Сарг посмотрел в глаза генерала. Он не чувствовал страха в своем командире, но генерал начинал утомляться, это-то он мог сказать. Сарг был моложе из них двоих и — он чувствовал — сильнее. Понадобился бы всего один решающий удар, чтобы закончить это все навек. Еще один сильный толчок, и ему бы удалось перевалить Кейда за край моста и отправить его падать в пылающий ад.

— Сдавайся, Кейд, — сказал он. — Все кончено.

Кейд взглянул на Сарга и, к его ужасу, засмеялся. С сильным ворчанием он яростно подтолкнул свой посох вверх, заставив Сарга отпрянуть. На секунду они разделились, а сонтаранцы на обеих сторонах моста хранили молчание.

Эта минутная пауза была недолговечной, на несколько секунд они столкнулись еще раз, теперь уже ударяя вместе своими дубинками с такой силой, что шум каждого столкновения почти что заглушал рев термоядерной горелки. Кейд нанес удар в грудь Саргу. Сарг ответил ударом конца своего посоха в живот Кейда.

На минуту Сарг подумал, что он победил его; теперь генерал согнулся, хватаясь за свой живот и морщась от боли.

Но Сарг ошибался.

Со взглядом свирепой злобы Кейд выпрямился и затем, со скоростью, которая взяла молодого сонтаранца врасплох, бросился на него с ужасным ревом.

Одним внезапным движением он развернул свой посох в головокружительной дуге, выбив оружие Сарга из его рук и отправил его падать, вертясь, в ослепительный свет термоядерной горелки, где оно испарилось в наносекунду.

Сарг поднял руки, чтобы защититься, но это было бесполезно. Кейд сразу оказался над ним, повалив его на землю. Генерал бросил свое оружие на пол и с ужасающей силой поднял Сарга в воздух, пока его ноги не перестали касаться земли.

Сарг взглянул вниз на Кейда, но, прежде чем он мог спланировать свой следующий шаг, генерал повернулся и с окончательным торжествующим воплем, бросил его через край моста.

Когда полковник слился со светом и жарой термоядерной горелки, он почти мгновенно исчез, его последний отчаянный крик прервался так же внезапно, как и начался.

Сейчас Кейд стоял один в центре моста. По обеим сторонам собравшиеся теперь молчали, глядя на генерала с онемелым благоговением.

Солдат, выдавший оружия, вышел еще раз и, стоя рядом с генералом, прокричал: «Генерал Кейд — победитель! Все приветствуйте генерала Кейда!»

— Все приветствуйте генерала Кейда! Все приветствуйте генерала Кейда! — кричали сонтаранцы. — Сонтар-ха! Сонтар-ха! Сонтар-ха!

— Ладно, — сказал Доктор, щелкая переключателями и нажимая кнопки. Один за другим экраны диспетчерской включились. — Теперь если я просто сделаю это… и… это…

На одном из мониторов они видели видеоэкраны Садов Мирамонт, переключающиеся с логотипа «Повестки дня Смоллса» на ослепительный голубой цвет.

— Хорошо, — сказал Доктор, наклоняясь к микрофону в центре панели управления. — Проверка, проверка… Раз-два, раз-два.

За пределами студии они слышали его голос, раздающийся эхом по улицам и проездам Челси 426. Доктор засмеялся.

— Ха! — сказал он. — Всегда хотел это сделать. Еще с Вудстока. Теперь… если я просто сделаю это…

Он поднял звуковую отвертку к микрофону. Она снова засветилась синим, но на этот раз никто из подростков не услышал ничего.

— Смотрите на экраны, дети, — сказал Доктор. — Это будет хорошо.

Глава семнадцатая

Это случилось совершенно внезапно. В одну секунду сонтаранцы, охраняющие каждый вход в трюм, стояли мужественно и неподвижно, а в следующую они были на коленях, зажимая руками уши.

Никто из пленников ничего не слышал, и все же сонтаранцы, казалось, были оглушены каким-то очень сильным шумом. Единственное, что люди в трюме слышали — это незнакомый голос, произносящий слова: «Раз-два… раз-два…»

И теперь вот это.

Сначала все, что они могли делать — смотреть друг на друга в замешательстве. Потом, постепенно, люди стали разговаривать, слабый шепот стал громче, вопросы перекрывались вопросами.

