Почему же экспедиция оркнейцев не устроила постоянной колонии на открытых землях? Может быть, потому, что принцу уже было не до этого, возникла угроза со стороны Англии, а сын Синклера мало интересовался морем и предпочитал отсиживаться за стенами замка. Антонио Зено не хватило времени, чтобы размножить документ, он умер вскоре после возвращения на родину. Свидетельства об открытии рыбаков с Оркнейских островов и об экспедиции принца Синклера долго лежали похороненными в толще бумаг.

Прошло сто с лишним лет. В 1520 году в одном венецианском доме маленький мальчик сбежал наконец с глаз многочисленных нянек и принялся самостоятельно разгуливать по анфиладам комнат. Забрел он и в кабинет со старыми картами и книгами. Руководствуясь детским инстинктом разрушения, он смял и швырнул на пол множество бумаг. Мальчик — звали его Николо Зено — родился в 1515 году в семье Зено. Назовем его Николо-младшим, чтобы не спутать с уже известным нам Николо Зено. Бумаги, которые выбросил Николо-младший, были письмами его прадедов Антонио и Николо. Повзрослев, юноша стал проявлять фамильный интерес к географии и читать уцелевшие письма. Скоро все они перешли в его собственность. После смерти отца Николо-младший издал несколько писем под заголовком «Открытие островов Фрисланда, Эстланда, Энгронеланда, Эстотиланда и Икарии, сделанное двумя братьями из семьи Зено, Венеция, 1558 год». В предисловии было написано: «Эти письма отправлены мессиром Николо (и Антонио) Зено брату их Карло. Это то, что уцелело от моих рук, ибо, будучи маленьким, я не ведал, что творил, и вспоминаю об этом с большой горечью… Я постарался привести их в порядок, ибо век наш проявляет большой интерес к открытиям, сделанным в неведомом прошлом предками нашими, мужественными и энергичными людьми».

Более двух веков опубликованные письма Зено не принимали всерьез. Потом появились их первые защитники, сегодня споры об их подлинности не прекращаются, и мы вправе занять ту или иную сторону.

Глава 7

ПО СЛЕДАМ ИНДЕЙСКИХ «БЕЛЫХ БОГОВ»,

или ПРЕЛЮДИЯ К ДАЛЬНЕЙШИМ ПОИСКАМ

Англичанина Перси Фоссета, путешествовавшего по Бразилии в начале XX века, ждала та же неблагодарная участь, если бы он не… исчез навсегда в джунглях, оставив лишь книгу путевых записок. Младшие современники отважного путешественника назвали ее «Неоконченное путешествие».

Страница 133 дневника Фоссета: ««На Кари живут белые индейцы, — сказал мне управляющий. — Мой брат однажды отправился на баркасе вверх по Тауману, и в самых верховьях реки ему сказали, что поблизости живут белые индейцы. Он не поверил и только посмеялся над людьми, которые это говорили, но все-таки отправился на лодке и нашел явные следы их пребывания…Потом на него и его людей напали высокие, красивые, хорошо сложенные дикари, у них была чистая белая кожа, рыжие волосы и голубые глаза. Они сражались как дьяволы, и, когда мой брат убил одного из них, остальные забрали тело и убежали».

Перечитывая комментарии к дневникам, с горечью убеждаешься, насколько глубоко за последние десятилетия в сознание людей проникло недоверие к свидетельствам очевидцев, в частности путешественников. Впрочем, это можно понять: слишком много за это время родилось подделок и мистификаций. Фоссету не верят. Вернее, верят, но немногие. Может быть, это можно объяснить таинственностью и кажущейся нереальностью событий, описываемых в книге?.. «Здесь я снова услышал рассказы о белых индейцах. Я знал человека, который встретил такого индейца, — сказал мне британский консул. — Эти индейцы совсем дикие, и считается, что они выходят только по ночам. Поэтому их зовут «летучими мышами»». «Где они живут?» — спросил я. «Где-то в районе потерянных золотых приисков, не то к северу, не то к северо-западу от реки Диамантину. Точное местонахождение их никому не известно».

Прибывших из-за океана европейцев индейцы встречали как белых богов, они живут в стране, в гористые районы которой на севере еще никто не проникал… Возможно, лет через сто летающие машины смогут это сделать, кто знает?»

«Летающие машины» смогли сделать это через три десятка лет. В 1930 г., пролетая над районами Гран-Сабана, американский летчик Джимми Энджел обнаружил огромные неизвестные провалы в земле и гигантский водопад. И это в век, когда, как считается, все уголки Земли открыты и исследованы.

