18 мая 1939 года он торжественно въехал на подметенные улицы сверкавшего чистотой Мадрида на белом коне и немедленно отправился молиться в величественную церковь Святой Варвары. Каудильо молился о мире.

Идее мира противоречил грандиозный военный парад, проведенный в столице 19 мая и растянувшийся на 25 километров. В нем участвовало свыше 200 000 победителей. Перед трибунами прошли наваррские бригады, фалангистская милиция, андалузские ополченцы Кейпо, Иностранный легион, немецкие офицерские колонны, итальянские дивизии, португальцы. Проехала бронетехника (в том числе трофейная советская) и мотопехота. В небе пронеслось 600 бомбардировщиков и истребителей — весь наличный состав авиации.

Уникальность параду придал его юридический компонент. На грузовиках провезли кипы уголовных и политических судебных дел, заведенных победителями на побежденных.

Затем в честь уезжавших на родину иностранных «легионариев» были устроены отдельные парады в Севилье, Сарагоссе, Леоне.

Повсюду победители возводили помпезные триумфальные арки. Открывались памятники вождям националистов, в том числе прижизненные, в их честь переименовывались улицы и площади. Монументы Франко появились в центре сразу нескольких городов, начиная с Мадрида. Моле фалангисты воздвигли памятник в Вальядолиде. В 1941 году власти приступили к сооружению огромного мемориала в Гвадаррамских горах близ Ла-Гранхи — «Долины павших». Его намеревались посвятить исключительно памяти погибших националистов.

С редкой пышностью националисты устроили перезахоронения нескольких человек, объявленных героями и мучениками. Останки Примо де Риверы, ставшего жертвой судебного произвола, много дней под звуки траурной музыки торжественно перевозили из Аликанте в Кастилию. Ночью гроб Примо сопровождали факельные шествия фалангистов. Во многих селениях при этом происходили насилия над бывшими республиканцами. Останки павших при обороне Мадрида советских летчиков и танкистов подверглись осквернению — их вырыли из могил и бульдозерами сбросили в овраг (правда, в других местах подобных актов не последовало).

Националисты восстановили отмененные Республикой старинные католические праздники и учредили новые идейно-политические праздники — День смелости, День стойкости, День скорби, День памяти. Днем смелости было объявлено 18 июля. 19 мая провозгласили Днем победы.

Повсеместно нагнетались ненависть и презрение к побежденным. Их огульно именовали скопищем уголовников и советско-французских агентов. Стены домов пестрели плакатами, изображавшими чудовищ, побеждаемых националистической Испанией. Рефреном всех новых праздников было «Победила Испания — проиграла анти-Испания». В школах и храмах славили «крестовый поход» против либералов, коммунистов и масонов и его успехи.

Каудильо награждал соратников. Он возобновил раздачу аристократических титулов, прекращенную Республикой. Герои националистической Испании — Кальво Сотело, Мола, Примо де Ривера — посмертно получили герцогские титулы. Маркизами при жизни стали Кейпо де Льяно, адмирал Морено, Саликет, посмертными маркизами — Варела, Кинделан и Ягуэ.

Кадровые военные заняли большинство высших государственных постов. Такие вожди «крестового похода», как Алонсо Вега, Варела и Ягуэ, стали в националистической Испании министрами, Гарсиа Валино — начальником генерального штаба.

Националисты изобрели также коллективные награды. Верная «крестовому походу» с первого часа католическая и монархическая Наварра была награждена орденом Святого Фердинанда. Он был внесен в ее старинный герб. Выдержавшие длительную осаду Авила, Бельчите, Овьедо, Сарагосса, Сеговия, Теруэль, Толедо получили статус городов-героев.

Победители — кадровые военные, монархисты и фалангисты — откровенно упивались военной победой. 1939 год был официально объявлен «годом победы».

Внутреннюю политику диктатуры иностранцы прозвали «политикой отмщения». Республиканская конституция была отменена, республиканский «Гимн Риэго» и трехцветный флаг запрещены. Та же участь постигла баскский и каталонский языки.

