«Еще бы, мразь».

По соседней полосе приближался грузовик. В свете его мощных фар Вейл наконец различила силуэт в машине, мчащейся впереди: это был мужчина, и сейчас он судорожно вертел головой. Наверняка искал ее. Судя по форме и мягким изгибам кузова, ехал он на «крайслере».

Конечно, огни грузовика помогли ей увидеть преследователя (а теперь уже преследуемого), но они же могли оказать ей медвежью услугу, если бы тому вздумалось взглянуть в зеркальце заднего вида. В этих огнях она была так же беззащитна, как и он. А он, по-видимому, в зеркальце все-таки взглянул, потому что в следующий момент зажглись фары его машины и завизжали тормоза.

«Господи!..» — пронеслось у нее в голове.

В тот самый миг, когда Вейл должна была выехать на левую полосу, чтобы не врезаться в «крайслер», грузовик рванул на нее. С трудом избежав столкновения, она поехала в обратную сторону.

Сердцебиение гулко отзывалось в ушах.

«Вам, бам, бам… Да успокойся же ты, Карен. Сосредоточься!»

Она потянулась было к выключателю, но тут «крайслер» врезался в бок ее «форда» и столкнул его на обочину.

Вцепившись в руль, Вейл отклонилась вправо, как будто это могло что-то изменить.

Автомобили у них были примерно одинаковые по размеру и по массе, так что Вейл не оставалось ничего иного, кроме как врезать по тормозам. Визг тормозов — и скрежет металла: это ее переднее крыло оцарапало его кузов.

«Крайслер» затормозил, прежде чем она успела его объехать. Крутанув руль вправо, она вжала педаль газа в пол. Мотор негодующе застонал.

Но перевес был на стороне Вейл, и «крайслер» развернуло против часовой стрелки. Описав полный круг, он вгрызся в ее левое крыло, и они оба вылетели с Силверадо Трэйл и разорвали проволочную ограду. Вспахав землю, она, упершись в преграду, остановилась. «Крайслер» ввинтился в канаву под странным углом и с большей силой, а потому перевернулся, отскочил еще раз — и только тогда замер кверху дном. «Форд» Вейл застрял в глубокой борозде на краю виноградника.

«Мать твою…»

Она попыталась сделать вдох и зашлась в кашле. Вцепилась в приборную панель, чтобы снять спазм, выпрямилась. Перед глазами все плыло, голова раскалывалась.

Она заставила себя трезво оценить ситуацию. Подушка безопасности не сработала. Передок машины увяз в какой-то рытвине. Вокруг — темнота.

Она включила фары, и единственная уцелевшая лампочка осветила засаженную виноградом делянку. В покосившемся зеркальце заднего вида она поймала свое отражение. Над левым глазом — порез на лбу.

«Черт с ним! Вылезай из машины и ищи мерзавца, который это сделал!»

Вейл распахнула дверцу и, пошатываясь, выбралась наружу. В нескольких ярдах вправо, уткнувшись в заросли, «крайслер» выпустил из радиатора бесформенное облако пара. Она достала «Глок» — хотя должна была сделать это еще в машине — и подобралась к перевернутой машине, держа пистолет в вытянутой руке.

Разогнав клочья пара, Вейл поглядела сквозь ветровое стекло, залитое рассеянным светом ее фар. Внутри никого не было. Она развернулась и расстреляла лампу, погрузив себя и своего преследователя в кромешный мрак. Потом зашагала в обратную сторону. Если преследователь был где-то рядом, она не хотела давать ему преимущество видеть себя. Вряд ли он услышал выстрел и смог таким образом определить ее местоположение: по одному неожиданному выстрелу, не видя вспышки, сделать это затруднительно.

Вейл обошла перевернутую машину в надежде разобраться. Куда же подевался водитель? В темноте найти подсказки было практически невозможно. Боковым зрением она вдруг что-то увидела — возможно, какое-то движение, сопровождавшееся шелестом листвы. Крепко сжимая в руке «Глок», она бросилась вперед.

Приблизившись к нужному месту, она почувствовала, как что-то скользнуло совсем рядом. Она тут же рухнула на землю и, цепляясь за растущие низко грозди, перекатилась к проходу между рядами винограда. И смогла соединить в мозгу мимолетное движение во мраке впереди, примерно в тридцати футах, и еле слышный шорох шагов.

