29 мая 1913
«Я сейчас лежу ничком…»
Я сейчас лежу ничком
— Взбешенная! — на постели.
Если бы Вы захотели
Быть моим учеником,
Я бы стала в тот же миг
— Слышите, мой ученик? —
В золоте и в серебре
Саламандра и Ундина.
Мы бы сели на ковре
У горящего камина.
Ночь, огонь и лунный лик…
— Слышите, мой ученик?
И безудержно — мой конь
Любит бешеную скачку! —
Я метала бы в огонь
Прошлое — за пачкой пачку:
Старых роз и старых книг.
— Слышите, мой ученик? —
А когда бы улеглась
Эта пепельная груда, —
Господи, какое чудо
Я бы сделала из Вас!
Юношей воскрес старик!
— Слышите, мой ученик? —
А когда бы Вы опять
Бросились в капкан науки,
Я осталась бы стоять,
Заломив от счастья руки.
Чувствуя, что ты — велик!
— Слышите, мой ученик?
1 июня 1913
«Идите же! — Мой голос нем…»
Идите же! — Мой голос нем
И тщетны все слова.
Я знаю, что ни перед кем
Не буду я права.
Я знаю: в этой битве пасть
Не мне, прелестный трус!
Но, милый юноша, за власть
Я в мире не борюсь.
И не оспаривает Вас
Высокородный стих.
Вы можете — из-за других —
Моих не видеть глаз,
Не слепнуть на моем огне,
Моих не чуять сил…
Какого демона во мне
Ты в вечность упустил!
Но помните, что будет суд,
Разящий, как стрела,
Когда над головой блеснут
Два пламенных крыла.
11 июля 1913
Асе
«Мы быстры и наготове…»
Мы быстры и наготове,
Мы остры.
В каждом жесте, в каждом взгляде,
в каждом слове. —
Две сестры.
Своенравна наша ласка
И тонка,
Мы из старого Дамаска —
Два клинка.
Прочь, гумно и бремя хлеба,
И волы!
Мы — натянутые в небо
Две стрелы!
Мы одни на рынке мира
Без греха.
Мы — из Вильяма Шекспира
Два стиха.
11 июля 1913
«Мы — весенняя одежда…»
Мы — весенняя одежда
Тополей,
Мы — последняя надежда
Королей.
Мы на дне старинной чаши,
Посмотри:
В ней твоя заря, и наши
Две зари.
И прильнув устами к чаше,
Пей до дна.
И на дне увидишь наши
Имена.
Светлый взор наш смел и светел
И во зле.
— Кто из вас его не встретил
На земле?
Охраняя колыбель и мавзолей,
Мы — последнее виденье
Королей.
11 июля 1913
Сергею Эфрон-Дурново
«Есть такие голоса…»
Есть такие голоса,
Что смолкаешь, им не вторя,
Что предвидишь чудеса.
Есть огромные глаза
Цвета моря.
Вот он встал перед тобой:
Посмотри на лоб и брови
И сравни его с собой!
То усталость голубой,
Ветхой крови.
Торжествует синева
Каждой благородной веной.
Жест царевича и льва
Повторяют кружева
Белой пеной.
Вашего полка — драгун,
Декабристы и версальцы!
И не знаешь — так он юн —
Кисти, шпаги или струн
Просят пальцы.
Коктебель, 19 июля 1913
«Как водоросли Ваши члены…»
Как водоросли Ваши члены,
Как ветви мальмэзонских ив…
Так Вы лежали в брызгах пены,
Рассеянно остановив
На светло-золотистых дынях
Аквамарин и хризопраз
Сине-зеленых, серо-синих,
Всегда полузакрытых глаз.
Летели солнечные стрелы
И волны — бешеные львы.
Так Вы лежали, слишком белый
От нестерпимой синевы…
А за спиной была пустыня
И где-то станция Джанкой…
И тихо золотилась дыня
Под Вашей длинною рукой.
Так, драгоценный и спокойный,
Лежите, взглядом не даря,
Но взглянете — и вспыхнут войны,
И горы двинутся в моря,
И новые зажгутся луны,
И лягут радостные львы —
По наклоненью Вашей юной,
Великолепной головы.