— Что происходит? — спросила Дженни, держа своего мужа за руку.

— Я не знаю…

— Они умирают?

— Я так не думаю… Я не знаю.

Мистер Карстейрс первым шагнул вперед, покинув главную группу. Он медленно шел к одному из сонтаранских охранников с бьющимся в груди сердцем, ожидая момента, когда он встанет и подойдет к нему со своим жезлом или ружьем, но этого не произошло. Он подходил ближе и ближе, но охранник лежал, закрыв уши руками. Когда мистер Карстейрс все еще подходил ближе, он слышал, что существо издавало горлом мучительный сдавленный хныкающий звук.

— Что такое? — спросил мистер Карстейрс. — Что с тобой происходит?

Сонтаранец взглянул на него, и их глаза встретились. Солдат едва мог сдержать свой гнев, скрипя и скрежеща зубами, но он был бессилен.

За мистером Карстейрс теперь подходили другие пленные, сначала робко, но постепенно их число увеличивалось, пока пораженные охранники не были окружены.

Мистер Карстейрс осмотрел другую сторону трюма и увидел свою жену и маленькую группу жителей, пробирающихся к одному из выходов. Он освободился из толпы и побежал туда, где его жена и остальные собрались у двери.

— Бесс! — сказал он. — Куда ты идешь?

— Мы уходим, — сказала миссис Карстейрс довольно спокойно.

— Уходите? — сказал мистер Карстейрс. — Но куда? Мы еще не знаем, что происходит.

Только сейчас он заметил, что один из жителей возле выхода был мистер Пембертон.

Владелец магазина обернулся к нему с угрожающим взглядом.

— Мы уходим, — сказал он.

Мистер Пембертон повернулся к запертой двери и потянулся к ее охранной панели. Вспышка света, и крошечные молнии выстрелили из кончиков его пальцев, заставив охранную панель зашипеть и заискриться. Дверь сдвинулась.

— Что…? — сказал мистер Карстейрс. — Но как вы это сделали? Что вы сделали только что?

— Мы уходим, — сказала миссис Карстейрс, и вместе она и остальные вышли через дверь и прошли в колонию.

После минутной паузы мистер Карстейрс последовал за ними.

Всюду вокруг себя он видел воинов на коленях, вопящих в агонии. Он насладился лишь секундной славой, когда это случилось — этот низкий гул, звук, который сделал каждого сонтаранца неподвижным. Каждого сонтаранца, за исключением Кейда.

Он полз по земле на руках и коленях к концу моста, где солдаты лежали, катаясь в агонии. Он едва мог видеть, его зрение затуманивалось и искажалось, цветные точки танцевали перед его глазами.

Был только один человек в колонии, который мог додуматься о слабости и использовать ее. Доктор.

В любом случае, мысли Кейда были не о мести. Он был сосредоточен только на том, чтобы прекратить этот звук, этот калечащий звук, который, казалось, прорывал все фибры его тела.

Со всей оставшейся силой Кейд втащил себя на широкую металлическую платформу и вырвал ружье из схватки одного из своих солдат. Он взглянул на окраины помещения и увидел большие громкоговорители, откуда исходил звук. Со все еще дрожащими руками и головой, по-прежнему наполненной шумом, он прицелился и выстрелил.

Один из громкоговорителей взорвался с градом искр. Он прицелился в другой и выстрелил снова. Он расколол громкоговорители, один за другим, пока шум не прекратился так же внезапно, как и начался.

Собравшиеся сонтаранцы перестали вопить и поднялись на ноги. Кейд с отвращением осмотрел своих солдат, затем прошел к выходу из комнаты. Было только одно место, откуда мог исходить шум, одно место, где Доктор мог быть. Он предлагал Доктору возможность спастись. Доктор не слушал.

Ему будет некого винить в своей судьбе, кроме себя самого.

— О… Это нехорошо, — сказал Доктор.

— Что нехорошо? — спросил Джейк.

Ряд мониторов в диспетчерской сейчас показывали виды колонии. В одном тускло освещенном коридоре они увидели генерала Кейда, ведущего процессию сонтаранцев прочь от термоядерной горелки. Когда они входили в очередную часть коридора, генерал прицеливался и раскалывал источник шума, который их оглушал.