Страж не успел ни вскрикнуть, ни выставить копье. Он только заметил огромную тень, надвигавшуюся стремительно и бесшумно, страшную, как ночной дьюв; в следующий миг на шею его обрушился сильный удар, воин захрипел и покачнулся. Обхватив ксамита за плечи, Блейд бережно опустил его на землю, попутно освободив от оружия. Кушак у пленника оказался длинный и прочный; победитель быстро связал часового и оттащил за угол.
Этому парню едва ли стукнуло восемнадцать. Кожа смуглого безбородого лица казалась нежной, как у девушки, выбившиеся из-под шлема волосы были мягкими, словно шелк. Но выглядел он крепким бойцом, таким же рослым и мускулистым, как те ксамиты, которых набирали в фалангу. Блейд вспомнил ряды трупов в бронзовых шлемах, мертвых воинов, упорно сжимавших в руках свои длинные копья, и щека у него дернулась. У половины из них во лбу торчали хайритские стрелы, а остальные были располосованы от плеча до груди страшными ударами франов. Этот юноша тоже мог оказаться там, среди холмов…
Парень зашевелился, закашлял, и широкая ладонь тут же легла на его губы. Блейд наклонился к самому уху пленника и негромко спросил:
— Жить хочешь?
Тот смотрел непонимающими глазами, потом вдруг прохрипел:
— К-х-то? К-х-то ты?
Вполне естественный вопрос, решил странник, и представился:
— Дьюв. Чувствуешь, какая у меня холодная кожа? — он приложил к щеке парня лезвие своего кинжала, и тот затрясся в непритворном ужасе.
— Д-дьюв… — глаза у него закатились. — 3-за ммной?
— За изменником Ар'кастом. Ты мне не нужен, если будешь лежать тихо.
— Хр… хр-ро-шо… я и-пе… н-не…
— Ты не против, я полагаю? Вот и отлично. Где ключи?
Пленник, видно, находился в таком состоянии, что этот приказ дьюва его не удивил; он только выдавил, глотая кровавую слюну:
— Т-там з-за-сов…
Блейд глядел на него, задумчиво похлопывая по ладони клинком старого Асруда. Одно движение — и нить жизни будет пресечена; душа этого парня улетит в чертоги светозарного Эдна, милостивого Айдена, царившего в южных пределах. Умчится в небо, как дым от погребального костра Найлы! Ей перебили спину, и она страшно мучилась перед смертью; он же отнимет жизнь у человека одним ударом. Одним-единственным!
«Режь!» — рявкнул Грим, безжалостный Ветер битвы. «Пощади», — шепнул сердобольный Майр. «Подумай и взвесь», — сказал хитроумный Шараст.
Он подумал и взвесил — недолго, секунд тридцать. Парень видел его; первый ужас пройдет, и он догадается, что дьюв — всего лишь ловкий похититель. Значит, неминуема облава… С другой стороны, она и так неминуема… Блейд поднял лицо к небу, прикидывая время; оттуда на него смотрели глаза Састи, Сэнда, Клеваса и старого фаттах'аррада Залара — а за ними светлым облачком маячила головка Найлы. Они молчали, но взгляды их казались красноречивей слов.
— Живи, черт с тобой, — пробормотал Блейд, шаря за пазухой. Осторожно — чтоб не зазвенели! — он вытряхнул монеты на землю и сунул кожаный кляп в рот пленнику. Потом поднялся, подошел к двери, взял факел и отодвинул засов.
Там были ступени, а за ними, на шесть футов ниже уровня земли, начинался коридор. Здесь тоже были двери с бронзовыми засовами, и странник начал открывать их одну за другой, заглядывая в сырые холодные камеры. Пламя озаряло темные стены из массивных каменных блоков, низкие топчаны с ворохами какого-то тряпья, бадьи по углам, от которых тянуло застарелой вонью, и сороконожек длиной в ладонь, торопливо прятавшихся от света. Отца Р'гади он обнаружил в пятом отделении этого подвала. Похоже, южанин был без сознания — и, что хуже всего, ступни и ноги Ар'каста почернели и чудовищно распухли. Ожоги, определил Блейд; каленые железные прутья, щипцы или что-то в этом роде. Пара дней работы для медиков Ратона, но до Ратона еще нужно было добраться! Он засомневался, сможет ли Ар'каст усидеть на коне.