Драконовский закон о политической ответственности нашел широчайшее применение. Вплоть до 1941 года продолжались массовые казни. В среднем ежедневно приводилось в исполнение около 20 смертных приговоров. Расстрелов было столько, что даже италофашистский генерал Гамбара весной 1939 года заявил о своем протесте.

Кроме расстрела, националисты возродили старинную средневековую казнь при помощи гарроты, страшную варварскую традицию. Среди казненных были бывшие республиканские министры, глава каталонского Хенералидада в изгнании Компанис, немало профсоюзных деятелей, множество офицеров и комиссаров республиканской армии.

По приговору военного трибунала расстреляли генерала Эскобара, хотя он поддержал переворот Касадо и разгромил коммунистическое сопротивление в Эстремадурской армии, и генерала Кабреру — виновника падения Малаги, которого республиканцы подозревали в предательстве!

По меньшей мере 200 000 «красных» испанцев прошло через тюрьмы и ссылки. В тюрьмах гибли не только подлинные враги националистов вроде поэта и политкомиссара Мигеля Эрнандеса (получил пожизненное заключение, умер в 1942 году), но и сподвижник Касадо — антикоммунист генерал Матальяна (20 лет заключения, умер в 1952 году). Даже закоренелый антикоммунист и недруг СССР Хулиан Бестейро, два с половиной года призывавший к капитуляции, ставший членом Хунты в марте 1939 года и имевший, казалось бы, заслуги перед националистами, получил 30 лет заключения (умер в 1940 году). Члены судившего Бестейро трибунала припомнили ему и составление конституции 1931 года, и членство в социалистической партии, и уклонение от «активной борьбы» против Республики. Тяжелая болезнь пожилого Бестейро — он был в последней стадии чахотки — не была сочтена смягчающим обстоятельством.

Свыше 300 000 бывших солдат Республики отправились на принудительные работы — дорожные, строительные, работы в шахтах. Их сроки колебались от года до 20 лет. Особенно славились тяжестью работы в «Долине павших». Там, в скалах, без каких-либо механизмов и без взрывчатки 22 000 пленных республиканцев возводили колоссальный мавзолей и крест. Им следовало ручным трудом «искупить вину перед отечеством». 14 000 человек погибло в ходе работ, длившихся 18 лет.

Победившие силы — армия и церковь запретили почти все разрешенное Республикой — политические партии, профсоюзы, светскую школу, забастовки, разводы, стриптиз, нудизм. Помещики получили назад большую часть конфискованных земель, у женщин отобрали политические и имущественные права.

Националисты прививали испанцам аскетизм. Восстановили предварительную цензуру, загнали в подполье проституцию, ограничили ввоз иностранных газет, книг и кинофильмов. Из голливудских фильмов вырезали объятия, поцелуи, декольте, бикини. Испанкам запретили носить короткие платья, открытые купальники, использовать косметику и даже курить (впрочем, мужские права тоже ограничили — испанцам запретили носить шорты).

Испания перестала быть конституционным государством. Упразднив конституцию 1931 года, победители не приняли другой. Они управляли страной отдельными органическими законами и многочисленными подзаконными актами.

На официальных церемониях теперь исполняли воспевавший самобытность Испании гимн Фаланги «Лицом к солнцу», монархический марш «Марча реал» и армейские походные марши. Националистическая Испания стала, таким образом, уникальным государством с несколькими гимнами.

Церковь была воссоединена с государством. В страну вернулись изгнанные Республикой иезуиты, школа отдана под опеку духовенства, университеты оказались под двуединой властью духовенства и фалангистов. Программы социальной помощи тоже осуществлялись только по каналам церкви и Фаланги.

Политическая демократия была полностью демонтирована. Правовые акты националистической Испании до 1944 года не содержали упоминания о каких-либо правах и свободах граждан.

Упразднена была многопартийная система. «Мы ненавидим и отвергаем все партии», — публично заявлял Франко. Единственной политической организацией осталось созданное в 1937 году на основе Фаланги Национальное движение. Декретами кауди-льо была утверждена его форма, ношение которой было обязательным — синяя фалангистская рубашка и красный монархический берет. Девизом и приветствием движения осталось фалангистское «Воспрянь, Испания!»