Из художественных произведений, созданных в предвоенные годы, следует отметить роман В.И. Костылева «Козьма Минин» (1939); на его основе автор вместе с Т.И. Лондоном написал одноименную пьесу уже во время войны (1942). В предвоенные годы начала создаваться сталинская утверждающая мифология, сочетающая возвеличивание Октябрьской революции, культ Ленина-Сталина и советский патриотизм, берущий начало с прославления исторического пути России и героев российской истории.

Мифология, создаваемая Сталиным, прошла проверку на прочность в годы Великой Отечественной войны. Он сам стал её частью. Должно помнить о сотнях тысяч расстрелянных, о миллионах крестьян, погибших от голода, о миллионах арестованных[129], но нельзя не признать, что человек, выступавший на Красной площади 7 ноября 1941 г. перед бойцами, уходящими прямо с парада на фронт — бои шли в 80—100 км от Москвы, — навсегда вошел в русскую мифологию. Созвучно душе народа прозвучали с мавзолея слова: «Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!» Герои русской истории вновь стояли в одном строю с молодыми солдатами, защищая Москву и Россию. В годы войны издательство «Воениздат» выпускает популярные книжки, рассказывающие солдатам Красной Армии о подвигах предков. Видное место в них занимает подвиг Минина и Пожарского.

Начиная с конца 1930-х годов научным и художественным работам о Минине и Пожарском был дан зеленый свет, однако десятилетиями результаты были скромными. Историкам трудно было сказать новое после трудов Платонова и Любомирова, а литераторы редко хорошо пишут по заказу. В 1954 г. была издана популярная биография «Дмитрий Пожарский» П.И. Берёзова, дополненная по желанию читателей и вышедшая в 1957 г. под названием «Минин и Пожарский». В 1974 г. выходит из печати научно-художественная монография «Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени» Р.Г. Скрынникова. Автор, уже тогда считавшийся крупным специалистом по истории России конца XVI — начала XVII в., рисует широкую картину событий Смутного времени, на фоне которых раскрывает биографии Пожарского и Минина. В дальнейшем Скрынников существенно дополнил книгу и переиздал в 1981 г.

Из советских художественных произведений о Минине и Пожарском самым значительным был роман В.И. Шамшурина «Калёная соль» (1989). Роман повествует о событиях Смутного времени, подготовивших почву для создания нижегородского ополчения. Главными героями являются Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, но немало места отведено приключениям Марины Мнишек и людям из народа. В отличие от его предшественника Костылева Шамшурину уже не было нужды замалчивать роль православной церкви в борьбе против польских завоевателей. Он писал книгу на исходе 80-х, а не 30-х годов. «Калёная соль» послужила началом трилогии о нижегородском ополчении, но следующие два романа трилогии — «Набат над Волгой» (1991) и «Алтарь отечества (Минин и Пожарский)» (1996), — вышли из печати уже в постсоветской России. В 2004 г. автор издал свою трилогию под названием «Кузьма Минин. Жребий Кузьмы Минина».

Минин и Пожарский в постсоветской России. Распад Советского Союза и отказ от коммунистической идеологии запустили два разнонаправленных процесса в российской историографии и художественно-исторической литературе. С одной стороны, стало можно писать об историческом прошлом совершенно свободно, без каких-либо ограничений (не таких уж больших в 70-е—80-е гг.). С другой стороны, ослабление государственности России в 1990-е гг. привело к нарастанию отрицающих тенденций в историографии и популярной литературе. Перечеркивались или попросту опошлялись героические события русской истории. Не обошли вниманием и Минина с Пожарским. В околоисторических статьях охотно цитировали нелестные высказывания Костомарова о вождях нижегородского ополчения. Не обошлось без новодела: в прессе появились сенсационные сообщения, что Кузьма Минин был крещёным татарином. Когда стали выяснять, откуда сведения, оказалось, что в июльском выпуске журнала «Огонек» за 2002 г. была опубликована беседа с историком В.Л. Махначом. Речь шла об отношениях Орды и русских княжеств; о Минине там не было ни слова. Однако к интервью прилагалась врезка:

«Земский староста Нижнего Новгорода крещёный татарин Кириша Минибаев, он же Кузьма Минин, действительно сделал то, что сделал. Да не вписался в величественную картину национального единения. После XVIII века о племенной принадлежности Минина упоминать перестали...»

Как пишет журналист С.В. Скатов в редакции «Огонька», ему объяснили, что это был анонс материала, который редакция хотела опубликовать, но из редакционного портфеля он исчез. Об авторе ничего не известно — ни имени, ни координат в редакции не осталось. А легенда приобрела популярность, причём не только в прессе — о татарском происхождении Минина заговорили представители мусульманского духовенства. Вполне возможно, что среди предков Минина были татары. Ведь татарская кровь не редкость у русских Поволжья. Политически, в свете дружбы русского и татарского народов, найти татар в роду Минина было бы даже хорошо. Просто тому нет доказательств, кроме неизвестно почему пропавшей статьи неизвестно куда девшегося автора.

К числу фантазий на тему «Смута» следует отнести и фильм «1612: Хроники Смутного времени» (2007), снятый режиссёром В.И. Хотиненко по сценарию Арифа Алиева. Хотя в фильме присутствуют Минин и Пожарский, не они являются спасителями России, а влюбленный в Ксению Годунову холоп Андрейка. Юноше помогает дух убитого «гишпанского кабальера» и друг татарин с нетатарским именем Костка. Пересказывать сюжет нет смысла, поскольку он не имеет отношения к нижегородскому ополчению. Хотиненко внеисторичность фильма вполне устраивает; по этому поводу он сказал:

«Про Смутное время известно очень мало. Выскажу крамольную мысль: правда о Смутном времени никому не нужна. Когда начинают ребенку рассказывать правду о родителе — например, мама гуляла и все такое, такая правда ему не нужна. Чтобы ее воспринять, необходима определенная зрелость.... Вот кто такие Минин и Пожарский? На самом деле никто толком и не знает. Есть о них противоречивые свидетельства разных людей. С польской стороны — одно, с нашей — другое. Но мы грузить зрителей этими изысканиями не будем. У нас история авантюрная, приключенческая».

Нет сомнений, что режиссёр имеет право на свободу творчества, и тут к Хотиненко нет претензий, хотя, по мнению всех рецензентов, фильм получился слабый. Непонятно другое — фильм снимали по государственному заказу, на него было истрачено около 20 млн. долларов. Спрашивается для чего? Какой интерес у правительства финансировать фильм, искажающий славные страницы истории России? Хотиненко утверждает, что от него желали лишь, чтобы фильм получился смешным, а остальное неважно — ведь наши знания о Смуте есть миф. Это, конечно, не так: как раз об освобождении Москвы от поляков известно много. Хотиненко сам пытался создать миф, но художественная слабость фильма ему помешала. Остаются вопросы к тем, кто поддержал съемку фильма: к продюсеру фильма Н.С. Михалкову и к бывшему главе Федерального агентства по культуре и кинематографии М.Е. Швыдкому. Но, как всегда, ответа не будет.

Приспели и романы об освобождении Москвы. В 2007 г. в печати появились две книги со сходными названиями — «1612 год» Д.В. Евдокимова и «1612: Хроники Смутного времени» А.Т. Алиева. Книга Евдокимова, написанная в традиционном стиле исторического романа, значительно слабее романов Шамшурина. Книга Алиева не отличается по сюжету от фильма Хотиненко, снятого по его сценарию, т.е. откровенно антиисторична. Алиев считает позволительным вольно обращаться с историей. По его мнению, главное — общая идея исторического периода: