— Я ищу кое-кого, кто, возможно, приезжал к вам.

— Приезжал ко мне? А для чего?

— Ну, скажем, чтобы найти работу.

Миссис Джойс подозрительно смотрела на него. Фрэнк замешкался.

— Или, может быть... просто за помощью... Недели три назад. Возможно, этот человек тоже ссылался на Эндрю Вудса.

— А что же вы так долго не ехали?

— Непредвиденные обстоятельства, мэм.

— Она долго ждала вас. Вы были ей очень нужны.

— Вы хотите сказать, что сейчас ее здесь нет?

Сердце Фрэнка билось со страшной силой.

— Точно. Я пыталась уговорить ее остаться, думала, вы объявитесь раньше.

Фрэнк побледнел.

— Значит... она рассказывала вам обо мне?

— А тут и рассказывать нечего. У нее в глазах была тоска и обреченность... Ну отчего еще у женщины могут быть такие глаза? — Миссис Джойс с презрительным укором взглянула на Фрэнка.

— Давно она уехала?

— Неделю назад или около того. Исчезла однажды ночью. Последнее время она выглядела неважно. А через несколько дней от нее пришло письмо из города. Писала, что очень сожалеет, но ей необходимо было уехать.

— Куда?

— Понятия не имею! Но, если вы найдете ее, — грубый голос женщины смягчился, — сообщите мне, пожалуйста. Я бы хотела знать, все ли с ней в порядке.

— Не «если», — упрямо поправил Фрэнк, — а «когда».

Фрэнк вернулся к машине, сел за руль и с такой силой выжал педаль газа, что его маленький автомобиль чуть не занесло в кювет. Фрэнк вывернул руль и остановил машину прямо поперек дороги. Через улицу, блестя на солнце, стоял зеленый джип.

13

Старые тяжелые шторы надежно затеняли окно в маленькой комнате, где лежала Джейн, по привычке свернувшись калачиком и пытаясь заснуть. Она молила о сне и в то же время страшилась забвения.

Каждую ночь ее преследовал один и тот же кошмар, и это было страшнее бессонницы: печальный недоумевающий взгляд Фрэнка, когда она уходила от него. Она не сомневалась, что отец приведет в исполнение свои угрозы, и не могла этого допустить. Фрэнк и так перенес много страданий из-за отца, а теперь еще и из-за нее? Нет! Пусть он ее забудет.

Джейн забилась в угол старого дивана и зарыдала. Ей не раз приходила в голову мысль прервать непрерывную цепь страданий. Но теперь, когда в ней зарождалась новая жизнь, она должна быть сильной и, чего бы это ни стоило, думать только о будущем.

А это будущее, еще недавно безоблачное и прекрасное, обернулось теперь тягостными серыми буднями. Только один человек мог бы воскресить в ней былую веру, радость и надежду, но он был так далеко, почти что на другой планете.

Даже в самые беспросветные дни, когда ей казалось, что она на всю жизнь может остаться калекой, ей не было так грустно и одиноко. Что ждет ее впереди? У нее больше нет машины, но денег, что она выручила за нее, хватит ненадолго. А в том далеком прошлом, где она выросла, для нее уже нет места, от того времени у нее остались только воспоминания, единственная ее отрада.

Вся дрожа, Джейн натянула на себя плед. Хорошо бы навсегда спрятаться от враждебного и равнодушного мира.

Джейн продала джип и получила за него двадцать две тысячи. Этого хватит, чтобы какое-то время скрываться от всех. Наверное, так она и поступит, размышлял Фрэнк, выходя из дома новых владельцев машины.

Если бы Джейн требовалось надежное пристанище, она, скорее всего, осталась бы на ферме миссис Джойс. Но, видимо, произошло что-то серьезное, раз ей срочно понадобились наличные. Зловещими показались ему и слова миссис Джойс: «последнее время она выглядела очень неважно». У Фрэнка появилась еще одна, очень грустная, версия.

Узнав по телефонному справочнику адреса всех окрестных больниц, он методично объезжал их одну за другой. И однажды, ближе к вечеру, после недельных безуспешных поисков забрезжила удача.

— Несколько дней назад была у нас такая пациентка, — сказала медсестра.

