На семиметровой вышине здания были сделаны большие окна, выложенные красивой мозаикой. На стенах великолепные фрески, где были изображены некоторые значительные и порой решающие события из победоносной биографии великого Цезаря: переход Рубикона, Фарсальская битва, война с варварами и иберийцами и др. Двери здания диктатор приказал сделать из бронзы и украсить изображениями римских богов. Само собой разумеющиеся, в курии Цезаря возвышались статуи его покровительницы и прародительницы Венеры и верховного римского бога - Юпитера Статора. А также находились бюсты его любимых людей, умерших или ныне здравствующих - дочери Юлии, матери Аврелии, трех его жен, Корнелии, Кальпурнии и Клеопатры, отца диктатора - Гая Юлия Цезаря Страбона (Косого).

   Чтобы завершить строительство курии Юлию Цезарю оставалось лишь возвести портик перед храмом, но диктатор решил пока отложил это дело в связи с предстоящим походом на Парфию.

   В этой курии имелась одна потайная комната - его кабинет, о котором знали только избранные люди. Здесь диктатор принимал важных гостей.

   И вот появилась его "правая рука" - Марк Антоний. Консул подошел к Цезарю, сидящему за массивным письменным столом, и негромко сказал:

   - Божественный царь, Сервилия очень хочет тебя видеть и обсудить что-то.

   Диктатор нахмурился.

   - Сервилия? Она желает, наверное, похлопотать на счет своего мальчика? Не получиться. Уже слишком поздно. Я изменников не прощаю. И пусть поблагодарит меня за то, что я разрешил ей краткое свидание с ее сыном.

   - Так что ей ответить, мой Цезарь? - спросил Антоний.

   Император подумал, подумал и решил:

   - Хорошо, пусть войдет. Но у меня мало времени на беседу. Пусть излагает свою просьбу скорее...

   Антоний ушел, и вскоре в кабинете появилась Сервилия Цепиона - сводная сестра Марка Порция Катона Младшего Утического и стародавняя фаворитка императора.

   Сервилия и Цезарь стали любовниками двадцать лет назад. По слухам, Юния Терция была дочерью Цезаря, поскольку муж Сервилии - Силан - к тому времени, из-за болезни, был уже не дееспособен как мужчина. Вряд ли только внешняя привлекательность Сервилии сделала ее постоянной фавориткой Цезаря. Она была женщиной весьма выдающихся умственных способностей. Еще в свое первое консульство Цезарь купил для Сервилии жемчужину, стоившую шесть миллионов сестерциев, а в гражданскую войну, не считая других подарков, он продал ей с аукциона богатейшие поместья за бесценок. Именно Сервилия добивалась от Цезаря согласия на брак ее сына Марка Брута с его дочерью, Юлией. Однако позже Цезарь из-за политических соображений разорвал эту помолвку в пользу Помпея Великого.

   И вот теперь новая и знаменательная встреча старых и проверенных временем любовников.

   ...Знатная матрона упала на колени перед диктатором и заплакала.

   - О, мой Цезарь, пощади моего мальчика!..

   - Нет, ни за что, и не проси об этом, Сервилия. - гневно сверкнули очи диктатора.

   Матрона еще ниже склонила голову.

   - Тогда пощади... нашего мальчика...

   - Какого "нашего мальчика"? Что ты этим хочешь сказать, Сервилия? - взволновано заговорил диктатор, выскочив из-за стола. - Что это за загадки Сциллы!

   Краем тоги император задел свитки и стилус, и они попадали на пол.

   - Марк Юний - твой родной сын! Клянусь Юноной! - слезы брызнули из глаз матроны.

   - Он мой сын? О, Венера! Не может быть?! Он, кажется, родился за год до убийства консула Луция Корнелия Цинны. В то время тебе было четырнадцать, а мне семнадцать. И мы с тобой не встречались в то время. Я тебя тогда не знал.

   Сервилия, смахнув слезы с ресниц, грустно улыбнулась.

