенных сообществах тоже наличествует определенная доля насилия, соперничества и жажды власти, однако здесь они не могут обернуться мировой войной, свободно — рыночной конкуренцией или массовой безработицей, поскольку даже у таких достаточно многочисленных народов, как суданские Нуэр или Динка, соответствующие институции напрочь отсутствуют. Здесь, куда ни бросишь взгляд, вы можете встретить охотников за головами, но только некоторые из этих носителей разбойничьих нравов занимают места, позволяющие обкрадывать пенсионные фонды или накачивать масс — медиа лживой политической пропагандой. (Большинство же местных бандитов не располагают техническими и организационными возможностями для такого рода действий и вместо них довольствуются тем, что подвешивают людей на крюки для туш.) В социалистическом обществе ни у кого не останется возможности так поступать. Но не потому, что все станут безмерно благочестивыми, а потому, что не останется частных пенсионных фондов или карманных СМИ. Шекспировские разбойники, чтобы дать волю своей злобе, должны были искать иные способы, нежели запуски ракет по палестинским лагерям беженцев. Вы не можете стать терроризирующим округу промышленным магнатом, если вокруг нет хоть какой-нибудь промышленности. Вместо этого вам придется ограничиться разве что терроризированием рабов, придворных или своих соседей по неолитической пещере.