Первая же путина принесла 10 миллионов долларов прибыли. Но выяснилось, что флотилия Онассиса занималась настоящим пиратством, частенько производя бой китов в территориальных водах Перу. Дипломатические ноты перуанского правительства в адрес китобойного «адмирала» успеха не возымели. Пришлось прибегнуть к более решительным мерам. И когда в следующем году китобои-пираты вновь нарушили границу, против них были брошены военные корабли и авиация.
Впрочем, внакладе остался не Онассис, а страховые компании. Китобойный «адмирал» застраховал свое предприятие на все случаи жизни. И пока интернированные китобои стояли в перуанском порту, за простой расплачивались страховые фирмы. Но в ходе тяжбы с правительством Перу обнаружилось и другое. Оказалось, что по крайней мере половина годовой добычи китового жира достигалась за счет хищнического истребления «голубых» китов, охота на которых строжайше запрещена международными правилами. Норвежская китобойная-ассоциация подняла этот вопрос перед всемирной китобойной комиссией. Вновь назревал крупный скандал. Упреждая события, делец спешно, но не без выгоды сбыл за 8,5 миллиона долларов свою флотилию японцам.
«Деловой» портрет Онассиса получился бы неполным, если не упомянуть об эпизоде, когда в его «империю» чуть было не оказалось включенным целое государство, хотя и карликовое, — княжество Монако. Далекие предки и поныне правящей там династии Гримальди промышляли банальными грабежами и пиратством. Но в прошлом столетии очередному монакскому князю пришла в голову великолепная идея обирать людей более утонченным способом. Под вывеской «Общества морских купален» (по начальным буквам французского названия сокращенно: СБМ) он учредил игорный дом. В дальнейшем вокруг казино вырос целый город, который назвали Монте-Карло.
Первая и вторая мировые войны пагубно отразились на княжестве, благосостояние которого всецело зависело от притока клиентов в казино Монте-Карло. К тому же появились серьезные конкуренты в лице новых игорных центров в Лас-Вегасе (США) и на Багамских островах. Финансовое положение монакского князя Ренье несколько поправила женитьба на американской кинозвезде Грейс Келли. Этот брак мог бы сойти за слащавый «хэппи-энд» наивного романа благородного принца и пастушки, если бы… если бы пастушка не была богаче принца: папаша Келли ворочает миллионами в строительной промышленности США.
В старинных стенах дворца Гримальди все чаще стала слышаться английская речь с характерным американским акцентом. Но к этому времени в делах Монако неожиданно большой вес приобрел Аристотель Онассис.
Позднее он сам рассказывал, что все, мол, произошло «волей случая». В 1951 году судовладелец решил перевести свою штаб-квартиру в Монако: очень уж соблазнительными выглядели всевозможные налоговые льготы в карликовом государстве. По этой причине многие иностранные компании обзаводились здесь лишь секретарем и телефоном, не забывая заказать фирменный бланк с монакским адресом.
Онассис лично подыскал соответствующее здание для оффиса: зимний спортивный клуб, принадлежащий «Обществу морских купален». И… получил отказ. Это якобы и вывело из равновесия дельца, который тут же решил купить на корню все СБМ.
Трудно поверить, что голая «обида» толкнула мультимиллионера на столь ответственный шаг. В мире бизнеса большие сделки не совершаются на таком зыбком основании, как эмоции. Просто Онассис учуял, что казино и все княжество можно превратить в доходное предприятие, если взяться за дело умело. И вот уже агенты Ари на парижской бирже приступили к скупке акций «Общества морских купален» через подставных лиц. По ходу пришлось выдержать схватку с самим «святейшим престолом». Да, Ватикан через посредников был крупнейшим акционером не слишком праведного игорного бизнеса. Наконец настал день, когда у Онассиса оказалось 550 тысяч (52 процента) акций СБМ. Отныне он становился хозяином большей части богатств Монако: к нему переходил контроль над казино, отелями, спортивными клубами — над всей экономикой княжества.