«Мои посыльные сообщают, — писал генуэзец 6 ноября 1492 года, — что после долгого марша нашли деревню на 1000 жителей. Местные встретили их с почестями, поселили в самых красивых домах, позаботились об их оружии, целовали им руки и ноги, пытаясь дать им понять любым способом, что они (испанцы. — Авт.) — белые люди, пришедшие от бога. Около 50 жителей попросили моих посыльных взять их с собой на небеса к звездным богам».

Это первое упоминание о почитании белых людей (или богов?) у индейцев Америки. «Они (испанцы. — Авт.) могли делать все что угодно, и никто им не препятствовал; они резали нефрит, плавили золото, и за всем этим стоял Кетцалькоатль…», — писал вслед за Колумбом один испанский хронист.

Бесчисленные легенды индейцев обеих Америк повествуют о том, что некогда на берега их страны высадились белые бородатые люди. Они принесли индейцам основы знаний, законы, всю цивилизацию. Они прибыли на больших странных судах с лебедиными крыльями и светящимся корпусом. Подойдя к берегу, корабли высадили людей — голубоглазых и светловолосых — в одеяниях из грубого черного материала, в коротких перчатках. На лбу у них были украшения в форме змеи. Эта легенда почти без изменений дошла до наших дней. Ацтеки и тольтеки Мексики называли белого бога Кетцалькоатль, инки — Кон-Тики Виракоча, для чибча он был Бочика, а для майя — Кукулькан.

В письме Колумба ясно видны те благоговение и почтение, которые были оказаны первым испанцам на американской земле. Мощная цивилизация ацтеков с прекрасной военной организацией и многомиллионным населением уступила немногочисленным испанцам. В 1519 году отряд Кортеса свободно шел к столице ацтеков. Ему почти не препятствовали.

Войска Писарро также использовали как могли заблуждение инков. Испанцы ворвались в храм в Куско, где стояли золотые и мраморные статуи белых богов, разбили и потоптали украшения, поражаясь странному поведению инков. Им, испанцам, не оказывали сопротивления. Жители Перу опомнились слишком поздно.

Детали конкисты хорошо описаны во многих книгах, и останавливаться на них нет смысла. Но далеко не все авторы попытались объяснить непонятное поведение индейцев.

Ацтекские жрецы высчитали, что белый бог, покинувший их в год Ке-Акатль, вернется в этот же «особый» год, повторявшийся каждые 52 года. По странному стечению обстоятельств Кортес высадился на американском берегу как раз при смене определенных жрецами циклов. По одежде он тоже почти полностью «совпадал» с легендарным богом. И понятно, что индейцы нисколько не сомневались в божественной принадлежности конкистадоров. А когда засомневались, было уже поздно.

Еще один интересный факт. Правитель ацтеков Монтесума послал одного из своих сановников (история сохранила его имя — Тендиле или Теутлиле) к Кортесу с подарком — головным убором, наполненным золотом. Когда посланник высыпал украшения перед испанцами и все сгрудились посмотреть, Тендиле заметил среди конкистадоров человека в шлеме, отделанном тончайшими золотыми пластинками. Шлем поразил Тендиле. Когда Кортес предложил ему отнести ответный дар Монтесуме, Тендиле умолил его дать только одну вещь — шлем того воина: «Я должен показать его правителю, ибо эта каска выглядит точно так же, как та, что однажды надел белый бог». Кортес отдал ему шлем с пожеланием, чтобы его вернули, наполненным золотом…

Чтобы понять индейцев, нам нужно перенестись во времени и пространстве — в Полинезию первых веков нашей эры.

Современные ученые сходятся во мнении, что расовая принадлежность полинезийцев до сих пор неясна. Несмотря на то, что они обязаны своим происхождением двум, а может быть, и нескольким расам, смешавшимся между собой, среди них и поныне часто встречаются люди с ярко выраженной долихоцефалией (длинноголовые) и светлой, как у южных европейцев, пигментацией кожи. Сейчас уже по всей Полинезии обнаружен так называемый арабско-семитский тип (термин Хейердала) с прямым носом, тонкими губами и прямыми рыжими волосами. Эти черты отмечали еще первые европейские путешественники на всем протяжении от острова Пасхи до Новой Зеландии, так что говорить о каких-либо поздних смешениях с европейцами в данном случае нельзя.