В конце октября 1854 г. позиции, которые занимала батарея Яновского, были значительно укреплены и расширены. На новом участке обороны мичман Яновский с матросами в ночное время установил еще три 36-фунтовые пушки-карронады. Полное вооружение батареи Яновского к ноябрю 1854 г. уже составляло 8 орудий. Были также усилены и соседние батареи.

4 апреля 1855 г. во время боя Иван Яновский был ранен, но остался на своей батарее, руководя огнем пушек. Особенно жарким был бой на батарее Яновского 6 июня, когда англичане открыли ураганный огонь по позициям 3-го бастиона и прилегающих к нему батарей, пытаясь полностью подавить и прорвать оборону на этом участке. В этот день все комендоры у орудий на батарее Яновского были перебиты. Но пушки продолжали вести прицельный огонь по врагу. Иван Яновский, оставшись в одиночестве у орудий, сам поочередно заряжал их и стрелял. На помощь Яновскому пришли пехотинцы Суздальского пехотного полка под командованием Фёдора Ивановича Дарагана и солдаты 6-го саперного батальона, возглавляемые прапорщиком Михаилом Ксаверьевичем фон Зиген-Корном. В ходе жестокого боя, перешедшего в рукопашную схватку, войска противника понесли большие потери и были отбиты.

Во время вражеского обстрела батареи 8 июля 1855 г. (по старому календарному стилю) Иван Семенович Яновский был ранен вторично. На этот раз очень тяжело.

Сестра милосердия Крестовоздвиженской православной общины, организованной для помощи врачам, Анна Крупская оставила в своих воспоминаниях следующие строки:

«…Я перешла в Северное укрепление; там был главным доктором г-н Белоусов, а ординатором г. Рейниш. Палата наша была устроена в черезвычайно опасном месте, так что бомбы летали через крышу.

В этом-то Северном укреплении находился раненный мичман И. С. Яновский, молодой, храбрый красивый мужчина; он пробыл 8 месяцев на Малаховом кургане безвредно, но однажды опустился в блиндаж и бомба, пробив потолок, оторвала ему ногу. Операцию ему сделал г. Белоусов. Раненный был очень терпелив, переносил операцию и болезнь без ропота, но я боялась, чтобы он не получил лихорадки, к несчастию, мои опасения сбылись. Часто навещал его смотритель Комаровский, который входя, спрашивал: „Что, сестра, каков наш красавец?“. Но вскоре наш красавец от лихорадки и ран скончался…».

В этих воспоминаниях сестры милосердия есть неточность: Иван Яновский был тяжело ранен не на Малаховом кургане, а на 3-й дистанции, где и находилась его батарея. Лейтенант российского военно-морского флота Иван Семенович Яновский умер от ран 30 июля 1855 г. Он был похоронен на севастопольском Михайловском кладбище на северной стороне. Могила его (как и могилы многих защитников Севастополя), к сожалению, не сохранилась, на этом месте сегодня находится городской жилой фонд.

В память участников обороны Севастополя в Крымской войне 1853–1856 гг. был воздвигнут на Севастопольском братском кладбище храм-памятник во имя святителя Николая Чудотворца. Сооружался он на народные пожертвования: заложен был в 1857 г., а освящен — в 1870-м. Внутри на стенах храма укреплены 38 плит с именами 943 погибших офицеров. Среди них — имя нашего земляка Ивана Семеновича Яновского. Службы в этом храме идут по сей день, возносятся молитвы о павших воинах-севастопольцах.

Незадолго до смерти Иван Семенович Яновский был произведен в чин лейтенанта. Участвуя в обороне Севастополя с 13 сентября 1854 г. по 8 июля 1855 г., он был награжден орденами св. Владимира 4-й степени с бантом, св. Анны 3-й степени с бантом и Золотой саблей с надписью «За храбрость» (с 1913 г. «Георгиевское оружие»).

