В чем же дело, каким образом одна и та же мысль вдруг и почти одновременно поразила воображение шведского дипломата и высокопоставленных сановников шведского королевского двора? Чей замысел и чье влияние подтолкнули к подлогу в официальном дипломатическом протоколе? Вопрос далеко не второстепенный, поскольку именно этот протокол и стал важнейшим источником, на который впоследствии ссылались шведские историки, уверяя, что сами новгородцы «помнили» о своем князе Рюрике «родом из Швеции».

Взгляд современной исторической мысли прошел мимо того факта, что скрытым источником вдохновения для этой фальсификации явились мифы о гипербореях, которые оказались в поле зрения ренессансной мысли Западной Европы в общем русле возрождения интереса к античным авторам. Мифами о гипербореях и вызванным ими возбуждением в ученых кругах заинтересовался первый шведский языковед и собиратель памятников рунического письма Юхан Буре (1568-1652). По предположению шведского историка Юхана Нордстрэма (1891-1967), внимание Ю. Буре привлекло сочинение нидерландского географа Иоанна Горопиуса (1527-1598) под названием «Origines Antwerpianae», опубликованное в 1569 г. Это сочинение И. Горопиус посвятил происхождению кимвров, с которыми он связывал основание Антверпена, полагая, что античные мифы о гипербореях повествуют об историческом прошлом кимвров, величайшего европейского народа, внесшего фундаментальный вклад в греко-римскую цивилизацию[7].

В Упсальской библиотеке Ю. Нордстрэм нашел экземпляр «Origines Antwerpianae», принадлежавший Ю. Буре. Книга испещрена его заметками, свидетельствующими о внимательном ее изучении. В числе прочих заключение: «Надо быть безумцем, чтобы не понять, что Гиперборея - это Скандия»[8]. Озаренный этой мыслью, Ю. Буре «восстанавливает» древнюю историю свеев, опираясь на мифы о гипербореях.

Главным культом гипербореев был культ Аполлона. Соответственно храм Аполлона усматривается в языческом храме Упсалы, о котором упоминает Адам Бременский. Отсюда делается вывод, что древнегреческие культы имеют скандинавское происхождение. С восторгом Ю.Буре отмечает, что гиперборейский мудрец Абарис, которого упоминает Геродот, поразил своей ученостью самого Пифагора. Описание морских походов гипербореев из Греции по Черному морю, затем в Скифию и далее на север оценивается как изложение великих деяний свеев, обогативших человечество, при посредстве греков, ценнейшими изобретениями[9]. Эти заметки Ю. Буре не опубликовал под собственным именем, поскольку историей как таковой не занимался. Но есть множество свидетельств тому, что его увлечение гипербореями и его трактовка гиперборейских мифов быстро получили распространение в шведском обществе. Ю. Буре был весьма влиятельной фигурой как в придворных, так и в ученых кругах Швеции. Рано начав свою придворную службу, он добился высокого положения при Карле IX и был приставлен в качестве учителя к наследнику престола Густаву Адольфу, который на всю жизнь сохранил уважение и симпатию к Ю. Буре и, взойдя на престол, постоянно осыпал его своими милостями и почетными должностями. Ю. Буре увлекался историей письменности и литературы, был инициатором перевода на шведский язык исландских саг и увековечил свое имя множеством реальных заслуг на поприще шведской словесности[10]. Можно сказать, что он был подлинным властителем дум образованных слоев шведского общества.

