3) Москва, магазин "Нового времени" для передачи мне.

Выбирайте любой из трех адресов. В Серпухов по субботам ходит из волости сотский, а из Москвы оказия бывает 2 или даже 3 раза в неделю. Для книг самый удобный адрес № 2, так как они поступят в переплет тотчас же по получении.

Ко мне нужно ехать по Моск<овско>-Курск<ой> дороге до станции Лопасни. Из Москвы идут поезда в 9 утра, в 3,6,9 и в 12 ночи. Самый удобный поезд - это утренний девятичасовой. На станции всегда найдете ямщиков. Велите везти Вас до Мелихова. Цена ямщику 1 р., а 1 р. 25 к.- цена красная.

Я Вас не послушался, не посадил фруктовых дерев. Причина тому. двоякая. Во-первых, денег нет, а во-вторых, в саду у меня тесно, а то место, которое назначено для нового сада, еще не готово. Да и такая суета, что не успели бы посадить. Начиная с Пасхи, погода стоит райская, и работы всем по горло. Хозяйство паршивенькое, на три гроша, но столько всяких мелочей, что просто беда. Усадьбу я принял в грязном виде, всё было ошарпано и оборвано, и надо было починяться и чиститься, а теперь посевы и проч.

После Невы и Тосны Вам у меня совсем не понравится. Дом и усадьба еще туда-сюда, но место ровное, гладкое, без красот, и воды мало.

Оранжереи и теплицы у меня нет. Есть у меня только парники, а остальное пребывает пока in spe. * Оранжерею я обязательно устрою; сделаю также и грунтовой сарай, так как питаю слабость к фруктовым деревьям.

Вы пишете, что беллетристы нынче вялы. Да, вялы. Но кто теперь гибок? Главная причина - куража нет. Работать без страсти, для бесстрастных читателей, знать, что от писания жизнь твоя и твоих шестерых детей не станет лучше, — поневоле будешь вялым.

Пишу Вам это, сидя в "Славянском базаре" у Суворина, который спит. Завтра утром еду в Мелихово.

Будьте здоровы и благополучны. Когда переезжаете к себе на Тосну?

Ваш А. Чехов.

* в надежде на будущее (лат.).

1169. В. А. ТИХОНОВУ

26 апреля 1892 г. Москва.

26 апрель.

За изображение внешнего вида моей наружности приношу Вам мою благодарность. Портрет, говорят, очень удачен, а статья Дедлова (ведь это его статья?) приписывает мне достоинства, каких я никогда не имел и иметь не буду.

Ну-с, сударь, за то, что Вы поместили мой портрет и тем способствовали к прославлению имени моего, дарю Вам пять пучков редиски из собственного парника. Вы должны приехать ко мне и съесть эту редиску. Мой адрес: Ст. Лопасня Моск.-Курск. дор., село Мелихово. Проехать от Москвы в III кл<ассе> стоит 1 р. 1 к., но если Вы в кассе скажете, что Вы литератор, то, быть может, Вам уступят 1 к. От станции до Мелихова, где я живу, ямщики берут не больше рубля. Ямщики с колокольчиками. Расстояние 9 верст. Встречные мужики будут Вам кланяться, из чего Вы можете заключить, что Вас давно уже ждут. Пейзажи у меня скромные, вековых кедров и бездонных оврагов нет, но пройтись и полежать на травке есть где. Спешите, пока имение мое не продано с аукциона!

Я в Москве, а завтра уезжаю домой. Журнал получаю и добром поминаю Ваше редакторство, так как Вы оказались молодчиной. Журнальчик ведется очень умело.

Пишу сие, сидя в "Слав<янском> базаре" у Суворина. Желаю Вам, голубчик, всего хорошего. Будьте здоровы и благополучны.

Ваш А. Чехов.

Если бы Вы приехали в самом деле, то я был бы очень рад. Без гостей скучно.

Если приедете, съездим вместе к монахам. Около меня монастырь - Давыдова пустынь.

1170. Л. С. МИЗИНОВОЙ

27 или 28 апреля 1892 г. Мелихово.

Ликуся, когда будете ехать к нам, не забудьте взять у Мохина медицинские молоточки и проч. Если будут деньги, конечно.

Вы на меня рассердились, голубчик, но уверяю Вас, у меня даже в мыслях не было сказать Вам что-нибудь обидное или невежливое. Мне было досадно, что Вы ушли.