С гибелью Ивана Семеновича Яновского в Севастополе военно-морская династия калужских дворян Яновских пресеклась. Он умер на 25-м году жизни, не успев обзавестись семьей. Старшего брата Александра, по стопам которого он пошел, ждала не менее драматическая судьба. Морской офицер Александр Семенович Яновский (1819–1876) в 1861 году стал монахом Калужской Оптиной пустыни под именем Христофора. Известно, что он состоял в Иерусалимской миссии, которую возглавлял духовный писатель, архимандрит Леонид (1822–1891), в миру — Лев Александрович Кавелин, бывший офицер Волынского полка, калужанин (его мать — Мария Михайловна, урожденная Нахимова, приходилась двоюродной сестрой вице-адмиралу П. С. Нахимову).

Россия стремилась приблизить своих духовных пастырей и паломников к мировым святыням христианского мира, находящимся в Иерусалиме. Судьбы братьев Яновских — младшего Ивана и старшего Александра неразрывно связаны с борьбой России за права православной церкви на Ближнем Востоке.

Как известно, прелюдией Крымской войны стало обострение восточного вопроса, в котором главным был спор о святых местах в Палестине. В 1850 г. православный патриарх Иерусалимский Кирилл обратился к турецким властям с просьбой разрешить починку главного купола храма Святого Гроба Господня. Турки дали согласие. Но в мае того же года французский посол в Константинополе потребовал от султана восстановить права латинской церкви в святых местах, напомнив, что еще с 1740 года преимущественные права здесь получили католики, а не православные священнослужители.

Французскому послу в свою очередь напомнили, что в годы Французской революции, когда санкюлоты убивали священников и оскверняли храмы, Франция сама тем самым уступила первенство православным. Луи Наполеону, затаившему обиду на Николая I за то, что тот не желал его признавать полноценным императором, крайне была нужна поддержка католической церкви. Франция усилила свой нажим на Турцию, и в результате турецкие власти передали Римско-католической церкви ключи от главного входа в храм Рождества Христова в Вифлееме, тогда как традиционно ими владела Иерусалимская Православная Церковь.

Дипломатические шаги, предпринятые Николаем I, не имели успеха. Турция не думала менять своего решения, уверенная в поддержке Франции и Англии. В 1854 г. члены Русской Духовной Миссии вынуждены были оставить Иерусалим. Причиной тому стала начавшаяся Крымская война. Неудачи дипломатического корпуса Николая I и самоуверенность императора привели к тому, что Россия осталась в критический момент без союзников. Расплачиваться за это пришлось ее армии и военному флоту, которые на бастионах Севастополя отстояли честь России, но понесли большие потери.

После окончания войны вновь стал вопрос о Духовной Миссии на Святой Земле. Новый император (Александр II) утвердил 23 марта 1857 г. решение о продолжении деятельности Миссии, после чего было получено разрешение от турецких властей.

В июне 1864 г. Синод решил назначить начальником Миссии насельника Калужской Оптиной пустыни архимандрита Леонида. В его свите монах той же обители о. Христофор. Именно при новом составе Миссии произошло важнейшее событие, которое подняло престиж России: состоялось освящение домовой церкви Миссии первого русского храма на Святой Земле. Церковь была освящена в честь мученицы царицы Александры. С устроением Русского подворья в Иерусалиме выросла активность Миссии, связанная с обустройством и духовным окормлением паломников из России.

Вернувшись из-за границы, о. Христофор стал монахом Тихоновой пустыни, где с 1864 г. находился его отец Семен Иванович Яновский.

После смерти отца (который с именем схимонаха Сергия скончался в Сретенском скиту 19 января 1876 г.), 17 апреля о. Христофор во время поминальной службы по родителю, нечаянно столкнул на пол керосиновую лампу, пламя перекинулось на одежду. Получив сильные ожоги, о. Христофор скончался 25 апреля того же года. Был похоронен в Тихоновой пустыни рядом с отцом как схимник. К могилам о. Сергия и о. Христофора было паломничество со всей России.

Все четыре сестры Ивана Семеновича Яновского (Мария, Елизавета, Елена и Александра) закончили свои дни в Калужском женском монастыре. Младшая Александра (1838–1915) 12 августа 1896 г. была избрана в настоятельницы этой калужской православной обители — стала игуменьей Ангелиной. Прах ее покоится в Казанском соборе, где ныне располагается Калужский государственный архив.