Узнав о поражении испанцев в Новой Гранаде, Морильо сообщил в Мадрид: «Бунтовщик Боливар занял Боготу — этот роковой успех повергнул к его стопам целое королевство, огромные ресурсы густонаселенной и богатой страны, откуда он будет черпать все, что ему необходимо для продолжения войны в этих областях. Повстанцы и особенно их вождь не довольствуются пустыми угрозами или праздным краснобайством. Боливара поддерживают местные жители, он никому не подотчетен. Его армия растет за счет наших дезертиров, недовольных и людей различных классов и положений, которые присоединяются к ней в походе. В распоряжении повстанцев, кроме королевства Новой Гранады, оказалось много портов в южных морях, которые будут использованы их пиратами. Попаян, Кито, Пасто и все внутренние области этого континента вплоть до Перу находятся во власти того, кто господствует в Боготе. В руках повстанцев монетный двор, арсеналы, оружейные фабрики, мастерские и все то, чем владел наш король в этом вице-королевстве. В один день Боливар разрушил плоды пятилетней кампании испанцев и одной победой возвратил себе все то, что армия короля отвоевала в многочисленных сражениях».

Боливар доказывал своим сторонникам, что победа при Бояке лишь начало длительной войны, что свобода Новой Гранады будет оставаться под угрозой, пока враг удерживает свои позиции в Венесуэле, Эквадоре, Перу.

В Боготе была проведена мобилизация в республиканскую армию. Жалованье служащих снизили наполовину. Владения испанцев, поддерживавших колонизаторов, а также американцев, бежавших при приближении республиканских войск, подверглись конфискации. Освободитель потребовал от духовенства передавать десятину в государственную казну, а также дал понять, что он ожидает от священников добровольных пожертвований. Боливар отказался платить долги испанцев. «Это учреждение новой республики, а не продолжение старых порядков», — говорил он тем, кто предъявлял такие претензии. Был дан строжайший приказ наказывать мародеров. Для борьбы с заговорщиками правительство учредило революционные трибуналы.

Боливар объявил об освобождении рабов в Новой Гранаде и призвал их в армию. «Разве это справедливо, — писал он Сантандеру, — что свободные люди должны умирать за освобождение рабов, разве не было бы более справедливым, чтобы рабы сами боролись за свои права на полях сражений?» Республиканское правительство обязалось воспитать сирот погибших на войне воинов и оказывать помощь родственникам тех, кто отдал свою жизнь за дело республики.

Боливар учредил пост вице-президента Новой Гранады и назначил на него генерала Франсиско де Пауля Сантандера.

18 сентября в Боготе была отпразднована победа, одержанная патриотами при Бояке. В городе воздвигнули триумфальные арки в римском стиле. Подоконники и балконы украсили знаменами и коврами. Торжественным маршем прошла по главным улицам, усыпанным цветами, армия патриотов. Шесть статуй, представлявших добродетели республики, возвышались на главной площади, где Боливар и республиканские генералы принимали парад. Двадцать девушек, одетых в белое, исполнили гимн в честь Боливара, и одна из них вручила ему лавровый венок, который он сначала возложил на голову Сантандера, а затем передал солдатам, выстроившимся на площади.

Обращаясь к войскам, Боливар сказал:

— От океана, в который впадает Ориноко, до Анд, где таятся истоки Магдалены, вы освободили четырнадцать провинций от легионов тиранов и злодеев, прибывших из Европы и захвативших Америку. Эти легионы разбиты вашим оружием, они следуют за колесницей ваших побед. Солдаты, вас было всего лишь двести человек, когда вы начали этот поразительный поход. Теперь вас многие тысячи, и вся Америка слишком мала, чтобы вместить вашу храбрость. От севера до юга на этом континенте вы сеете свободу. Вскоре столица Венесуэлы встретит вас в третий раз, и ее тиран не посмеет сразиться с вами. Перу увидит знамена Венесуэлы, Гранады, Аргентины и Чили, и население Лимы встретит с восторгом освободителей Америки, которыми по праву может гордиться весь современный мир.

