Мэй вскрикнула и взлетела, все просто взорвалось вокруг нее. Он вонзился глубоко в нее и, прижимая к себе, накрывая ее рот своим, соединился с ней в ярком экстазе.

Мэй весьма хорошо осознавала момент, Хантера и их соединение. Это был особый дар, который она навсегда сохранит, он дал ей то, о чем мечтает каждая женщина, на что надеется. Он превратил реальность ее первого раза в настоящую фантазию. И она всегда будет любить его за это.

Хантер нежно улыбнулся ей, начал поцелуи с виска, очерчивая контуры лица легчайшими прикосновениями.

— Похоже на то, что моя Может Быть таким не занималась, — мягко поддразнил он. — Как ты могла описывать все эти любовные сцены?

Мэй чмокнула его в подбородок.

— Авторы не обязаны заниматься всем, о чем они пишут, Хантер.

Он обдумал эти слова.

— Точно. Если бы Рекс Стивенс сделал хотя бы половину того, о чем написал, он бы схлопотал электрический стул больше двадцати раз.

Она кивнула.

— Хотелось бы только иметь такую возможность.

Он засмеялся, прижавшись к ее шее, после чего уткнулся носом в ключицу.

Мэй удовлетворенно вздохнула. Секс именно таков, как о нем говорят. И он был в точности таким, как она описывала бессчетное число раз.

Нелепая широкая ухмылка расползлась по ее лицу.

— Ммм, Хантер?

Ожидая увидеть сексуальное, удовлетворенное выражение на ее лице, Хантер был поражен, обнаружив глупую огромную улыбку. Сбитый с толку, он бросил на нее вопросительный взгляд.

— Я — потрясающий писатель! — Сияла она.

Охо-хо. Еще одна из этих «авторских» характеристик, имеющих склонность быть нелогичными заключениями. Он всегда удивлялся, когда видел двух беседующих между собой писателей, казалось, они всегда понимают друг друга. Это же черт-те что.

Хантер не имел представления, какое отношение ее сущность хорошего писателя имеет к произошедшему, но все-таки кивнул, как будто бы поняв.

Он уютно устроился, уткнувшись ей в шею.

И потянулся за еще одним пакетиком из фольги.

— Не терпится? — дразняще прошептала она пару минут спустя.

— Угу. — Улыбаясь, он ущипнул изгиб ее шеи.

Глава 18

Бенни разбудил их рождественским утром.

Маленький песик лаял и пританцовывал вокруг кровати, отчаянно пытаясь привлечь к себе внимание Хантера.

Они оба охнули.

Хантер занимался любовь с Мэй всю ночь, и они оба были изнурены.

— Что с ним? — сонно пробормотала Мэй. — Ему нужно выйти?

— Я так не думаю, я как раз выпускал его пару часов назад. — Зевая, ответил Хантер, после чего перегнулся через Мэй, чтобы увидеть Бенни с края постели.

— Какие проблемы, приятель?

Бенни завилял хвостиком и дважды гавкнул. После чего протрусил к передней двери, оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, следует ли за ним Хантер.

— Полагаю, ему все-таки нужно выйти. — Хантер перекатился через Мэй, чтобы вылезти из кровати.

— Хантер! — недовольно отозвалась она.

Уголок его губ криво приподнялся, когда он склонился, чтобы чмокнуть ее носик.

— Прости. — Обнаженный, он проследовал за Бенни.

Мэй получила возможность насладиться весьма приятным видом. Она скрестила руки на груди, чтобы полюбоваться на зрелище.

— Не за что, — прошептала она под нос.

— Давай, Бенни, мы выйдем через заднюю дверь, там слишком много снега. — Хантер двинулся к двери на кухню, но такса у передней двери не пошевелилась. Бенни уткнул свой длинный нос к щели внизу, обнюхивая ее края, возбужденно виляя хвостом.

— Что он делает, как думаешь? — спросила Мэй.

Хантер поскреб подбородок.

— Не знаю. Но он думает, что там что-то есть. — Хантер прошел туда, где стояла такса, и осторожно приоткрыл дверь.

Как он и подозревал, снег глубиной три фута покрывал крыльцо, не позволяя никуда выйти.

