— Пробки, — повторила Вейл. — Мы постараемся разузнать. Что-то конкретное?

— Да нет. Я просто вспомнил, что она об этом говорила. Может, это и важно, а может… — Он опустил глаза. — Извините, что я вас не провожаю, но мне бы хотелось посидеть здесь и допить вино.

Люго встал и, похлопав друга по плечу, увел женщин за собой.

…тридцать четвертая

На обратном пути Диксон позвонила детективу Эдди Агбаяни в Валлехо и рассказала о связи между Марианной Берналь и АВРА в долине Джорджа. Как старший следователь она приняла решение подключить его к опергруппе. Надо было сделать это еще тогда, когда они распознали в убийстве Берналь почерк Давильщика. Ни Вейл, ни Брикс не предлагали ей позвать Эдди — возможно, Диксон медлила из-за их общего прошлого. В любом случае эта задержка не могла сильно навредить расследованию. Агбаяни с радостью воспринял это назначение.

— Ты уверена, Что сможешь видеться с ним каждый день?

— Надеюсь, эта опергруппа продержится недолго, так будет лучше для всех. А что касается Эдди, то да, будут моменты неловкости. Проблема в том, что он на самом деле очень славный малый. Я скучаю по нему. Мне нужен близкий человек, мне необходимо делиться всем с партнером, которому я могу доверять. Чтобы, знаешь, не играть ни в какие игры.

Вейл язвительно фыркнула.

— У меня когда-то был такой партнер. Вот только выяснилось, что доверяла я ему зря. И игрок он был еще тот.

— Ты о своем бывшем муже?

— О нем.

— Но теперь у тебя есть Робби.

Вейл улыбнулась.

— Ага, мне повезло. — Она сладко зевнула и помотала головой. — Извини. Мне надо взбодриться, а то кровь уже застаивается. — Она выглянула в окно. — «Старбакса» тут поблизости нет?

— Тут вообще нет никаких сетевых заведений. — Диксон провернула ключ в замке зажигания, заурчал мотор. — Есть неплохие кафешки, но хватит тебе уже издеваться над собой. — Она повернула сползшие наручные часы циферблатом кверху. — У меня есть идея получше. По-моему, мы заслужили передышку. Давай, вместо того чтобы завтракать, возьмем перерыв на целый час.

Они приехали в спортзал, куда обычно ходила Диксон. Зал был доверху набит гантелями и штангами и заставлен орбитреками и беговыми дорожками. Ни сауны, ни бара со свежевыжатыми соками, зато клубы пропитанного потом пара.

Пока Карен покупала на ресепшене недорогие шорты и футболку, Диксон показала свой пропуск, оплатила «гостевую тренировку» за Вейл и вручила ей полотенце и ключ от шкафчика.

— Потаскаем «железо», примем душ. Гарантирую: тебе станет легче.

Вейл только рассмеялась.

— Мне станет легче, если я просто переоденусь. — Она перебросила полотенце через плечо. — Мне недавно делали операцию, я после этого не успела войти в колею. Думаешь, мы уложимся в час?

— Посмотрим. Обычно я прихожу сюда на два часа после работы. Ни за что не буду терзать себя до начала рабочего дня.

Через полчаса напряженной тренировки раскрасневшаяся Вейл с наполовину выпитой бутылкой воды в руке присоединилась к Диксон, которая отжимала от груди увесистую штангу.

— Ну, как ты тут?

— Хорошо. Очень. Хорошо, — пропыхтела Диксон.

— Я сбегаю в туалет, потом схожу на тренажеры.

— Я. Буду. Здесь, — выдавила из себя Диксон, делая последний рывок.

Вейл ушла, а Диксон, опустив штангу, переключилась на жим от плеча: добавила диски с обеих сторон, села на лавку… Но ей не хватало напарника. Поскольку ходила она сюда в позднее время, ни с кем из завсегдатаев подружиться не удалось. Но все-таки обычно находились добровольцы, которым она оказывала ответную услугу.

За спиной у нее, возле стеллажа с дисками, стоял подтянутый, спортивного телосложения мужчина с внушительными гантелями в руках. Он поднял их одним легким движением и начал качаться.

Очевидно, поймав на себе взгляд Диксон, он улыбнулся.

Диксон улыбнулась в ответ. Слишком, пожалуй, широко улыбнулась — эта улыбка значилась в ее репертуаре как кокетливая. Она подошла к незнакомцу.

