— Врагу не сдается-а-а наш гордый «Варя а-аг»! — Я была довольна собой и дала выход эмоциям.

Но тут, как это обычно бывает, удаче ми стал полный абзац: впереди, с какого-то бокового отростка дороги, совсем по-шпионски показалась морда «КамАЗа». Я заволновалась Расстояние между мной и желтой кабиной многотонного грузовика неумолимо сокращалось.

— От твою господа бога в душу мать! — элегантно выразилась я фразой, которую услышала в каком-то кинофильме. Невесть почему, она прочно застряла в моей голове. — Где ж тут бибикалка?! Нет, ну кто так строит? Кто так строит?! — я почти рыдала, проклиная конструкторов «Лексуса». Не найдя клаксон, я и исступлении заголосила: — Ты только не высовывайся, родной! Я умею рулить только прямо, а правила движения для меня не намного понятнее закона Кулона. Короче, мужик, сворачивай на хрен!!!

Может, водитель фуры и услышал мои вопли. Скорее всего, заметив несущийся со скоростью света «Лексус», он проявил похвальное благоразумие и, выпустив клуб ядовитого дыма, отъехал назад. Я искренне порадовалась смекалке дальнобойщика:

— Молодец, мужик!

Волнение мое улеглось. С управлением иноземным средством передвижения я кое-как освоилась, преследователи, если они, конечно, были, безнадежно отстали, а сама я уверенно неслась по дороге в неизвестном направлении.

А между тем уже совсем рассвело. Петька почему-то не перезванивал, хоть и обещал, а гаишников на дороге все не было. Занятно! Хотелось бы знать, где они все и куда я все-таки еду? Этак занесет меня нелегкая в какой-нибудь Сыквтык… Сыктык… Вот уж имечко у города, не приведи господи!

Ну ладно, гаишники любят в кустах прятаться, но где люди-то?!

Соблюдая меры предосторожности, я огляделась по сторонам. Пейзаж несколько изменился, но по-прежнему не вдохновлял. Чахлая лесополоса сменилась бескрайними полями, такими, какими их обычно рисуют в букварях, снабжая изображение трогательной надписью: «Просторы родины». Крайне редко попадались встречные машины, в которых я видела исключительно врагов, а потому тормозить не спешила.

Внезапно сзади раздался грозный голос, усиленный динамиком:

— Василий 2-5-1 Петр, Николай! Немедленно остановитесь! Немедленно остановитесь!

Сзади, в паре десятков метров, ехал хищного вида автомобиль с синей мигалкой на крыше и с характерным бело-голубым колером. Сперва я даже не поняла, к кому обращается строгий голос — номера «Лексуса» мне были неизвестны. Однако замечательная женская логика не подкачала и на этот раз: коль едут за мной и на дороге в радиусе километра никого больше не наблюдается, значит, прибыли по мою душу. Наверное, я — единственный водитель, который с такой радостью воспринял появление милиции. Я уже собралась затормозить и броситься на шею людям в форме, как в голову взбрела шальная мысль: а вдруг там и Геннадий Петрович с ними?

Нога автоматически впечатала в пол педаль газа. Очень быстро подозрительный автомобиль заметно отстал.

— Береженого бог бережет, — словно извиняясь за свое дорожное хамство, заметила я.

Однако вскоре бело-голубой автомобиль снова возник сзади и сразу же возмущенно заголосил. На этот раз он принялся угрожать, что откроет огонь на поражение, если я не остановлюсь. Сомнения вновь одолели меня со страшной силой.

«Точно, это Геннадий Петрович! — решила я. — Родная милиция просто так на поражение не стреляет. Знаем, сериалы смотрим. Им, чтобы кого-нибудь замочить, нужно сделать предупредительных выстрелов на пол-обоймы, а потом, если они вдруг преступника завалят, объяснительные писать полгода. Гена это с Арсением, к гадалке не ходи! Ну ничего, мы и сами можем открыть огонь на поражение! — я с любовью посмотрела на пистолет, изъятый у Сени. — Мой маленький друг! Мы же сможем ответить на ультиматум? Правда, я пока не представляю, как это сделать — либо рулить, либо стрелять, но… Все когда-то приходится делать в первый раз».

Друг, мягко отразив свет одинокого фонаря, подтвердил свою полную боеготовность.

Как показало дальнейшее развитие событий, граждане из подозрительной милицейской машины не шутили. Через мгновение я услышала хлопки, в которых без труда опознала звуки выстрелов. Высунувшись из окна, дядя в фуражке целился в колеса моего «Лексуса». Не моего, конечно, а угнанного мною самым нахальным образом. Пришлось немного повилять и одновременно попробовать рассуждать хладнокровно. Хотя о каком хладнокровии может идти речь, когда в тебя стреляют?!

За такой относительно короткий промежуток времени Геннадий Петрович не смог бы обзавестись милицейской формой, а тем более автомобилем. Если только он не завалил настоящих милиционеров, что вполне вероятно. Но сыщик ранен, как и его Арсений, стрелять из летящей на полном ходу машины его теперешнее состояние вряд ли позволило бы. К тому же «Лексус» все-таки его. Тачка дорогая, солидная, уродовать ее собственноручно Гене вроде бы ни к чему. Но желание прикончить меня может оказаться намного сильнее его любви к движимому имуществу.

Так и не придя к какому-нибудь толковому решению, я продолжала ехать по загадочной траектории в сопровождении редких одиночных выстрелов.

Бог знает, сколько бы еще продолжалась эта сумасшедшая погоня и чем бы она закончилась, но тут впереди возникло препятствие в виде стоящей поперек дороги фуры. По обочинам, слева и справа от нее, возбужденно мигали синими маячками две милицейские машины.

— Ну, блин, вы даете, мужики! — покачала я головой. — Прямо как в кино! Так и быть, остановлюсь. Что ж я, камикадзе японский?! Вас-то мне и надо…

Обе босые ступни легли на широкую педаль тормоза…

Это, наверное, был самый длинный тормозной путь в истории человечества. В моей жизни — точно. «Лексус» на предельно высокой ноте, которую только мог себе позволить легендарный Фаринелли-кастрат, зарыдал всеми своими тормозами, но, кажется, все равно не успевал. Фура надвигалась роковым айсбергом… Повинуясь могучему инстинкту самосохранения, я заголосила, вывернула руль вправо, на всякий случай зажмурилась и приготовилась к встрече со своими предками…

Дай господь здоровья конструкторам, сборщикам, а также всем, кто хоть раз прикоснулся к этой шикарной тачке! Наверное, они установили в ней стопроцентную защиту от дураков, иначе чем объяснить, что и я, и машина в полной сохранности притулились на обочине. Голову я на всякий случай прикрыла руками. С завидной оперативностью рядом возникли богатыри в форме с автоматами наперевес. Дула автоматов были направлены в мою сторону.

Мой пижамный прикид ребят впечатлил, однако от своих гнусных намерений они не отказались:

— Выходи из машины! Руки в гору!

Спорить под дулом четырех автоматов — неосмотрительно, и я поспешила исполнить просьбу, вновь оказавшись босиком на холодной земле. Должно быть, только суровость профессии помешала ребятам посмеяться от души. А может, им довелось столько повидать на своем веку, что мой необычный внешний вид их не удивил.

Стоя со сцепленными за головой руками, я мило улыбнулась и со всей возможной вежливостью поинтересовалась: