— Все. Сумма солидная, придется подождать минуть пятнадцать, пока банк ее прокинет, — он оставался спокоен, как удав. Ну да, бизнесменам ведь положено держать лицо, о каких бы суммах не шла речь. Или для него это не деньги?

— Тогда ждем, — я снова посмотрела в окно, но никого подозрительного не обнаружила. Неужели, и правда, один пришел?

Время в натянутом молчании тянется нестерпимо долго… И я все же не выдержала:

— Хочу спросить. Зачем тебе Зак? Неужели на Нодаре с таким пиетом относятся к патентам, что без Зака не обойдешься?

Килкени помолчал, раздумывая, стоит ли вообще отвечать.

— Зак мой сын, я его люблю и хочу, чтоб он был в безопасности. Боюсь, тебе это сложно понять в силу возраста и глупости.

— О, надо же! А его мать вы убили тоже от великой любви?

Похоже, мне удалось его удивить.

— Это он такую чушь сказал?

Я пожала плечами:

— Почему чушь? Он все видел.

— Что именно — все? — в его голосе почувствовался металл. Но как-то он слишком спокоен для разоблаченного убийцы… Я ждала криков, воплей и угроз…

— Труп матери, и как вы прятали тело.

— Он подумал, что я ее убил?! Так вот почему… — он прикрыл глаза рукой и горько улыбнулся. — А я-то думал…

— Расскажешь?

— С чего я должен тебе исповедоваться?

— Все равно ждем…

Он рассеянно крутил в руках телефон, витая в своих мыслях. Криво улыбнулся одним уголком рта, но не зло, а печально.

— Мы познакомились на Маргуне. Я приехал в командировку и попал на какой-то скучнейший прием, никого там не зная. Аманду притащил туда ее шеф пообщаться с чиновниками, от которых зависело выделение средств на исследования. Она сидела в кресле в углу и ни с кем не общалась… Такая красивая, словно фея из сказки… У нас начался роман. Но я к тому времени был женат. Знаешь, в бизнесе есть такое понятие, как стеклянный потолок. Как бы ты не был хорош, выше его честными способами не прыгнешь. Я достиг этой планки к тридцати, а дальше помогла удачная женитьба. Кэтрин хотелось избавиться от контроля со стороны родителей и получить возможность развлекаться в свое удовольствие, я жаждал занять кресло президента. Удобный и необременительный брак. Встреча с Амандой в мои планы не входила. В общем, когда она узнала о жене, даже слушать ничего не стала, просто указала на дверь.

— Мог развестись.

— Нет, отец Кэтрин меня бы уничтожил, я бы потерял все, — он одним глотком допил кофе и продолжил: — Мы не виделись больше. А через десять лет Аманда пришла ко мне и сообщила, что у нас есть сын, и что он умирает. Аманда как никогда близко приблизилась к лечению синдрома Реля, но для этого ей пришлось нарушить запрет на генетические модификации человека. Правительство Маргуны, побоявшись Земли, уничтожило бы ее, а собственное наследство она уже истратила. Нужно было закончить исследования. У нас с Кэтрин нет детей, никто из нас к этому не стремился. И тут оказывается, у меня есть сын. К тому времени в моих руках оказалось достаточно власти и средств, чтоб помочь Аманде. Мы помирились и вместе полетели на Маргуну… К сожалению, Зак воспринял мое появление в штыки. Сложно сказать, обида ли сыграла свою роль, ревность, или подростковый максимализм, но кроме враждебности он не проявлял больше никаких эмоций. Непросто, конечно. За эти четыре года он немного оттаял, я уже надеялся… Мы получили ободряющие результаты по «химере» с Прино. Образец Зака тоже был готов, но тут вмешался Стас.

— Аманда не возражала против экспериментов на людях?

— Она дарила им шанс на жизнь!

— Ну, если так посмотреть… Продолжай, продолжай.

— Подозреваю, что он хотел меня шантажировать растратой средств из фондов, — Килкени вопросительно взглянул на меня.

— Типа того.

