Но если эпизод с утюгом имел характер локального, единичного столкновения, то борьбу за точное соблюдение закона о тишине после 23.00. Валентина Сергеевна вела систематически: каждый вечер ровно в одиннадцать часов квартиру оглашал странный гул: это Валентина Сергеевна брала в руки молоток, и стучала по водопроводным трубам - сначала в гостиной, затем в спальне, а под конец - на кухне. По её стуку можно было сверять часы. И поначалу мы также, как и в истории с "газоном", только улыбались и пожимали плечами. Но потом это стало раздражать. Более же всего раздражало то, что под определение "шума после 23.00." у Валентины Сергеевны попадали ЛЮБЫЕ наши передвижения по квартире. Об этом мы узнали после визита участкового: молодой парнишка-лейтенант, смеясь, продемонстрировал нам "сигнал", поступивший в райотдел от нашей соседки, и переданный ему для разбирательства.
Никогда не забуду эту бумагу! Начиналась она так: "Анонимка!", а дальше следовало: "Мы, нижеподписавшиеся жильцы дома номер..." - но к чести всех остальных одиноких старух и прочих соседей, под Валентининой "Анонимкой" красовалась одна единственная подпись - естественно, её собственная... А кроме того, там были совершенно уж замечательные обвинения в мой адрес: "...постоянно шагает по квартире после 23.00. часов, и своими шагами нарушает закон...", "...принимает у себя дома попов в чёрных халатах с крестами и подозрительных баб, которые выступают по телевизору...". Когда я рассказывал об этом "попам в чёрных халатах" и "подозрительным бабам" с телевидения, и те и другие радовались необычайно... Ну, а с участковым, после десятиминутного разговора, вопрос был решён достаточно просто: согласно действовавшему в начале 90-х законодательству, никакие анонимки - даже и подписанные "нижеподписавшимися жильцами дома...", даже снабжённые в своих заглавиях восклицательными знаками - к рассмотрению не принимались. А на нет - и суда нет! Пишите, дорогая Валентина Сергеевна, пишите - может быть, и новую "Войну и Мир" напишете...
Однако, шутки-шутками, но ежевечерний стук по батарее нас к тому времени стал доставать уже не на шутку. Мы с мамой вдвоём делали ремонт в квартире, клеили обои, клали плитку и линолеум, и всё это - после нелёгкого трудового дня, вообще-то. Несколько раз я, с великой злости, брал в руки молоток - и устраивал старой идиотке ответный перезвон - но вскоре понял, что добьюсь этим, разве что, только того, что сломаю свои же трубы и батареи. И здесь на моём горизонте возник мой приятель Антон Тихонов...
У них был концерт. Они - легендарная иркутская рок-команда "Принцип Неопределённости" - выступали в педагогическом институте. И у них случилась небольшая проблема. После окончания концерта вдруг выяснилось, что человек, который должен был забрать их аппаратуру из педа и увезти все их колонки, и шнуры, и микрофоны, и ударную установку, и прочее в их репетиционный подвал, куда-то исчез - вместе со своим грузовиком. А администрация пединститута в лице завхоза и охранников требует, чтобы они после концерта убрали всё своё хозяйство - а то, мало ли что - а нести ответственность за чужое концертное оборудование охрана не желает. Вот Антон и прибежал ко мне - благо, я живу здесь в двух шагах - с просьбой приютить их колонки и прочее хозяйство на день-другой, пока они его не вывезут. Я не против?...
И в это время РАЗДАЛСЯ СТУК ПО БАТАРЕЯМ. И здесь уже не я, а моя мама, присутствовавшая при разговоре, вдруг говорит:
- Ну что ты, Антон? Конечно же, несите к нам свои колонки - они нам ничуть не помешают! Кстати, когда принесёте, то у меня будет к тебе одна небольшая просьба: ты ведь сейчас слышал, как наша соседка снизу стучала?...
