Петр. Отсюда видно, как любвеобилен к нам всемогущий Бог, совершающий ради нас столь дивные чудеса.

Григорий. Близ города Пренесты [ [97]]*) <*) > возвышается гора, на которой расположен монастырь с храмом во имя святого апостола Петра. В то время как я был в этом монастыре, от иноков, в нем живущих, мне случилось выслушать рассказ о следующем чуде, которого они, по их словам, сами были свидетелями. Настоятель этого монастыря был человек достоуважаемый по жизни. При нем жил инок, которого он сам руководил в жизни благочестивой. Усмотрев, что инок утвердился в страхе Божием, настоятель исходатайствовал ему сан священства. После посвящения было иноку откровение, что приближается его кончина. Посему он стал просить у настоятеля позволения приготовить себе могилу. «Я еще прежде тебя умру, — сказал ему настоятель, — впрочем, ступай и, по своему желанию, приготовь себе могилу». Инок пошел и приготовил. Спустя несколько дней, престарелый настоятель, мучимый болезнью и находясь уже при последних минутах жизни, дал бывшему при нем пресвитеру приказание схоронить его в приготовленной им для себя могиле. «Тебе известно, — возразил пресвитер, — что я скоро последую за тобою, а могила двоих вместить не может». — «Сделай так, как я тебе говорю, — сказал опять старец. — Твоя могила вместит нас обоих». Итак старец скончался и был погребен в могиле, которую приготовил пресвитер для себя. Немедленно после сего начал ослабевать в телесных силах и пресвитер и, по усилении этой слабости, вскоре скончался. Когда братия принесли тело пресвитера для погребения к могиле, приготовленной им в прежнее время, и раскопали ее, — все присутствовавшие увидели, что в ней не было места для погребения пресвитера, ибо прежде погребенное в ней тело монастырского настоятеля занимало все место. Между тем как братия, принесшие тело пресвитера, были в затруднении, как похоронить его в этой могиле, один из них воскликнул: «Отче! Как же ты говорил, что могила вместит вас обоих?» После этого воззвания пред глазами всех тело прежде погребенного настоятеля, лежавшее навзничь, обратилось на бок и дало в могиле простор для погребения тела пресвитера. Таким образом, старец как предсказал при жизни, что могила вместит их обоих, так и исполнил это по смерти. Это случилось, как я сказал, неподалеку от города Пренесты, в монастыре св. апостола Петра. Но не угодно ли тебе знать, что случилось с церковным стражем в самом городе, где находятся святые мощи апостола Петра?

Петр. Желаю и всеусерднейше прошу тебя рассказать.

Григорий. Еще и теперь живы некоторые лица, знавшие Феодора, стража при церкви св. апостола Петра. Им Феодор рассказывал следующее, случившееся с ним весьма замечательное происшествие. — Однажды ночью он встал ранее обыкновенного для очищения кадил, висевших при дверях. И когда он, по обыкновению, на деревянной лестнице стоял под кадилом и чистил оное, вдруг позади его, на полу, явился святой апостол Петр в белой одежде и сказал ему: «Друг! Зачем ты так рано встал?» Сказав это, апостол стал невидим. Феодора объял такой страх, что вся крепость телесная оставила его и несколько дней он не мог встать с постели. Не очевидно ли хотел выразить этим явлением святой апостол, что он всегда присущ лицам, служащим ему, что все, совершаемое ими в честь его, он всегда сам видит и немедленно вознаграждает?

Петр. Мне не столько удивительно то, что явился апостол, сколько то, что видевший его впал в болезнь, хотя и был здоров.

Григорий. Что ты этому удивляешься, Петр? Есть ли в этом что непонятное, когда и пророк Даниил, описав известное великое и страшное видение, приведшее его в трепет, тотчас присовокупил: аз же Даниил успох и изнемогах на дни многи (Дан.8, 27). Плоть не может вместить духовного, и посему нередко, когда душа человеческая восхищается вне тела к созерцанию, ее плотский сосуд изнемогает, ибо не может понести этого великого дарования.

