Маршал Жуков наклонил голову в сторону генерала Эйзенхауэра и громко сказал:

-— Чтобы одержать быструю победу на Востоке, мы внесли решающую лепту на Западе, разгромив германский вермахт.

Генерал армии Эйзенхауэр согласился и добавил:

— Да, маршал Жуков, ваша лепта оказалась решающей. Заявление Генштаба Красной Армии звучало убедительно:

«1. Сделанное японским императором 14 августа сообщение о капитуляции Японии является только общей декларацией о безоговорочной капитуляции. Приказ вооруженным силам о прекращении боевых действий еще не отдан, и японские вооруженные силы по-прежнему продолжают сопротивление. Следовательно, действительной капитуляции вооруженных сил Японии еще нет.

2. Капитуляцию вооруженных сил можно считать только с того момента, когда императором Японии будет отдан приказ своим вооруженным силам прекратить всякие боевые действия и сложить оружие, и когда этот приказ будет практически выполняться.

3. Ввиду изложенного вооруженные силы Советского Союза на Дальнем Востоке будут продолжать свои наступательные операции против Японии».

Грозный вал повсеместного наступления войск Забайкальского фронта накатывался на разрозненные позиции Квантунской армии по всей огромной линии соприкосновения. Войска 36-й армии блокировали с юго-востока Цицикар. 39-я армия, восстанавливая разрушенные врагом при отступлении мосты и железнодорожные пути, продвигалась через Таонань на Чанчунь. Южнее, в разрыв между разграничительными линиями 39-й и 17-й армий, устремились в направлении на Кайлу мобильные соединения 53-й армии генерал-полковника Манагарова. Войска 17-й армии вышли 16 августа на ближние подступи к Чифыню. Двумя колоннами на Жэхэ и Калган двигались вперед соединения советско-монгольской конно-механизированной группы генерал-полковника Плиева, чтобы быстрее достичь побережья теплого Ляодунского залива. Там, думали они, конец всего «Восточного похода».

Войска 2-го Дальневосточного фронта столь же настойчиво сближали острия своих мощных наступательных потоков в направлении Цицикара и Харбина. Надежными ориентирами для них служили теперь пролегшие через горы и тайгу железные дороги от советской границы в центр Маньчжурии и просторная водная гладь Сунгари. Ее широкая пойма надежно сближала усилия войск 15-й армии и моряков Краснознаменной Амурской военной флотилии.

Развивалось наступление войск 1-го Дальневосточного фронта. 35-я армия 16 августа вышла на железную дорогу Цзямусы — Тумынь в районе Боли и тем самым прочно обеспечила правый фланг главной фронтовой группировки. Соединения 4-й отдельной армии противника, отходящие перед войсками генерала армии Пуркаева на юг, оказались отрезанными от Муданьцзянской группировки 1-го фронта. К исходу дня войска 1-й Краснознаменной и 5-й армий сломили сопротивление войск генерала Кита и овладели Муданьцзяном, ключевым опорным пунктом на пути к Харбину и Гирину.

В ожесточенных боях на Муданьцзянском рубеже Квантунская армия потеряла свыше сорока тысяч солдат и офицеров. Соединения 25-й армии, подкрепленные 10-м механизированным корпусом генерал-лейтенанта Васильева из резерва фронта, 16 августа овладели Ванцином, прикрывавшим подступы к Гирину и северным районам Кореи. Одновременно левофланговые соединения генерал-полковника Чистякова совместно с морским десантом Тихоокеанского флота полностью очистили от противника Сейсин и вышли на коммуникации 3-й армии генерала Суроками, отсекая войска 1-го фронта от группировки 17-го фронта и от побережья Японского моря.

В половине десятого 16 августа премьер-министр Великобритании Эттли устроил официальный прием для группы дипломатов и представителей доминионов в связи с капитуляцией Японии. На приеме присутствовали временный поверенный в делах Советского Союза в Лондоне Кукин, послы Соединенных Штатов Америки, Китая, Франции и Голландии, высокие комиссары доминионов и члены кабинета министров. Поздравив британского премьера с хорошими новостями, советский дипломат спросил его, когда можно ожидать приказа императора Хирохито японским вооруженным силам о капитуляции и прекращении военных действий. Премьер-министр Великобритании ответил, что таких сведений у него еще нет, но что вопрос о таком приказе является, по-видимому, делом нескольких ближайших часов.