В потайном кармашке его пояса были спрятаны два мягких пластмассовых патрончика с каким-то бальзамом — все от тех же предусмотрительных ратонских медиков. Блейд свинтил крышку с одного, поднес к ноздрям распростертого на топчане человека и сильно надавил. Секунда, другая, третья… Веки Ар'каста затрепетали, потом он прошептал:
— Ты?.. — и снова: — Ты?..
— С Юга, — внятно произнес Блейд, — С Юга, за тобой.
— С Юга… Не-ве-ро-ятно… — Даже сейчас он говорил на ксамитском.
Странник поднял его на руки, невольно подивившись, насколько тяжелым, мощным был этот человек. Сильный мужчина, решил он; такого первая пытка не должна вымотать вконец. Лишь бы Ар'каст усидел на коне…
Вытащив его из подвала, Блейд торопливо направился к дороге, далеко обогнув левое крыло здания. Теперь каждая минута работала против них и минут этих оставалось немного; Баст уже склонялся к закату, а небо на востоке начало сереть. Р'гади, как было велено, ждала на обочине, за первым рядом деревьев; при виде отца она прижала ладонь к губам, подавив стон.
— Скорее, — сказал Блейд, — помоги мне…
Вдвоем они взгромоздили Ар'каста в седло. Блейд набросил на него свой плащ, обмотал поверх веревкой и пропустил ее под брюхом жеребца. Ему показалось, что южанин выглядит теперь пободрее — не то от свежего воздуха, не то из-за целебного снадобья; он вцепился руками в поводья и непроизвольным движением опытного всадника свел колени. Блейд нашарил стремя, потом взглянул на распухшую босую ступню и только покачал головой. Нет, стремена придется отставить.
— Усидишь на лошади? — спросил он, проверяя, хорошо ли натянута веревка.
— Усижу… только… не быстро… — Ар'каст едва шевелил губами.
— Надо быстро, — Блейд вскочил в седло и повернулся к Р'гади. — Едем к западной дороге, к той, что ведет в ущелье и к рудникам. Ты знаешь эти места, так что постарайся провести нас самым коротким путем.
Девушка кивнула и тронула лошадь, но тут Ар'каст внезапно ткнул рукой в сторону Блейда и прохрипел:
— Ты… кто?
— С Юга, от Азасты Райсен, из Ратона…
— Имя?
— Эльс Ригон, сын Асруда.
— Сын Асруда… — теперь он говорил почти внятно. — Сын Асруда… из Ратона… чудеса…
— Поехали, — Блейд подхлестнул жеребца. Лошади затрусили по дороге и сквозь мягкий топот копыт он расслышал, как южанин бормочет:
— Сын Асруда… из Ратона… А как насчет дочери Ар'каста? Дочери Ар'каста из Ксама?
Двигались они небыстро и, когда солнечный диск выплыл изза горизонта, до ущелья оставалось еще мили три. Блейд то и дело посматривал назад, опасаясь погони, но беда пришла совсем с другой стороны. Внезапно Р'гади вскрикнула, протягивая руку к встававшим впереди предгорьям, и странник увидел, как там что-то сверкнуло. Яркая точка вспыхнула на миг у самой вершины утеса справа от ущелья, исчезла и загорелась вновь.
— Зеркало Эдна! — смуглое лицо девушки побледнело. — И там тоже! -теперь она показывала назад.
Обернувшись, Блейд увидел такие же вспышки на востоке, там, где лежала Катампа; вероятно, эти сигналы подавали с какой-то башни. «Гелиограф», -мрачно подумал он, поднимая взгляд на Р'гади.
— Ты можешь узнать, чего они хотят?
С минуту девушка напряженно изучала настигший их блеск, потом повернулась к горам; вспышки на вершине утеса следовали одна за другой. Глаза Р'гади были растерянными.
— Нет, я не понимаю… Это секретный язык… Есть много языков, на которых можно говорить с помощью зеркал, и этот мне неизвестен. Но отец должен его знать.
Блейд посмотрел на Ар'каста. Южанин прикрыл глаза, тяжело свесившись в седле и сжимая поводья окостеневшими пальцами; он явно был на грани обморока и видел перед собой только конскую гриву. Дать ему еще снадобья? Нет… Блейд покачал головой. Оставшееся лекарство Ар'каст примет тогда, когда они доберутся до тропы, иначе придется полмили тащить его наверх по узкому и опасному карнизу. Что касается сигналов, то смысл их был и так ясным: вряд ли в Катампе интересовались здоровьем горняков в медных копях.