– Зато притупляет боль.

– Что у тебя болит? Что болит так сильно, что ты готов разрушить свою жизнь и…

– Эй, Кэрри Нейшн[12], моя жизнь никого не касается, ясно? Я люблю выпить, усвоила? И поскольку наношу вред только самому себе, то думаю, что это мое личное дело.

– Ты причиняешь боль своим близким.

Джеймс глубоко затянулся, кончик сигареты засветился в темноте.

– Повторяю: я наношу вред только самому себе.

– Даймонд, но твои близкие…

– Послушай, Салли, мой напарник мертв, а его родные – живое напоминание о потере. Моя собственная семья давно распалась, бывшая жена счастливо вышла замуж и родила прекрасных детей. Я привык работать с такими же замкнутыми типами, как и я.

– А как насчет женщин?

– А что насчет женщин? – ощетинился Джеймс.

– Наверняка у тебя кто-то есть…

– Я держусь подальше от дамочек, которые чего-то от меня ждут. Мои привязанности ограничиваются случайными дружелюбными подружками, которые ни на что не претендуют, кроме чертовски приятного времяпрепровождения в постели. Всячески избегаю сложностей и фантазерок, которые влюбляются и предаются несбыточным мечтам, воображая меня тем, кем я никогда не смогу стать. Короче, старательно избегаю женщин вроде тебя.

Это было прямое попадание, на сей раз Салли не смогла увернуться, поэтому некоторое время сидела молча, переваривая удар.

– Ладно, – обманчиво спокойно продолжила она. – А как насчет тебя?

– А что насчет меня?

– Никогда не думал, что заслуживаешь лучшего? Что твоя жизнь слишком ценна, чтобы пьянством загонять себя в могилу? Не кажется ли тебе…

– Дайте передохнуть, леди! – рявкнул Даймонд. – Ты когда-нибудь видела меня валяющимся на полу? Болтающего пьяную чушь и сшибающего углы? Я люблю виски. Временами очень люблю виски. А иногда нестерпимо жажду виски. Но от пьянства не умру, потому что могу остановиться в любой момент.

– Так остановись прямо сейчас.

– Я уже упоминал, что не прочь тебя придушить?

– Несколько раз. Пожалуйста, не пей, Даймонд. Ради меня.

– Леди, не сотрясайте понапрасну воздух.

– Даймонд…

– Может, обсудим нечто более важное, чем мои дурные привычки? – скучающе процедил Джеймс. – Например, с какой стати Кальдерини вдруг устроили охоту на маньчжурского сокола? И что планируют с ним сделать?

Очевидно, тема алкоголизма закрыта. На данный момент. Салли не собиралась отступать, но сейчас решила сманеврировать.

– Полагаю, они при встрече отдадут его китайцам. По крайней мере именно это я подслушала в разговоре Винни с Альфом.

– Когда и где состоится встреча?

– Не помню. Это было больше полутора месяцев назад, потом я уехала в Европу, посчитав, что все позади.

– Не следует недооценивать Кальдерини. Если они планируют подарить статуэтку китайцам, то наверняка еще не встретились с ними.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что китайцы сразу поймут, что это подделка, и вцепятся в нас, как блохи в собаку. У нас в запасе, вероятно, всего несколько дней, пока не выяснится, что оригинал у тебя на руках. Но для начала: как Кальдерини вообще пронюхали про отцовского сокола? Статуэтку когда-нибудь выставляли? Фотографировали? Исайя сказал, что фигурка – гордость его коллекции… думается, твой отец держал сокровище под жесткой охраной.

– С птицей связана одна небольшая проблема.

– Что еще за небольшая проблема?

– Сокол не вполне отцовский. Каким-то образом он попал ему в руки после войны. Насколько я знаю, существование статуэтки хранится в тайне.

– Не такая уж большая тайна, раз старик сообщил мне о соколе при первой же встрече.

– Ты совсем другое дело.

– Почему? – потребовал Даймонд, выбросив сигарету в оконную щель.

– Ты ему понравился.

– Так он мне и сказал.

– Отец тебя одобрил.

– Я просто счастлив.

– Он хочет, чтобы ты на мне женился.

– Я… Какого черта ты несешь?! Ты и понятия не имела, что мы познакомились.

