- Ты кто? От кого?
Коротышка не растерялся и не удивился.
- Мне Лысый велел. Он предупреждал, что ты и сам ловкач. Уж не знаю, какая нужда была мне ноги мочить, за тобой гоняясь...
- А, Лысый? Ладно, валяй. Только близко не подходи.
- Как можно, как можно! Только ты уж не сбегай больше, я ж для тебя... Предупредить чтобы, случись что...
- Ладно, говорю, работай... Вот я и обзавелся почетной стражей. Еще бы пару барабанщиков и знаменосца...
У входа в Большой дом Хромому даже не пришлось ничего врать, чтобы миновать стражников. Его узнали и пропустили беспрекословно.
- Ого! Я становлюсь важной особой, - отметил меняла, - значит, так: пару барабанщиков, знаменосца, трубача и паланкин с четырьмя носильщиками. Никак не меньше!
Внутри Хромого тоже приняли с почетом. Солдат в серо-лиловом даже соизволил склонить голову, когда приглашал пройти наверх, в покои господина графа. Хромой снова удивился - вот ведь, эти парни узнают его в лицо, хотя раньше делали вид, что незнакомы. А может, они искренне не замечали его, пока не поступило соответствующего распоряжения его светлости?
Хромой поднялся по лестнице, миновал еще один пост... Сегодня в коридоре зажгли свечи, было светло, так что мадам Лериана больше не казалась призраком. Она пятилась, опустив голову, а Гойдель ок-Ренг, симпатичный и галантный, что-то вещал вполголоса... Девушка отодвигалась и норовила обернуться боком, рыцарь не отступал и не умолкал.
- Нет, не думаю, - разобрал Хромой ответ девушки, когда подошел и остановился, чтобы поздороваться.
Ок-Ренг поглядел на менялу с неодобрением и заметил, что его светлость трижды справлялся, нет ли Хромого. Господин граф ждет! Лериана, воспользовавшись паузой в разговоре, вывернулась и торопливо, едва ли не бегом, удалилась. Меняла, правда, успел заметить, что у девушки новое украшение, бронзовая эльфийская монета на тонкой цепочке.
Эрствин ожидал в той самой комнате с попугаем, которую давно уже облюбовал. Камин уже не разжигали, в помещении было довольно холодно, и граф натянул куртку. Хромой заметил под воротом звенья тонкой кольчуги. Завидев менялу, парнишка обрадовался.
- А, Хромой! Хорошо, что ты пришел! Сегодня появился человек от ок-Рейселя! Просил встречи.
- Ну и ты не принимал его, пока не появлюсь я?
- Нет, Хромой, - граф нахмурился, - я ему отказал. Они прислали вести переговоры простолюдина. Я велел передать, что разговаривать стану только с благородным воином.
- Ах, вот как... Тонко.
- Дело вот в чем, - принялся объяснять Эрствин, - если иметь дело с простолюдином, он обманет. Они нарочно прислали такого человека, который может нарушить клятву. Если поклянется господин замка, человек известный, да еще при нескольких свидетелях, ему будет трудней потом предать. Он не сможет отпереться, нарушить клятву не сможет. Понимаешь? А они прислали какого-то низкородного, он пообещает все, что угодно, любую бумагу подпишет, потом ок-Рейсель откажется исполнять чужую клятву. Ну, скажет, что за обман своего вассала строго наказал сам, это же его право - виноватых вассалов карать. Так что я даже обманщика на расправу не смогу получить, ему ничего не грозит.
- Да, я понимаю. Понимаю, Гангмар дери. Так вот как делаются дела у важных сеньоров... Знаешь, друг мой, когда я, задрав голову, всматриваюсь в отношения знатных господ, мне начинает казаться, что я гляжу в бездну, вниз, под ноги. Однако хорошо, что ты разбираешься в таких тонкостях! Я бы и не догадался.
- Я не очень хорошо разбираюсь, мне Гойдель подсказал. В общем, так или иначе, я этому отказал, даже на глаза не допустил - пусть почувствуют, что я не спешу. Это будет хорошим ходом, точно!
- Ничего не скажу, Эрствин. Здесь я ничего не понимаю и не возьмусь судить.
- Тогда давай поговорим о тебе. Я хочу, чтобы ты поселился в Большом доме. И тебе будет безопасней. У тебя будет должность, понедельная оплата.
