Но, вероятно, он не видит это таким образом. Он, видимо, видит это как знак лояльности, лояльность к нему, к семье и, прежде всего, к министерству.

-И где она сейчас? - спрашивает он.

-Она сказала, что хочет скрыться. Она рассказывала, что знала людей, у которых может спрятаться.

-Крысы.

-Вероятно.

Я окидываю взглядом прихожую, когда внезапно хлопает дверь в квартиру. За оконным стеклом появляются три силуэта.

-Предоставь разговор мне! - шипит мой отец и открывает дверь. -Добро пожаловать! Добро пожаловать! - кричит он слишком сладко. - Я положил виски в холодильник час назад. Он должно быть уже довольно охладился. О, вы привели с собой детей!

Вежливо улыбаясь, входят Ниам и Оскар.

-Ниам! Какая красота! - восторгается мой отец, пожимая им руки.

-Ха! Час назад она выглядела совершенно по- другому. И вы должны хоть раз ее увидеть утром. Настоящий ужас! Ха! - шатаясь, президент проходит в гостиную, где он поднимает мою мать с пола и целует ее в губы, слегка приоткрыв рот. Мой отец отпускает руку Ниам и следует за остальными в гостиную.

-И? Все как по маслу? - спрашивает меня Оскар и бегло протягивает мне руку. Когда я пожимаю ее, замечаю продолговатый красный след на рукаве его белой рубашки.

-Все еще занимаешься искусством? - спрашиваю я.

-Конечно. Почему ты перестал? Ты же был хорош.

-Я? Вздор. Как только миссис Кехроуд видела мой рисунок карандашом, она говорила, что любой девятилетний нарисовал бы лучше чем я.

Оскар качает головой и проводит рукой по волосам. - Она не такой уж и хороший преподаватель. Ты должен как-нибудь прийти ко мне, тогда я покажу тебе свою мастерскую. Если захочешь, - он хочет еще что-то добавить, но Ниам отталкивает его в сторону.

-Квинн, - щебечет она с кокетливым взглядом. - Я уже совершенно взволнована из-за нашего свидания на следующей неделе, -она отбрасывает волосы за плечи и дергает за кромку ее неприлично короткого платья. Я действительно никогда еще не видел более самолюбивого человека. Оскар закатывает глаза и неторопливо проходит в гостиную.

-Ну, вы двое, - моя мать заходит в коридор и хватает Ниам за руку. - О, какие восхитительные туфли!

Под туфлями она имеет в виду босоножки с ремешками на высокой шпильке. Для меня полная загадка, как на них вообще можно ходить. В целом Ниам выглядит так, как будто она подготовилась к горячей ночи в клубе.

Мне никак не ясно, как мои родители могут считать такую партию лучшей чем Беа Виткрафт.

-Спасибо, миссис Каффри, - Ниам дарит моей матери эффектную улыбку.

-О, пожалуйста, зови меня просто Синтия.

В гостиной мой отец и президент были углублены в беседу и готовились открыть бутылку виски, но как только видят меня, то умолкают.

Кейн Кнавери подзывает меня к себе жестом руки, украшенной кольцами. Оскар занял место на диване рядом с близнецами и выглядит так, как будто умирает со скуки.

- Твой отец как раз рассказывает мне. что ты был с нами не так честен, Каффри-младший, - от него веет перегаром. Должно быть, он совсем пьян. Теперь он смотрит на свою дочь и продолжает. - К счастью, мы же хорошие друзья! Но с тех пор наша дружба немного расстроилась. Ты поможешь нам защитить купол?

- Разумеется, господин президент, -говорю я.

Мой отец вздыхает с облегчением.

- Я что-нибудь придумаю, - обещает президент.

Я сажусь в кресло напротив них.

- Что придумаете?

- Какую-нибудь прессконференцию. Завтра, пока твой отец... будет на работе... Мы пригласим тебя на небольшое интервью. Есть слухи о протестах в Зоне 3, и это мне не нравится.

- Прессконференцию? - вскакиваю я.

- Ах, речь идет лишь о том, что на самом деле представляют из себя те Крысы.О том, чтобы люди видели, с кем мы имеем дело. А ты просто расскажешь, что ты знаешь, - предложил он, поднял стакан с виски и опрокинул его в себя одним движением. Затем он разгрызает кусочек льда.

- Господи, да ты будешь знаменит, Квинн! - Ниам проводит своим холодным пальцем по моей шее. Я вздрагиваю и поворачиваюсь, чтобы сбросить ее руку.

- Ну посмотрите, вы оба! - зовет моя мама, когда видит руку Ниам в моей. - Разве они не милы?

Пока она и президент смеются, а Леннон и Кин готовы прыснуть со смеху, Ниам пронзительно хихикает и театрализованно склоняет голову набок. Оскар снова взакатывает глаза.Единственный. кто выглядит спокойно - мой отец.

- Не беспокойся, Кейн, Квинн в твоем распоряжении, - мой отец идет к моей матери и кладет свою ладонь на ее живот. При этом он ни на секунду не спускает с меня глаз, давая мне понять, что благополучие моей семьи зависит от моего повиновения.

И да: я буду повиноваться. Я пойду на эту прессконференцию. Я расскажу своим соотечественникам все, что я знаю. Все. Без прикрас. Нет лучшей возможности вынести правду на свет.

С дыхательным аппаратом за спиной тяжело ползти по глубокому снегу, и если бы я не знала, что это последняя возможность посидеть под деревом, то я бежала бы обратно в тепло.

Джаз почти добралась до голых веток на кроне дуба. Она прижалась к холодному стволу и напевает что-то себе под нос.

Дориан тоже почти наверху. Когда я забираюсь на высоту, как эти оба, я ищу для себя крепкий сук, сбиваю снег и ложусь навзничь.

-Так можно упасть вниз, - кричит Дориан, но я делаю вид, будто не слышу его.

Маскировочный купол не закрывают на ночь так что звезды видны как крошечные точки на абсолютно черном небе. Я не могу припомнить, когда я в последний раз видела настолько впечатляющее звездное небо.

Мое дыхание становится спокойнее, и я целиком отдаюсь моменту, наслаждаюсь свободой и вечными вещами, что меня окружают.

Миллионы и миллионы звезд стоят перед моими глазами. Как я мала и хрупка. Как все не важно. Когда мой сук скрипит и потрескивает под моим весом; тогда звезды светят совершенно не впечатляюще.

И если бы самое последнее дерево исчезло с поверхности земли, звезды на небе были бы неинтересны. Они бы продолжали желать доброй ночи Земле.

Никто из нас не говорит ни слова. Мы лежим на нашем дереве и ждем рассвета.

-Твой отец боялся, что кто-то мог следить за нами, поэтому мы использовали три разных трамвая, чтобы добраться сюда, - говорит мама и касается моего лица.

Я впервые замечаю, что ее волосы поседели. Я сижу между ней и отцом на диване, пока Олд Ватсон слушает музыку в спальне.