...Когда колонки и прочий рокерский концертный бутор были внесены в квартиру, на кухне состоялся военный совет, в котором принимали участие Тихонов, "принциповский" солист Вадик Мазитов, моя мама и я. На повестке дня (вернее, уже ночи) стоял вопрос организации небольшого рок-концерта по заявкам некоей слушательницы - только мы долгое время не могли определиться с репертуаром. А когда, наконец, определились, то принялись перемещать колонки по комнатам и собирать из них стереосистему, которую подключили к моему кассетному магнитофону - а затем, отметив и состоявшийся концерт "Принципов", и опрокинув на посошок за нашу сообразительность, выставили музыкантов - и решили ждать завтрашнего вечера.
В начале девяностых особой популярностью, среди прочих, пользовалась словенская группа "Laibach" (если найду ролик, то непременно размещу его в конце этого поста)... И вот, на следующий вечер, с последним ударом соседки молотком по батареям из шести огромных концертных колонок, разложенных по всей квартире строго динамиками вниз, на её дурную голову полились волшебные звуки. Это было нечто! В течении трёх или четырёх минут, пока звучали лайбаховские аккорды, мы ощущали себя так, как будто стоим на палубе корабля - деревянные перекрытия в квартире синхронно вибрировали, словно палуба во время средней качки. И на следующий вечер, едва Валентина Сергеевна дала о себе знать, все мы - и, в первую очередь, она - услышали мощные лайбаховские аккорды. И на третий вечер - тоже...
А на четвёртый вечер "музыкальной заявки" молотком по батарее с первого этажа не последовало - впервые за полтора месяца... Но я решил не нарушать такую замечательную традицию - и вновь, словно делая контрольный выстрел в голову - запустил кассету "Laibach"...
- Ладно, достаточно! Выключай! - заявила мама. - Не дай Бог, у старой дуры ещё инфаркт случится - мы же и виноватыми окажемся...
А я был молодым, весёлым и злым. И я ответил маме:
- Такие сволочи от инфаркта не умирают! Просто, когда истекает их срок действия, их кладут в папку, завязывают тесёмки, на папке ставят номер, и сдают в областной партийный архив, на углу Марата и Российской - так что, пусть слушает! Я её теперь каждый вечер, пока "Принципы" не заберут свои иерихонские трубы, буду приобщать к сокровищам мировой рок-культуры...
Но "Принципы" свою аппаратуру забрали на следующий день - и осуществить задуманное у меня не получилось. Правда, приобщение Валентины Сергеевны к Прекрасному не прошло для неё напрасно: почти пять лет та небольшая квартирка принадлежала нам, пока мы не продали её - и ни разу после этих концертов я не слышал никакого стука по батарее. И утюг в моих собак из окна первого этажа не летал больше (а я так надеялся, что он вылетит - а я его заберу себе). И "анонимок - мы, нижеподписавшиеся" Валентина больше на меня не писала - вообще, старалась вести себя тихо-тихо...
...С того времени прошло, без малого, восемнадцать лет. Уже давно продана квартира, уже давным-давно развалилась навсегда после смерти Мазитова группа "Принцип Неопределённости" (вернее, она ещё до Вадиковой смерти развалилась)... Уже скоро год, как нет на свете моей мамы... Но недавно я увидел на улице знакомую фигурку: длинная и прямая, как швабра, плоская, как стиральная доска и унылая, как Устав караульной службы, мне навстречу шла Валентина Сергеевна. Неужели, её срок действия ещё не истёк?...
Закрытый спецпросмотр
Кинотеатр "Художественный" - один из самых старых в городе: он был открыт в начале прошлого века сыном турецкого подданного, греком с трудно произносимой фамилией Ягджоглу. Открыт в специально построенном для него здании на улице Большой, на торце квартала между улицами 1-й и 2-й Солдатскими. А через несколько лет кинотеатр купил давнишний конкурент Ягджоглу - итальянец Антон Иванович Дон-Отелло. О нём я обязательно расскажу при случае - Антон Иванович был во всех отношениях, личностью незаурядной, заслуживающей не только отдельного повествования, но даже и памятника (господин Кондрашов, это я Вам намекаю).