- Эрствин, я...
- Ты не будешь моим вассалом, ты даже вовсе не будешь мне служить! Я все придумал. Тебя примет на службу город. Станешь оценщиком при городской казне. Делать ничего не надо, зато сможешь жить здесь.
- Друг мой...
- Что, Хромой?
- Ты не спросил меня, ты уже решил.
Парнишка тут же загрустил. Он еще не понял, что не так, но уловил интонации собеседника.
- Ты откажешься?
- Я подумаю, ладно? Давай пока оставим этот вопрос открытым. Я и так пока что побуду с тобой. А потом решим окончательно. Итак, что у тебя на сегодня?
Забот у графа было немало. Прежде всего, следовало подумать об охране замка Леверкой. Там Эрствин оставил полторы дюжины собственных латников, явно недостаточные силы для обороны такой крепости. Конечно, пока у него в руках оставались одиннадцать заложников, у врага были связаны руки. К тому же несколько десятков солдат, размещенных в камерах ливдинской тюрьмы, были лучшими воинами враждебных рыцарей - то есть сейчас противник ослаблен. Однако и помимо этих дворян в округе имелось немало стервятников, которые будут не прочь поживиться.
Для начала Эрствин отправил в замок двадцать имперских солдат и некоторое количество городской стражи, но это было временной мерой. Так что пришлось объявить новый набор в стражу, кроме того, по приказу графа офицеры с галер его величества начали вербовать солдат под имперское знамя. На все требовались деньги, а ливдинская казна была пуста. Пока не началась навигация, таможни не приносили прибыли.
Помимо этих забот предстояла общая реорганизация городской стражи. Эрствин, сопровождаемый Хромым, явился в кордегардию и объявил сержанту Токиту, что тот назначен временным командиром. В силу низкого происхождения Коль не мог получить звания выше сержантского, поэтому специально для него ввели новую должность "глава охраны города". Просто и без затей. Жалованье новоиспеченному главе, разумеется, увеличили, хотя - опять же, само собой разумеется - главным источником доходов Лысого станет вовсе не жалованье. Вслух об этом не говорили, зато Эрствин, похлопав Токита по плечу, заявил: он, граф, надеется, что теперь стража станет усердней исполнять свой долг и пополнит казну города за счет добра, конфискованного у преступников.
Однако все это были лишь благие пожелания, на самом деле графу катастрофически не хватало денег... Поэтому он с нетерпение ожидал появления ок-Рейселя и прочих. Выкуп за жизнь юных пленников мог хотя бы на время залатать дыры в бюджете. Вообще, предполагалось, что захват Леверкоя решит множество проблем... Но это было лишь надеждами, и довольно расплывчатыми.
Из кордегардии Эрствин наведался в порт, поглядеть, как обстоят дела с вербовочным пунктом. Разумеется, его только-только открыли... если, конечно можно так сказать о двух комнатушках в пристройке у здания портовой администрации, которых уже с месяц никто не запирал - но юному графу хотелось поглядеть на эти убогие приготовления. Сегодня на рынках объявляют о начале набора на имперскую службу, так вот: добровольцам будет, куда явиться. Сейчас из помещений, отведенных для этого доброго дела, выгребали мусор. Зиму склад простоял без дела, там свили гнездышко люди Рыбака, и недавно этот притон накрыла стража во главе с Лысым... Так что это здание было конфисковано у владельца (подставного человечка из команды Раша) и теперь - передано городом в пользу имперской администрации. Мусора там скопилось немало...
В сторонке солдаты, скинув плащи, чтоб не выпачкать краской, малевали красно-желтую вывеску. Все работали медленно, двигались лениво, едва не засыпая на ходу, однако граф был доволен.
- Я уже понял, - завил он Хромому, - что любое дело только так и можно сдвинуть с мертвой точки. Помаленьку, по крошечному шажку. Занять помещение, вывеску сделать... У меня и денег-то едва набирается, чтобы экипажам галер платить, куда еще новых на службу звать? Но я точно знаю: они и не явятся сразу. А вот к тому дню, когда целой толпе придет в голову, что неплохо бы послужить его императорскому величеству - у меня все будет готово. Помаленьку, по чуть-чуть...