Ренье стало казаться (видимо, не без оснований), что Онассис уменьшает объявленную сумму своих монакских доходов, с которых шли отчисления в княжескую казну. Забеспокоились и традиционные покровители монакского престола из числа французских банкиров, а также новые — по линии «заокеанской» княгини. По волчьей хватке судовладельца они увидели, что для его конкурентов вряд ли останется место под монакским солнцем.
Заручившись поддержкой могущественных покровителей, князь Ренье перешел в наступление. В 1966 году он провел через законодательное собрание Монако закон, разрешивший государству вступить в число акционеров «Общества морских купален» и увеличить капитал компании па 600 тысяч акций. Эти акции, естественно, предназначались для княжеской казны. Поскольку у Онассиса было 550 тысяч акций, такой шаг подрубал мощь и влияние судовладельца. Делец подал в суд, требуя признать действия монакских властей незаконными. Виднейшие адвокаты Европы предвкушали громкий процесс, который мог тянуться годами, обогащая судейскую братию и репортеров скандальной хроники.
Но все решилось без суда, когда Онассис узнал, что за спиной Ренье маячит тень банков Ротшильда, братьев Лазар и американской группы «Лимэн бразерс». Со столь могущественной коалицией Онассису бороться было не под силу, л он дал знать, что согласен на почетную капитуляцию. Со своей стороны, покровители Ренье посоветовали князю без лишнего шума выкупить по полной стоимости акции, принадлежащие Онассису. Соответствующую ссуду в три миллиона фунтов стерлингов всегда полупустая княжеская казна получила у французских «Банк де Пари и Пэи Ва» и «Креди Фонсье». Так княжество Монако в 1967 году вновь обрело контроль над доброй половиной собственной территории, знаменитым казино, а заодно… и новых опекунов. Но это уже другая история…
А наш герой впервые в жизни вынужден был заявить: «Мы проиграли эту битву». И записал себе в актив изрядную прибыль, ибо за 550 тысяч акций, приобретенных в свое время по 5 долларов за акцию, ему возместили по цене 15 долларов за акцию.
На гребне нефтяного бума
«Империя» Онассиса превратилась в сущности в подобие конгломерата, в рамках которого объединены самые разнородные предприятия: судоходные компании, верфи, авиакомпании, нефтеперегонные заводы, банки и даже… производство маслин. На последнем специализировано плантационное хозяйство принадлежащего Онассису острова Скорпиос. Пароходный король задался целью поставлять на рынок ежегодно до 15 тысяч килограммов маслин — пустяк в сравнении с масштабами других отраслей онассисовского бизнеса. А все же какой-то дополнительный доход.
Но становым хребтом «империи» по-прежнему остается флот, в первую очередь танкерный. Фрахт для перевозки нефти, несмотря на периодические колебания конъюнктуры, приносит поистине фантастические прибыли. «Доставлять нефть по воде — дело, обеспечивающее сейчас наиболее легкое получение денег, если не считать ограбления банка», — полушутя-полусерьезно заметил в октябре 1970 года нью-йоркский журнал «Ньюсуик» в статье, посвященной положению на рынке перевозок нефти. И в качестве примера привел историю сказочного обогащения нескольких мелких судовладельцев, земляков Онассиса, за короткий срок превратившихся в «золотых греков», обладателей целых танкерных армад и многомиллионных состояний. А все потому, что в 1970 году танкер водоизмещением 40 тысяч тонн за 12 месяцев эксплуатации не только полностью окупал себя, но и приносил владельцу 3 миллиона долларов чистой прибыли.
Но любые самые внушительные цифры меркнут в сравнении с масштабами, определяющими размеры и бизнес танкерных флотилий нескольких ведущих судовладельцев, особенно Онассиса. Из сотни с лишним судов, принадлежащих Ари, более половины — танкеры суммарным водоизмещением свыше 3,5 миллиона тонн. Насколько благоприятствует их использованию конъюнктура, складывающаяся на нефтяном рынке капиталистического мира?