— Извините, что отрываю…

Мужчина с грохотом опустил гантели на пол и, мельком глянув на лавку, спросил:

— Вам помочь?

Она снова улыбнулась и игриво повела бедрами.

— Если вас не затруднит.

— Ерунда, — отмахнулся он.

Чем ближе он стоял, тем шире распахивались ее глаза. Диксон определенно нравилось то, что она видела. Ее влекло к нему, а они ведь еще даже не познакомились.

— Вы сюда часто приходите? — спросила она.

— Последние пять лет каждый день. А вы?

— Стараюсь заглядывать по вечерам после работы, но далеко не всегда это удается. — Она протянула ему руку. — Роксана Диксон.

— Джордж. — Он снял перчатку и бережно сжал ее ладонь в своей. — Джордж Панда.

«Кожа нежная, рукопожатие — настоящее мужское».

— Спасибо, что вызвались помочь.

— Может, и вы сделаете для меня то же самое.

— Вряд ли у меня хватит сил. — Это еще мягко сказано. С другой стороны, он, скорее всего, просто флиртовал с нею, как и она с ним. — Но я попробую.

Диксон натянула перчатки, уселась на лавку и заложила руки за перекладину. Крепко ухватившись и сделав глубокий вдох, она вдруг поняла, что на ней спортивный топик с глубоким вырезом и, если она поднимет штангу, ее грудь можно будет рассмотреть во всей красе. Впрочем, как пелось в фильме «Продюсеры», «когда есть что показать, не надо прятать».

Диксон вынула штангу из гнезда и принялась мерно поднимать и опускать ее. Панда страховал ее, но его помощь понадобилась только на двенадцатом, уже замедленном рывке, который сопровождался жалобным стоном.

— Давай еще разок, — сказал Панда. — Я помогу.

Она постепенно опустила штангу и попробовала было поднять еще раз. Из горла ее вырвался крик, спина выгнулась.

— Ну же, Роксана, — сказал Панда, — я знаю, ты можешь. Чуть-чуть повыше.

Он держал руки наготове, прямо перед перекладиной, чтобы в случае чего перехватить.

Она подняла штангу, выпрямив руки, но они так дрожали, что он понял: пора вмешаться.

— Забирай, — простонала она.

Панда уложил штангу в гнездо. Диксон расслабленно вытянула руки и для пущего эффекта еще и высунула язык.

— Молодец!

Встряхнув руками и ногами, она встала и поблагодарила своего помощника.

— Не за что. — Он оглянулся и смущенно потер руки. — А давай так: ты меня в ответ страховать не будешь, зато разрешишь пригласить тебя на ужин.

Диксон изумленно вскинула брови.

— Ого… Ну, я с удовольствием.

Она даже не сразу поняла, что сказала это вслух.

— В субботу тебя устроит?

— В субботу? Я… Знаешь, давай как-нибудь в другой раз. У меня сейчас очень много работы, и я еще не знаю, что будет на выходные.

— Эй, Медведь, как поживаешь?

К ним приближался крупный, высокий мужчина, чуть стройнее Панды, со стрижкой ежиком и походкой военного. В руках у него была почти пустая двухлитровая бутылка из-под воды.

— Медведь? — недоверчиво переспросила Диксон.

— Роксана, знакомься, это мой приятель Джеймс Кэннон. Медведь — мое прозвище.

— А-а, — кивнула, прищурившись, Диксон. — Поняла. Панда. Медведь.

Кэннон шутливо толкнул Панду в бок.

— Джорджу не нравилось, когда я так его называл в качалке. Бодибилдеры его потом дразнили — думали, это такое ласковое прозвище.

— Дайте-ка я угадаю. Вас, наверное, все называют Кэнноном.

— Нет, Бобом, как режиссера. — Он расхохотался. — Да шучу я. Джимми.

— А я думала, ты тут спортом занимаешься.

Диксон обернулась: это Вейл подошла сзади и теперь удивленно рассматривала Панду и Кэннона.

— А мы и занимались спортом. Вернее, я. Карен, это Джордж, а это Джимми.

Панда протянул руку, на этот раз не потрудившись снять перчатку.

— Джордж Панда.

Кэннон просто переложил бутылку в другую руку и крепко пожал руку Вейл.

— Карен Вейл, очень приятно. У нас совсем мало времени, — напомнила она, легонько подталкивая Диксон. — Давай в душ и на работу.