Петр. Слова твои разрешили мои недоумения.

Григорий. По рассказам наших старцев, не в давние времена при том же храме был церковным сторожем некто Аконций, человек весьма степенный и смиренный. Он с такою верою служил Богу, что святой апостол Петр видимо показал к нему свое благоволение. При храме была одна отроковица, страдавшая параличом. Она ползала по земле на руках, потому что ноги ее были поражены болезнию. Долго молилась она св. апостолу Петру об исцелении, и вот однажды ночью он предстал ей в видении и сказал: «Иди к парамонарю Аконцию, проси его, и он дарует тебе исцеление». Уверовав сему видению, но еще не зная, кто такой Аконций, она стала туда и сюда ползать по церкви, чтобы узнать, кто был Аконций. Вдруг тот, кого она искала, сам идет к ней навстречу. «Умоляю тебя, отче, — воззвала больная, — скажи мне, кто здесь страж Аконций?» — «Я Аконций», — сказал встретившийся. «Пастырь и отец наш, святой апостол Петр, послал меня к тебе, чтобы ты освободил меня от немощи». — «Если он послал тебя, так встань». Сказав это, Аконций взял ее за руку и тотчас поднял на ноги. С этой минуты все нервы и члены в теле отроковицы так укрепились, что не осталось более никаких признаков расслабления. — Но если мы захотим беседовать о всех чудесах, совершившихся в этом храме, то, без сомнения, должны будем умолчать о всех других повествованиях. Поэтому возвратимся к повествованию об отцах, в недавнее время прославившихся в Италии своею жизнию.

Григорий. Недавно в Самнийской области проводил отшельническую жизнь один достопочтенный муж, именем Мина. Он умер лет десять тому назад; многие из наших знали его. Не стану указывать на одного какого–нибудь повествователя о его деяниях, свидетелей его жизни столько же, сколько людей, знающих Самнийскую область. Все достояние, которым владел Мина, заключалось лишь в нескольких ульях пчел. Однажды какой–то лонгобард задумал ограбить его ульи. Мина словесно воспретил ему это, и вдруг злой дух овладел лонгобардом и поверг его к стопам Мины. После этого происшествия имя Мины прославилось как между всеми жителями той страны, так и между варварами–лонгобардами, и уже никто не дерзал входить иначе в его келлию, как со страхом.

Из соседнего леса часто выходили медведи и пытались доставать из ульев мед, но святой ловил их и бил посохом, с которым обыкновенно ходил. Страшные звери с рычаньем убегали от его побоев: они не так трепетали меча, как страшились его посоха.

Правилом сего святого было: ничего не иметь и ничего не искать в сем мире; во всех, по любви приходивших к нему, возжигать желание жизни вечной, а для тех, о грехопадениях которых он знал, не щадить обличений, но, как требовала его горячая любовь, со всею строгостью поражать их словом. Жители ближних и отдаленных мест установили обыкновение ежедневно по очереди посылать к святому разные приношения для раздачи всем, приходившим к нему. Однажды какой–то богатый человек, именем Картерий, одержимый нечистою похотью, похитил одну инокиню и сочетался с нею беззаконным браком. Узнав об этом, человек Божий, через кого мог, посылал Картерию должные обличения. Этот со страхом сознал свое преступление, но никак не смел явиться к человеку Божию, чтобы не услышать от него тех строгих обличений, какие он делал обыкновенно согрешавшим, а послал ему от себя дары, вместе с приношениями других, чтобы святой, по неведению по крайней мере, принял их. Но когда Мине принесли все эти дары, он сел и молча начал рассматривать каждый из них особо. Отобрав и отложив в сторону все другие приношения, он, по откровению, узнал дары, присланные Картерием, и, отбросив их с презрением, сказал: «Пойдите и скажите ему: ты похитил дар Божий, а мне посылаешь! Не принимаю я от тебя приношения, потому что ты похитил дар у Бога». Эти слова, показывавшие, какое точное понятие имел человек Божий об отсутствующем, привели всех тут бывших в большой страх.