Поэтому вполне естественно, что под влиянием Ю. Буре мифами о гипербореях увлекся его современник и почитатель шведский философ и поэт Георг Штэрнъельм (1598-1672)[11]. После смерти Г. Штэрнъельма был издан в 1685 г. его трактат о гипербореях под названием «De Hyperboreis Dissertatio», развивавший идеи Ю. Буре о том, что Скандинавский полуостров - это страна гипербореев, описанная в древнегреческих мифах, а свеи - это гипербореи, от которых греки получили своих самых древних богов. Следовательно, древнегреческие культы имеют скандинавские истоки, а храм в Упсале - храм Аполлона. Влияние «гипербориады» Ю. Буре на ход мыслей Г. Штэрнъельма вполне очевидно. Вместе с тем в его трактате идеи Ю. Буре получили дальнейшее развитие. Продолжая рассуждения Ю. Буре о культе Аполлона у гипербореев, он отождествил Аполлона с Одином, а сына Одина Ньёрда - с Нордом, который в греческом переводе стал Бореем. В географических названиях греческих мифов Г. Штэрнъельм усмотрел искаженные скандинавские топонимы: в частности, в Эликсии или острове гипербореев он опознал Helsingor или Heligsond в Западной Норвегии. Соответственно и в собственных именах гипербореев он выявил искаженные скандинавские имена. Например, имя гиперборейского мудреца Абариса из сказания, упоминаемого Геродотом, оказалось искаженным Ewart или Iwart[12]. По-видимому, в егобознапии не возникал вопрос, что может быть общего между Одином, косматым и кривым стариком, как запечатлен этот образ в скандинавской мифологии, и стройным златокудрым красавцем Аполлоном из греческих мифов. Фантазия - великая сила, позволяющая человеку «видеть» то, во что ему хочется верить.

Следует учесть, что духовное развитие скандинавского общества описываемого периода отмечено интенсивным осмыслением своих национальных корней. Начинаются поиски рукописей исландских саг, их исследования, переводы и публикации. Ученик Г. Штэрнъельма Олаус Верелий (1618-1682), первый профессор (1662) Упсальского университета в области изучения древностей отечественной истории, положил начало сравнительному анализу исландских саг с целью обоснования выводов своего учителя о скандинавском происхождении гипербореев. И он не преминул обнаружить в сагах множество «доказательств» в пользу теории своего учителя, а его опыт получил развитие в трудах его последователей. В частности, на основе изысканий О. Верелия был сделан вывод, что античные авторы, особенно Диодор Сицилийский, - неоценимый источник сведений по древней истории Швеции[13].

Приняв во внимание приведенные примеры, естественно предположить, что именно Ю. Буре и стоит в истоках «гипербориады», захватившей как научную мысль, так и более широкие круги шведского общества XVII в. В связи с э/гим особый интерес представляет вопрос о том, когда же именно Ю. Буре Обратился к мифам о гипербореях и отождествил их со свеями. Ю. Нордстрэм приводит пометку Ю. Буре на первой странице: «Эта книга более всего способствовала тому, что в 1613 г. я узнал сокровенную истину, которая не открывалась до меня ни одному автору». На этом основании Ю. Нордстрэм полагает, что увлечение Ю. Буре гиперборейскими мифами восходит к 1610 г.[14]

По всей вероятности, Ю. Буре занимался изучением гиперборейских мифов в период с 1610 г. по 1613 г., когда ему «открылась истина», что свеи - это гипербореи, заложившие основы европейской культуры. В 1614-1615 гг. дипломат П. Петрей публикует свое историческое сочинение, в котором родоначальник древнерусской княжеской династии Рюрик неожиданно объявляется выходцем из Швеции. Как отмечалось выше, в немецком его издании о шведском происхождении Рюрика говорилось более осторожно: либо с южного побережья Балтики, либо с северного. Это нетрудно понять, если принять во внимание распространенность во времена П. Петрея немецкоязычной историографической традиции, выводившей варягов из Вагрии. Примером может служить историко-географический труд немецкого гуманиста С. Мюнстера «Космография», вышедший в Базеле в 1544 г. и содержавший обзор европейских правителей и династий. В числе прочих был упомянут и князь Рюрик, призванный в Новгород из народа вагров или варягов, главным городом которых был Любек («...aus den Folckern Wagrii oder Waregi genannt, deren Hauptstatt war Ltibeck»)[15]. Важно подчеркнуть, что одним из вдохновителей труда С. Мюнстера был шведский король Густав Ваза (ум. 1560), который через своего дипломатического советника Георга Нормана передал С. Мюнстеру пожелание, чтобы в его труде новым блеском засияло великое прошлое готов. С. Мюнстер постарался выполнить это пожелание и посвятил свой труд Густаву Вазе[16]. Естественно, П. Петрею надо было проявить дипломатическую ловкость, предлагая свою «альтернативу» столь респектабельному сочинению.