Лоретта холодно спросила:

– Пытаетесь быть грубым?

– Ну что вы, миссис Дин! Что бы ни случилось, менее всего я хотел бы быть грубым с вами. Я хочу лишь задать вам несколько вопросов и надеюсь, что вы попытаетесь правдиво на них ответить.

Он услышал ее смех, холодный и равнодушный. Потом она сказала:

– Мистер О'Дэй, в некоторые минуты вы действуете на меня прямо-таки освежающе. Не будете ли вы любезны сообщить мне, почему я должна вам позволить расспрашивать себя и почему я должна заботиться о правдивости своих ответов?

– Я сообщу вам одну, но очень хорошую и вескую причину. Мне, собственно, безразлично, будете ли вы говорить или нет, но я хочу оказать вам любезность. Речь идет о браслете, который я намерен вам вернуть.

Она помолчала, потом спросила:

– Что, вы, собственно, имеете в виду?

– Сейчас объясню. Когда я виделся с вами вчера, мне очень понравился ваш браслет. Я неплохо разбираюсь в камнях. Мне очень часто приходилось работать на страховую компанию, так что пришлось кое-что узнать о драгоценных камнях. Итак, ваши камни мне понравились, особенно изумруд и бриллиант на том браслете, что был на вашей левой руке. Это браслет от Картье, а там никогда не делают дубликата вещей подобной стоимости. Так что У меня оказался браслет, который безусловно принадлежит вам. Вы не находите, что мне не мешало бы вернуть вам его… или лучше сообщить в полицию, что я нашел чью-то потерянную вещь?

Лоретта опять помолчала. Потом тем же холодным тоном четко проговорила:

– Вы сказали около трех, не так ли?

– Я буду у вас в три часа, – ответил О'Дэй.

Теперь необходимо представить главного полицейского детектива – инспектора Джона Генри Дугала. Инспектор – детектив Дугал – был полицейским офицером в течение двадцати семи лет. Он был очень доволен своей службой, хотя этого нельзя было сказать по его внешнему виду. Большинству людей, которым приходилось иметь дело с инспектором Дугалом, казалось, что он вообще ничем не бывает доволен. У него было длинное мрачное лицо, освещающееся изредка очень приветливой улыбкой. Но только изредка. Он был в точности таким, каким представляешь себе полицейского офицера. Он был очень щепетилен в отношении своей одежды и неизменно носил темно-синий двубортный пиджак с довольно своеобразными дополнениями. Его рубашка и двойной накрахмаленный воротничок всегда были аккуратным, галстук – обычно спокойных серо-голубых тонов. Он носил гамбургскую шляпу, часто перчатки и, хотите верьте, хотите нет, неизменно имел при себе аккуратно сложенный зонтик с коричневой ручкой, что очень забавляло его коллег.

Еще в те дни, когда Дугал нес дежурства на лондонских улицах, он обнаружил, что гораздо интереснее иметь дело с изучением человеческой природы, чем просто следить за соблюдением закона, особенно тех его сторон, с которыми сталкивается полицейский. Возможно, именно поэтому он и решил как можно скорее сменить работу. И вот уж как три месяца, отдежурив до этого четыре года на лондонских улицах, он перешел в местный отдел уголовного розыска в Скотланд-Ярд.

Во всех случаях, с которыми ему приходилось сталкиваться, его больше всего занимали сами люди. Дугал часто повторял, что его гораздо больше интересует личность преступника, нежели само преступление, и что стоит только проявить интерес к самому преступнику, тут же можешь выйти на верный след.

В половине третьего констебль-детектив, который "вел дела" для Дугала, вошел в его кабинет. Дугал был полностью погружен в разгадывание кроссворда из "Таймса". Он поднял седые брови и спросил:

– В чем дело?

Констебль, по фамилии Смит, ответил:

– Вас хочет видеть заместитель комиссара, сэр.

Он улыбнулся.

– Вы ведь ожидали этого, не правда ли?

Дугал, с едва заметным шотландским акцентом, ответил:

– Да, я надеялся, паренек.

Он встал.