— Земной Союз принялся копать под Аманду, что-то заподозрив, мы должны были бежать и я в срочном порядке переводил на Нодар все, что мог. Но Стас вскоре догадался, что большая часть средств уже выведена, и много он не получит, поэтому кинулся искать причину. Он, прикинувшись моим помощником, приезжал к Аманде. У нее не возникло подозрений, поскольку Стас знал слишком много для случайного человека. Ему удалось разузнать о лаборатории на Прино и о Заке. Прежде чем кто-либо догадался, Стас, воспользовавшись ключом Аманды, выкрал из лаборатории образец Зака и вернулся на Землю.

— И вы его убили.

— Нет, не совсем. Я поручил Томасу вернуть «химеру», но… Стас погиб, а след «химеры» оборвался.

— А что с Амандой?

— История с кражей «химеры» сломила ее. Знаешь, Аманда занималась исследованием синдрома Реля еще до рождения Зака. Догадываешься, почему?

— Она тоже была больна?

— Да, в более легкой форме, но все же. Многие из прототипов она испробовала на себе. Это позволило ей выгадать не один год, но это же и сделало ее невосприимчивой к последним, самым эффективным модификациям. Она взяла с меня слово позаботиться о Заке… И что, когда наступит последняя стадия, и она впадет в кому… Она боялась стать «овощем». В таком состоянии больной может находиться годами, но помочь уже ничем нельзя. Аманда как никто другой в мире понимала, что ее время заканчивается. Она всегда носила при себе ампулы… В ее окружении об этом знали все. Все, кроме Зака. Он знал, что у матери тот же синдром, но не догадывался насколько все плохо.

— И ты?..

— В тот день прилетел с Земли Томас, позвонил нам и сообщил, что Стас разбился. Аманда хотела ехать в лабораторию, чтоб снова приступить к работе над ДНК Зака, и хотела посоветоваться со специалистами по крионике. Для создания нового прототипа нужно около четырех лет, Зак столько бы не протянул. Она присела на пуф в коридоре, чтоб надеть туфли, и упала. Я вызвонил одного из ее помощников… Это был конец. Узнай кто-либо о ее смерти… Началась бы вакханалия и со стороны Земного Союза, и со стороны правительства Маргуны. Исследования Аманды интересовали многих. Если бы я знал, что Зак приезжал… Все никак не мог понять, почему он от меня отдалился… А дальше завертелось… Спецслужбы Союза попытались похитить Зака. Хорошо, что Томас прикормил у них крота и смог их опередить. Ты со своим шантажом…

— Просто для истории: ты заплатил бы мне тогда?

— Нет. Я к тому времени практически перебрался на Нодар. Скандалы на Земле мне были, мягко говоря, побоку. Хотя, да, неприятно. Мне оставалось лишь развернуть новую лабораторию, забрать Зака и погрузить его в криосон, пока не изготовят новую партию «химеры» для него. И тут снова ты, — его голос сочился ядом, — и след исчезнувшего образца! Я приказал Томасу договориться по-хорошему, чтоб не вышло, как со Стасом, но ты не послушала.

— Я понятия не имела о «химере»!

Килкени пожал плечами, не комментируя мою реплику.

— К сожалению, на Нодаре все оказалось непросто. Там свои неписаные законы, зоны влияния и свои боссы, крышующие амбициозные проекты. Томас мне был срочно нужен там, и мы почти упустили тебя.

— Ты хотел меня убить, — напомнила я.

— А что, нужно было тебя по головке погладить? Спасибо, что погубила последний шанс моего сына?!

— М-м-м, добрый папаша, да? — осклабилась я. — А тут, на Прино, когда в лаборатории живьем людей сожгли, тоже высокими принципами руководствовались?

— Я узнал о пожаре только неделю назад, когда начал проверять деятельность Томаса и понял, что он копает под меня. Думаю, он с самого начала рассматривал должность помощника как трамплин на мое место. Благо на Нодаре для карьерного роста зачастую достаточно лишь убрать босса. Он ждал удобного момента, когда я налажу подпольное производство «химеры», чтоб сразу снять сливки. Заподозрив Томаса, я… так сказать, отдалил его от себя…

— Вышвырнули?

— Прежде я бы сформулировал как «перевел в удаленный филиал», — усмехнулся Килкени. — Но он знал о моей ахиллесовой пяте — Заке. Когда Том внезапно рванул к Прино, я последовал за ним… И сразу же узнал, что формула «химеры» больше ни для кого не секрет.

— Что, много денег потеряешь? — съязвила я.