Между тем в Ангостуре, куда сведения из Боготы поступали с двухмесячным опозданием, ходили самые невероятные слухи о судьбе экспедиции Боливара. Утверждали, что Освободитель потерпел поражение и был взят в плен. Мариньо и его друзья обвиняли Боливара в дезертирстве. Он не имел права покидать территорию Венесуэлы без разрешения конгресса. Этот фантазер оставил Гвиану беззащитной, и теперь испанцы смогут без труда захватить Ангостуру.

В сентябре конгресс, члены которого находились в полном неведении относительно судьбы экспедиции Боливара, под влиянием его недругов сместил Сеа и избрал вице-президентом Арисменди, а он, в свою очередь, назначил главнокомандующим Мариньо. Когда весть об этом достигла Боготы, Боливар покинул столицу Новой Гранады и возвратился в Ангостуру, куда прибыл в начале декабря 1819 года. Как это неоднократно случалось в прошлом, так и на этот раз с появлением Боливара его недоброжелатели поспешили принести повинную.

В Ангостуре Боливар доложил конгрессу о результатах похода и предложил учредить Республику Колумбию в составе Эквадора, Новой Гранады и Венесуэлы. Конгресс принял это предложение. Проект Миранды о создании Великой Колумбии, таким образом, был воплощен в жизнь благодаря упорству и железной воле Боливара. Депутаты одобрили временную конституцию республики. Постановили созвать к 1 января 1821 года в городе Кукуте — на границе Венесуэлы и Новой Гранады — новый конгресс, который определил бы форму правления нового государства и принял решение о его постоянной конституции.

Покончив с законодательными делами, Боливар стал планировать новую кампанию против войск Морильо. Со стороны Новой Гранады на испанского маршала должен был наступать Урданета, из льяносов — объединенные силы Паэса и Мариньо, от острова Маргарита — корабли и войска под командованием Монтильи, которым надлежало освободить порты, занятые испанцами. Следовало спешить с наступлением, ибо, по полученным патриотами сведениям, Фердинанд VII готовил в Кадисе новую мощную карательную экспедицию для усмирения восставших колоний. Она должна была состоять из 20 тысяч пехотинцев, 3 тысяч всадников, 100 орудий. Если бы Фердинанду VII удалось осуществить свои планы, то война за независимость затянулась бы еще на многие годы.

— Мы должны нанести поражение Морильо до того, как он получит подкрепления из Испании, иначе всем нам несдобровать, — объяснял Боливар своим генералам, которые на этот раз с готовностью спешили выполнять его приказы.

Но не успели патриоты начать новую кампанию, как Боливар получил от Морильо письмо, в котором изъявлялось пожелание испанского правительства заключить мир. Оказывается, 1 января 1820 года в Кадисе восстал под руководством офицеров-демократов Риего и Кироги экспедиционный корпус, к восставшим присоединился народ. Простые люди Испании не желали больше участвовать в колониальной войне, ведь она велась в интересах аристократов и богатых купцов.

Восставшие заставили Фердинанда VII вновь узаконить демократическую конституцию 1812 года. К власти пришли либералы, они надеялись за счет сговора с креольской верхушкой добиться мира в колониях. Новое правительство предписало Морильо начать немедленно мирные переговоры с Боливаром.

Морильо, получив эти инструкции, воскликнул:

— В Мадриде сошли с ума! Все потеряно! Я подчиняюсь, но с этого момента мы должны оставить всякую надежду удержать под властью Испании американские земли.

Зато вожди патриотов с ликованием встретили известия о событиях в Кадисе.

— Это решает нашу судьбу, — сказал Боливар. — Теперь мы можем быть уверены, что из Испании больше не поступит подкреплений в Америку, а уж с Морильо мы как-нибудь справимся.

Освободитель никогда не сомневался, что испанский народ в конце концов окажет поддержку патриотам. Он неоднократно предупреждал своих соратников:

— Не смешивайте испанское правительство с испанским народом. Мы воюем против первого, а не против второго.