Помощник комиссара курил короткую трубку. Он бросил на угол стола папку и, указав на нее длинными пальцами, сказал:

– Садитесь, Дугал. Думаю, что это дело вас заинтересует.

Дугал сказал:

– Очень рад, сэр. Давно мне не попадалось ничего интересного. Надеюсь, это о Мейденхэде?

Помощник комиссара кивнул.

– У покойного Веннера были неприятности с женой, – начал он. – Он был партнером фирмы, занимавшейся частными расследованиями – "О'Дэй и Веннер". Фирма была в некотором роде первоклассной. Она работала на "Интернэшнл Дженерал компани". Большинство дел экспертного отдела попадало к ним. Они с успехом занимались и всякими другими делами. Фирма была основана Терен-сом О'Дэем. Веннер присоединился к нему полтора года назад.

Дуглас кивнул.

Помощник комиссара положил на стол пачку сигарет.

– Прошу вас, – сказал он и продолжал: – Очевидно, между Веннером и О'Дэем возникли какие-то трения по поводу жены Веннера Мерис, очень красивой женщины. Сегодня я беседовал с главой экспертного отдела "Интернэшнл Дженерал". Он сказал мне, что Веннер в течение трех-четырех последних дней очень пил, потому что находился в подавленном состоянии. Причиной этого явилось очевидно то, что ему стало известно, будто его партнер О'Дэй провел с миссис Веннер ночь в отеле в Девоншире. Эта новость, естественно, очень расстроила его, и он совершенно потерял над собой контроль.

Не знаю, зачем он поехал в Палисад-клуб на Мейденхэд, но установлено, что этой ночью там был О'Дэй, у него была назначена встреча с Веннером. Похоже, что О'Дэй хотел встретиться с Веннером и накануне вечером. Поссорились ли они, или же Веннер ставил О'Дэю какие-то условия относительно своей жены, я не знаю. Об этом ходят всякие слухи. Главное из них – это то, что Веннер несколько дней назад говорил, что намерен начать бракоразводный процесс с женой и привлечь О'Дэя в качестве соответчика. Вам нужно будет это проверить. То, что О'Дэй был там прошлой ночью, видимо, не вызывает сомнений. Врач сказал, что Веннер был убит около двенадцати ночи. К несчастью, в комнате был включен электрокамин, и точнее врач установить не может.

Дугал спросил:

– И это все, сэр?

Помощник комиссара кивнул.

– Все, что мы имеем на данный момент, находится в этой папке.

Дугал встал, взял папку и сказал:

– Мне лучше поговорить с самим О'Дэем. Это очевидно.

– Да, это лучше всего. Его домашний адрес в папке. Его контора находится на Лонг-Акр.

Дугал сказал:

– Я постараюсь поговорить с ним сегодня же, сэр. Вы хотите утром получить мой отчет по этому поводу?

– На ваше усмотрение, – ответил тот. – Если захотите поговорить со мной – пожалуйста.

Дугал сказал:

– Еще один вопрос, сэр. Вам что-нибудь известно об О'Дэе?

Помощник комиссара покачал головой.

– Очень немногое. Кажется, он очень умный человек. Как детектив, он имеет прекрасный послужной список. Он ирландец и обладает сообразительностью, свойственной его нации. Он проделал прекрасную работу для страховой компании. Там о нем очень высокого мнения.

– Понятно, – сказал Дугал и направился к двери. – Если я увижусь с ним сегодня, сэр, то, может быть, позвоню вам и мы назначим встречу на завтра. Как вы сами к этому относитесь?

Помощник комиссара ответил:

– Я прошу вас поступать так, как вы считаете нужным.

Он улыбнулся.

– Обычно вы так и делаете.

Дугал тоже слегка улыбнулся и вышел.

В четверть четвертого О'Дэй остановил машину перед Дауэр-хаузом. Он бросил сигарету в кусты рододендрона, поднялся по ступенькам и дернул за ручку звонка. Тот отозвался в глубине дома приятным звоном. О'Дэй подумал, что даже воздух этого места был романтичным. Он подумал, что вообще в Дауэр-хаузе много романтичного, а в Лоретте Дин – еще больше.