Фрэнк с недоверием посмотрел на нее: едва ли Джейн могла оказаться в этой захолустной больнице.

— Вы уверены?

Медсестра еще раз внимательно посмотрела на фотографию.

— Ну да. Подождите минутку... — Девушка повернулась к картотеке. — Я помню... у нас не было на нее никаких данных. Я имею в виду медицинских, она не показывалась врачу. — Медсестра вытянула нужную карточку. — Давайте посмотрим. Она поступила две недели назад... Вот, пробыла здесь четыре дня... По крайней мере, тогда ее поместили в палату. В гинекологии вам точно скажут, когда ее привезли.

— В гинекологии? Почему? — спросил Фрэнк внезапно осипшим голосом.

Медсестра внезапно перешла на официальный тон:

— Мне очень жаль, сэр, но это конфиденциальная информация. Если вы не член семьи...

— Послушайте, — с наигранным спокойствием произнес Фрэнк, — я очень давно ищу ее. И каждый раз, когда мне кажется, что цель близка, я снова упираюсь в стену.

Молодая женщина внимательно посмотрела на него: крепко сжатые губы, глубокая складка меж бровей, твердый, но какой-то потухший взгляд... Нет, этот человек — не просто любопытствующий. Ей стало искренне жаль его.

— Поймите, я не могу сказать всей правды. Вот если бы вы были хотя бы дальним родственником...

— Я и есть... родственник, — сам того не ожидая, выпалил он. — В каком-то смысле. Я знаю, она беременна.

— Так... это был ваш ребенок?

На лице медсестры появилось соболезнующее выражение.

Фрэнк смертельно побледнел.

— Значит... она... потеряла его, не так ли? Потому и попала в больницу?

— Сочувствую, мистер Беррингтон. Для нее это был такой удар...

Боже! — думал Фрэнк, почти не слыша медсестры. Сколько же ей пришлось пережить? Сначала Джимми, потом ее собственный ребенок... Нет, не ее. Наш!

— Вы знаете, где она сейчас? Она оставила адрес?

— Я не могу вам этого сказать. Но если бы я пошла за чем-нибудь и случайно забыла положить карточку на место... Так ведь случается, правда?

Молодая женщина оглянулась и скрылась за перегородкой. Шепча горячие слова благодарности, Фрэнк схватил со стола карточку. И внутри у него все перевернулось: он увидел уже знакомый адрес: ферма миссис Джойс. Внизу Фрэнк заметил приписку, датированную неделей позже дня выписки. Он сообразил, что накануне выписки Джейн продала свою машину. На лечение ушло больше половины той суммы, которую она получила за джип.

Здесь же маленькими буквами был аккуратно вписан адрес.

Небольшой ветхий домишко казался особенно неприветливым в сгущавшихся сумерках. В окнах было темно. Во всем чувствовалась атмосфера какого-то мрачного уныния. Фрэнк остановил машину у двери, выкрашенной в когда-то голубой цвет. Взбежав по скрипящим ступенькам, Фрэнк постучал. Ответа не последовало. Он постучал снова. С тем же результатом. Тогда он с силой потянул дверь, ржавая защелка изнутри легко поддалась, и он шагнул в крохотную прихожую.

— Джейн!

Впервые за долгое время он не сомневался, что услышит ее голос. Но в комнате царили мрак и тишина. Фрэнк нащупал выключатель, и в помещении вспыхнул свет. Комната оказалась такой же запущенной, как и сам дом. Боже! В каком же убожестве она живет! — подумал он и похолодел, увидев съежившуюся в углу допотопного дивана одинокую фигурку. Неужели это Джейн?

На спинке единственного кресла висела знакомая соломенная шляпа с широкой яркой лентой. Она была на Джейн в день того памятного шоу.

— Джейн, любимая моя!

Фрэнк схватил на руки невесомый съежившийся комочек и прижал к себе. Джейн, еще не проснувшись, инстинктивно оттолкнула его.

— Тише, малыш, все хорошо. Мы вместе, — убаюкивал ее Фрэнк, словно капризное дитя.

Джейн, окончательно проснувшись, осторожно дотронулась до него.

— Это... ты? Это действительно ты? — прошептала она.

Фрэнк прижал ее к груди.

— Господи, Джейн! Я нашел тебя, теперь у нас все будет прекрасно.