– Ну… я точно знаю – успей мы поговорить, он сказал бы именно это, – отмахнулась Салли, стараясь не оправдываться. – Я прекрасно изучила Исайю, поэтому точно предвижу, кого он одобрит, а кого нет. Он почти ненавидел каждого из моих женихов.

– Именно поэтому ты с ними обручалась? Что-то типа восстания против отцовской власти?

– На самом деле нет, – помолчав, пробормотала Салли. – Меня всегда огорчало, что ему не нравятся мои избранники. Не удивляло, а именно огорчало. Я, как правило, выбирала кавалеров, с которыми могла справиться. Исайя мечтал о мужчине, который справится со мной. Вот почему я уверена, что ты ему понравился.

Ошеломленное молчание Даймонда длилось лишь мгновение.

– Справится с тобой? Спятила? Да ты меня с ума сводишь! Если я не найду твою сестру и сокола в ближайшую пару дней, можешь смело везти меня в ближайшую психушку.

– Ты крепкий орешек, Даймонд, – хихикнула Салли. – Уверена, если дело дойдет до полномасштабной битвы между нами, ты наверняка уложишь меня на обе лопатки.

Через секунду смысл сказанного дошел до шутницы, и она поперхнулась.

– О, я не всегда люблю быть сверху, – поерзал на сиденье Даймонд. – Довольно банальная позиция.

– Ты прекрасно понял, что я имела в виду.

– Угу, только не понял, почему ты покраснела. Несешься по жизни, как маньячка, но стоит только упомянуть секс, и ты вдруг становишься крайне застенчивой. Как кисейная барышня.

– Ничего подобного. Я просто неудачно выразилась. И попросила бы тебя этого не делать!

– Чего – этого? – лениво спросил детектив.

– Отпускать ехидные замечания, когда ты прекрасно понимаешь смысл сказанного. Раз не намерен ложиться со мной в постель, то и не дразни меня по этому поводу.

– Не намерен, – согласился Джеймс. – Но тебе же известно, чем вымощена дорога в ад.

– Даймонд, заниматься со мной любовью – это вовсе не ад.

– Не знаю, не знаю…

– Даймонд!

– Ты так и не ответила на мой вопрос. Откуда Кальдерини узнал о соколе, если его существование держалось в тайне?

– Не имею ни малейшего представления. Может, китайцы отслеживали статуэтку все эти годы.

– И тебя это не волнует? А ведь это может оказаться важным. Тот, кто забрал оригинал, должен был знать о его существовании. Вероятно, именно этот человек первым слил Кальдерини секретную информацию. Может, если мы сумеем вычислить проныру, то поймем, у кого сокровище находится сейчас.

– Это неважно. Если мы подберемся достаточно близко к Кальдерини, чтобы выявить осведомителя, то сумеем вызволить Люси.

– Первое совсем не гарантирует второе.

– Ты всегда такой пессимист? – раздраженно спросила Салли.

– Не-а, иногда я бываю по-настоящему угрюмым. Мы когда-нибудь доберемся до горы Сэра?

Салли, крутанув руль, швырнула автомобиль в сторону, утопила в пол педаль газа и помчалась по узкой извилистой дороге с максимально возможной скоростью. Колеи и ухабы выбивали из Даймонда болезненные проклятия. В конце пути лихачка ударила по тормозам, пассажир дернулся вперед и был остановлен ремнем безопасности, пристегнутым по настоянию гонщицы.

– Да, – ласково пропела Салли.

– Что да?

– Да, мы когда-нибудь доберемся до горы Сэра. Мы уже здесь.

Даймонд сквозь лобовое стекло вгляделся в силуэт старого дома с остроконечными мансардными окнами.

– Мы-то здесь, – повторил он. – А вот их здесь нет.

Запал Салли моментально потух, она печально посмотрела вперед.

– Похоже на то, – прошептала она. – Не думала о такой возможности. Что дальше?

– Сегодня ничего. Мои ребра возражают. Кроме того, если честно, я был уверен, что мы никого здесь не найдем. А ты?

– Тогда зачем мы сюда приехали?

– Чтобы тебе потрафить, – пожал плечами Даймонд, – прежде чем отправимся обратно в Сан-Франциско. Дорога должна была занять всего четыре часа, помнишь? Вряд ли это убежище оснащено телефоном?