— Видишь, мальчик? Ничего там…

Бенни нырнул головой в сугроб.

— Эй! — Хантер метнулся за ним, пытаясь вернуть до того, как потерять из виду стучащий хвостик.

Он выдернул Бенни обратно. Собака зажала в челюстях кусочек ткани и яростно тянула его.

Любопытствуя, Мэй прищурилась, чтобы лучше рассмотреть.

— Что это у него во рту?

— Это мешок!

— Какой мешок?

— Мешок с подарками, который я принес, когда приехал сюда. Я полностью забыл о нем. Должно быть, я кинул его на крыльцо. Хантер отцепил Бенни, потянув его назад, после чего дернул за ткань, пытаясь вытащить мешок из-под сугроба.

Тот внезапно освободился, и оба: Хантер и мешок, с шумом влетели в комнату. Мэй захихикала.

Хантер восстановил равновесие и посмотрел на нее.

— Ну, это же забавно, Хантер, я имею в виду, что ты голый.

Дрожа, он закрыл дверь.

— Ненадолго. Хо-о-о-лодно. — Он схватил свои трусы и футболку и натянул их.

Бенни начал возбужденно крутиться вокруг мешка, тявкая.

— Ну что сейчас?

Мэй нашла свою порванную ночную рубашку в ногах кровати. Застегиваясь, она подошла к Хантеру.

— Что в нем?

— Просто подарки, которые я должен был развести. — Он потянулся к сумке и вытащил красный сверток с большим белым бантом. Наверху болталась маленькая бирка.

Бенни залаял громче.

— Джоанне, — прочел на ярлычке Хантер. — Счастливого Рождества от Санта Клауса.

Бенни сел, как сумасшедший махая передними лапками.

— Думаю, он хочет, чтобы ты открыл сверток.

Хантер пожал плечами.

— Почему бы нет? — он развернул подарок. Широкая ухмылка заполнила его лицо.

— Что это? — Мэй вопросительно посмотрела на него.

Хантер полез в коробку и вытащил блюдо засахаренного сладкого печеного картофеля[35].

У Мэй остекленели глаза.

— Хантер.

— Гав! — одновременно откликнулся Бенни.

— Так вот почему он лаял, он унюхал еду.

— Думаешь, она еще не испортилась?

Хантер макнул палец в подливку и облизнул его.

— Мммм, хмммм. Природный холодильник Мэна. Великолепно.

Мэй устремилась вперед.

— Открывай остальные, быстрей!

Хантер схватил следующий сверток.

— Алисии, счастливых праздников благодаря любезности «Инглс Delicatessen»[36], Катя и Рольф заявляют, что каждый кусочек еды из их гастронома на вкус, как маленький кусочек волшебства. — Там оказался восхитительно выглядящий пекановый пирог.

Мэй и Хантер встретились глазами над тарелкой.

В следующее мгновение они оба зарылись в коробки, разрывая обертки.

— Дженнифер, — Мэй извлекла поднос с ассорти из hors d'oeuvres[37].

— Крису, — Хантер вытащил супницу с луковичками в сливках[38].

— Это для Теда… — Мэй вытащила пару свечей с ароматом восковницы[39] и подсвечники.

— Ричарду. Счастливой Хануки… Блюдо с огромными картофельными блинчиками. Они оба облизнулись.

Следующей оказалась коробка с собачьими галетами с запиской «Любимые у Бенни», привязанной к коробке. Хантер бросил песику одну, после чего потянулся к мешку и вытащил самый большой подарок.

— Джонни… — они оба затаили дыхание, пока Хантер разворачивал упаковку. Это был огромный рождественский окорок.

Мэй сбегала на кухню, чтобы принести тарелки и столовые приборы. Хантер стянул лоскутное покрывало с кровати и расстелил его перед огнем. Они собирались разделить рождественскую трапезу.

Вскоре они сидели перед очагом, наслаждаясь обнаруженными яствами.

Мэй оглядела замечательную еду перед собой, очаровательного щенка, лежащего у огня, глодающего косточку, и мужчину рядом, который против всех ожиданий превратился в самого настоящего героя.

Ее глаза наполнились слезами.

— Это самое лучшее Рождество, которое у меня было, Хантер.

— Он положил свои пальцы, накрывая ее ладонь.