Вейл осторожно шелохнулась, почувствовав, что противник остановился. Молодые листья защекотали ей щеку — и она едва сдержалась, чтобы не выпустить обойму по безвинной лозе. Оправившись, она продолжила движение.

Ночь была безлунная, местность — глухая, а потому никакой свет сюда не проникал. У нее бывали ситуации, когда она мечтала о запасном магазине, бывали ситуации, когда она все бы отдала, чтобы дотянуться до оружия, любого оружия. В данный момент же все ее желания сводились к одному — простому карманному фонарику.

Опять движение, теперь слева. Едва успев развернуться в этом направлении и поднять «Глок», она ощутила сокрушительный удар в висок и опрокинулась навзничь в сеть из виноградных стеблей и проволочных подпорок: они послужили ей пусть жесткой, но подстилкой. Ошеломленная, она пролежала всего одну секунду, как где-то сбоку зашуршали листья. В тот же миг кто-то выбил «Глок» у нее из руки, схватил ее за блузку и вытащил из переплетения веток.

Вейл смогла наконец рассмотреть лицо преследователя, но не позволила этому открытию замедлить свою реакцию. Ударив Скотта Фуллера коленом в низ живота, она сцепила руки и с силой обрушила их на его шею. Он упал.

— Ах ты засранец! — выпалила она. — Ты чуть меня не убил!

Она хотела было лягнуть его в лицо, но тогда вместе с парой зубов он потерял бы сознание, а ответы были нужны ей незамедлительно.

— Я уже знаю, что тебя еще несовершеннолетним судили за поджог.

— Ни хрена ты не знаешь, — процедил сквозь зубы Фуллер. Боль уже немного улеглась, но стоять он мог только согнувшись.

— Я знаю, что этого хватит, чтобы выкинуть тебя из полиции пинком под зад. Коп, которого подростком судили за поджог, расследует поджог, жертвой которого стал федеральный агент, очень этому копу не симпатичный! Плохи твои дела, Скотт. Совсем плохи.

Она сделала шаг влево в надежде найти пистолет раньше, чем Фуллер набросится на нее или, чего доброго, достанет свой. На втором шаге она наткнулась на что-то твердое.

Фуллер двинулся было к ней, но уже под прицелом.

— Где ты был в ту ночь, когда убили Викторию Камерон?

Он не поднял руки вверх, даже бровью не повел.

— Иди ты… Буду я еще перед тобой отчитываться.

— Это ты поджег мой номер?

Губы его расползлись в ехидной усмешке.

— Вот и ответ.

— Отвали, Вейл!

— Ладно, не хочешь говорить со мной — поговоришь с отчимом. Думаю, шериф будет не в восторге от моих соображений. А очень скоро, подозреваю, найдутся и улики…

Закончить она не смогла, потому что в следующий миг почувствовала острый укол и голова у нее пошла кругом. Земля уплыла из-под ног, ноги стали как ватные — и воцарился мрак.

…двадцать пятая

Едкий запах жег ей ноздри. Кислый вкус обволакивал язык. Лицо овевало прохладным ветром, спина промокла.

Вейл открыла глаза, но ничего не увидела. Хотя нет: отведя взгляд в сторону, она увидела звезды. Она лежала навзничь под открытым небом. Она попыталась привстать, но волна тошноты сразила ее, как сильный грипп. Где она? Почему лежит на земле? Взглянув налево, она увидела резные листья и поняла, что находится в винограднике.

«Как я здесь очутилась? Зачем?»

Справа картина ничем не отличалась: та же темень, те же растения. Плюс пара ботинок. Да не простых, а тех, что носил Скотт Фуллер. Превозмогая головокружение, Вейл с трудом повернулась на правый бок и, опершись на руку, приподнялась. И тут все увидела.

Фуллер тоже лежал на спине, и даже в темноте она заметила, что он не шевелится. Он тоже был обездвижен.

Ее нервная система постепенно оживала. Голова заболела, и Вейл пришлось потереть висок, на котором она сразу нащупала припухлость.

Какой-то запах бил в нос. Хорошо знакомый запах. Кровь.

Она потянулась за «Глоком», но ухватила лишь пустоту.

«Плохи дела… Я без оружия, где-то рядом пролилась кровь… И я, убей бог, не представляю, как сюда попала».