Обратившись затем к собравшимся, по случаю окончания войны с Японией, премьер Эттли сказал: «Как приятно сознавать, что тяжелая война наконец закончилась. После стольких лет страданий люди могут теперь свободно вздохнуть. Величайшей задачей будет теперь сохранение мира и налаживание международного сотрудничества для того, чтобы не допустить повторения испытанной человечеством трагедии».

Получив пространную телеграмму посланника Кукина о приеме на Даунинг-стрит, 10[70] во второй половине дня, нарком Молотов тут же познакомил с ее содержанием председателя Совнаркома. Сталин, в ответ, предложил направить британскому премьеру Эттли поздравление по случаю безоговорочной капитуляции Японии и одновременно сообщить об окончании советско-китайских переговоров по дальневосточным проблемам во исполнение решения Ялтинской конференции глав правительств Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании[71].

Американский посол в Москве Гарриман постарался быть «чистым» перед Советским правительством. Получив из Вашингтона точный текст ответа госдепартамента Соединенных Штатов на заявление Японского правительства от 14 августа, он немедленно переправил этот документ со своим письмом в адрес наркома Молотова. В нем Американское правительство предлагало правительству Японии распорядиться о прекращении военных действий японскими вооруженными силами с сообщением о действительной дате и часе Верховному Главнокомандующему союзных держав генералу Макартуру[72].

День 17 августа стал переломным во всей дальневосточной кампании. Войска Забайкальского фронта маршала Малиновского, преодолевая сопротивление разрозненных боевых групп противника и бездорожье Центральной Маньчжурии, упорно продвигались к намеченным целям. Овладев накануне с помощью дерзкого десанта Тунляо, ударные гвардейские соединения 5-го танкового и 9-го механизированного корпусов генералов Савельева и Волкова двигались на Мукден по полотну железной дороги. Других дорог не было. По обеим сторонам насыпи простирались топкие болота — залитые водой поля, по которым не только колесные, но и гусеничные машины не могли продвигаться вперед. Соединения 17-й армии генерал-лейтенанта Данилова овладели городом Чифын.

Войска советско-монгольской конно-механизированной группы генерал-полковника Плиева в районе Жэхэ и Калгана установили связь с частями Народно-освободительной армии Китая, наступающими на Калганском направлении и вдоль побережья Ляодунского залива.

Овладев Муданьцзяном, войска 1-го Дальневосточного фронта расчленили 1-й фронт Квантунской армии на две половины и вышли на оперативный простор на Харбинском и Гиринском направлениях.

К исходу дня 17 августа войска маршала Мерецкова, выйдя в район Нинани, перерезали все пути, связывающие Восточную Маньчжурию с Кореей. С прорывом же соединений 25-й армии генерал-полковника Чистякова к Тумыни и в район Яньцзи, остатки 3-й армии противника оказались «распаханными» на несколько отдельных, изолированных друг от друга, анклавов, практически не способных к сопротивлению.

Квантунская армия на всех фронтах терпела сокрушительное поражение. Потеряв управление разрозненными войсками, и сознавая бессмысленность дальнейшего сопротивления, генерал Ямада обратился к командованию дальневосточной группировки с предложением прекратить военные действия.

В семнадцать часов от командарма Квантунской была принята радиограмма о том, что он отдал своим войскам приказ немедленно прекратить военные действия и сдать оружие советским войскам. Спустя два часа в расположение войск 1-го Дальневосточного фронта у разъезда Лишний, с японского самолета были сброшены два вымпела с обращением штаба 1-го фронта Квантунской армии о прекращении военных действий. Однако на большинстве участков японские войска продолжали не только оказывать отчаянное сопротивление, но местами даже контратаковали наши войска.