   - Встречались. Только ты этого уже не помнишь, мой император. Я тогда жила у родственников на вилле в Геркулануме. Ты был в гостях проездом со своим отцом - Гаем Юлием Цезарем Страбоном. За год до его скоропостижной кончины. Был пир. Мы познакомились и сразу увлеклись друг другом. Далее мы вышли в тенистый сад и, пребывая в интересной беседе, углубились в его заросли... У могучего платана все и случилось. Ты буквально набросился на меня. Все произошло быстро, по-детски, как случайная шалость, а забеременела я по-взрослому и не на шутку. Но после, когда стало видно округлившийся живот, я поняла, что со мной произошло. Я скрыла от отца беременность. И тебе тоже ничего не сказала. О моем плоде знали только моя родственница и брат. Наш сын Марк благополучно родился и жил в Геркулануме. Поэтому он был усыновлен моим братом, Цепионом, и получил его имя. А потом уже когда я вышла замуж за Брута Старшего, Марк и получил уже его имя. А когда через двадцать лет благодаря Юпитеру мы встретились вновь, и ты меня во второй раз соблазнил, я не стала тебе рассказывать о нашей первой встрече и нашем сыне. Я и Марку ничего не говорила. Если бы я знала, что наш мальчик затеет заговор с целью убийства тебя, я бы уже ему все рассказала. Но лучше поздно, чем никогда. Сегодня в тюрьме я поведала сыну нашу тайну...

   Цезарь был поражен словами женщины.

   - О, боги, вот так известие! Я сражен словно меня поразили кинжалом в самое сердце. Оно кольнуло так больно, что мне невмоготу... Сейчас я приду в себя... - диктатор сел на кресло. - О, небесный вседержитель Юпитер, ты решил удивить меня таким жизненным поворотом. Надо отдать тебе должное ты преуспел в этом... Милая Сервилия, отчего ты не сказала мне всю правду? В этом случае он был бы жив.

   - Но мой Цезарь, ужели ты предашь нашего мальчика смертной казни?

   Цезарь поднял любовницу колен и тепло обнял.

   - До нашей встречи я был решительно настроен на это действие, но поговорю с Марком еще раз. Он должен раскается, отречься от своих сторонников и пересмотреть свои взгляды. Он должен стать моим настоящим сыном. Не только по крови, но и по умонастроению.

   - Благодарю тебя Цезарь, не заставляй твою любимую женщину плакать. Я и так вне себя от горя.

   - Все что я тебе обещаю, Сервилия, это пойти в Туллианум и поговорить с Брутом.

   - Аве Цезарь - только и сказала матрона, целуя в губы императора... Я надеюсь, что все будет хорошо.

   - Я тоже на это надеюсь...

   И вскоре Цезарь отправился в Мамертинскую тюрьму на свидание со своим (как неожиданно оказалось) сыном - Марком Брутом.

   ***

   Мамертинская тюрьма - Туллианум - находилась в северной оконечности Капитолия и Форума. Тюрьма соединялась протокой с городской канализацией Большой Клоакой. C IV века до нашей эры Мамертинская тюрьма предназначалась для государственных преступников и захваченных в плен царей и вождей враждебных стран.

   Когда-то военный император Цезарь посещал в Туллиануме своего бывшего друга и самого достойного противника - галльского вождя Верцингеторикса. Вождь кельтского племени арвернов был среди прочих трофеев доставлен в Рим победителем Цезарем. Диктатор вел с ним задушевные беседы о воинском искусстве, о политике, о жизни. Галльский полководец провёл пять лет в заключении, а после участия в триумфальной процессии был задушен по приказу Цезаря. Тем самым диктатор пошел навстречу римскому народу, который требовал смерти варвара.

   ...Массивная дверь, громыхнув и натужно заскрипев, отворилась. Первым в каземат вошел центурион с факелом. За ним - Цезарь. Сзади императора - еще двое легионеров. Грустный и подавленный Брут поднялся с охапки соломы. Звякнули ручные кандалы, длинные цепи которых были прикреплены к стене.

   - Оставьте нас наедине, - попросил центуриона император.

   Командир почтительно кивнул, воткнул факел в железную подставку, прикрепленную к стене, отослал стражников и затворил за собой дверь.

   - Сальве, мой сын, - поприветствовал узника диктатор.

   - Сальве, отец, - поздоровался Марк.

   Он тепло обнялись.

   - Фатум жесток и непредсказуем, Брут, - начал Цезарь. - Стоики утверждают, что это сила управляющая миром. Мы же, римляне по опыту наших отцов считаем, что это сила проявления воли нашего верховного мироправителя Юпитера. И фаты в этом ему, несомненно, помогают. Но даже Сивилла, дочь Дардана, своими бесноватыми устами несмеянными, неприкрашенными, не предсказала бы мне такую будущность. Верь, сын мой, лишь только сегодня я узнал от твоей матери о нашем близком родстве, чему я, конечно, сильно удивился, но и обрадовался.