Будем, Ликуся, жить мирно.

Ваш Антон Иваныч.

Напишите мне две строчки.

1171. Л. А. АВИЛОВОЙ

29 апреля 1892 г. Мелихово.

29 апр. Ст. Лопасня.

Уважаемая Лидия Алексеевна, отродясь я не писал стихов. Впрочем, раз только написал в альбом одной девочке басню, но это было очень, очень давно. Басня жива еще до сих пор, многие знают ее наизусть, но девочке уже 20 лет, и сам я, покорный общему закону, изображаю уже из себя старую литературную собаку, смотрящую на стихоплетство свысока и с зевотой. Вероятно, под моей вывеской пишет однофамилец или самозванец. Чеховых много.

Да, в деревне теперь хорошо. Не только хорошо, но даже изумительно. Весна настоящая, деревья распускаются, жарко. Поют соловьи и кричат на разные голоса лягушки. У меня ни гроша, но я рассуждаю так: богат не тот, у кого много денег, а тот, кто имеет средства жить теперь в роскошной обстановке, какую дает ранняя весна. Вчера я был в Москве, но едва не задохнулся там от скуки и всяких напастей. Можете себе представить, одна знакомая моя, 42-летняя дама, узнала себя в двадцатилетней героине моей "Попрыгуньи" ("Север" № 1 и 2), и меня вся Москва обвиняет в пасквиле. Главная улика - внешнее сходство: дама пишет красками, муж у нее доктор и живет она с художником.

Кончаю повесть, очень скучную, так как в ней совершенно отсутствуют женщина и элемент любви. Терпеть не могу таких повестей, написал же как-то нечаянно, по легкомыслию. Могу прислать Вам оттиск, если буду знать Ваш адрес после июня.

Хочется написать и комедию, но мешает сахалинская работа.

Желаю Вам всего хорошего; главное - будьте здоровы.

Да! Как-то писал я Вам, что надо быть равнодушным, когда пишешь жалостные рассказы. И Вы меня не поняли. Над рассказами можно и плакать, и стенать, можно страдать заодно со своими героями, но, полагаю, нужно это делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление. Вот что я хотел сказать.

Искренно преданный

А. Чехов.

1172. П. В. БЫКОВУ

4 мая 1892 г. Мелихово.

Многоуважаемый Петр Васильевич!

Иероним Иеронимович писал мне, что Вы близко стоите к редакции "Всемирной иллюстрации". Будьте добры при случае передайте редакции, что анонс, в котором она величает меня "высокоталантливым" и заглавие моего рассказа печатает буквами вывесочного размера, — этот анонс произвел на меня самое неприятное впечатление. Это похоже на рекламу зубного врача или массажистки и во всяком случае неинтеллигентно. Я знаю цену рекламе и не против нее, но для литератора скромность и литературные приемы в отношениях к читателю и товарищам составляют самую лучшую и верную рекламу. Вообще во "Всемирной иллюстрации" мне не повезло: просил аванса, а меня угостили анонсом. Не прислали аванса - и бог с ним, но репутацию мою нужно было бы пощадить. Извините, что это мое первое письмо к Вам брюзжит и наводит скуку.

Прошу Вас убедительно извинить меня и верить, что обратился я к Вам с жалобой только потому, что я Вас искренно уважаю.

А. Чехов.

4 мая. Ст. Лопасня, село Мелихово.

1173. А. С. ЛАЗАРЕВУ (ГРУЗИНСКОМУ)

7 мая 1892 г. Мелихово.

7 май. Ст. Лопасня.

В последнем № "Труда" я прочел рецензию о Ваших "Нескучных рассказах", о чем и спешу известить Вас.

В Москве я был, но зайти к Вам не успел. Ужасно много хлопот, умных и глупых.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

На обороте:

Москва,

Б. Грузинская ул., д. Широкова

Александру Семеновичу Лазареву.

1174. А. С. КИСЕЛЕВУ

11 мая 1892 г. Мелихово.

11 май. Мелихово.

Моя фамилия с восторгом описывала мне Ваше пребывание в Мелихове, и я злился, что меня не было дома. Смотрите же, милый земский начальник, крепко держитесь слова, которое Вы дали: будем ждать Вас в июне. Если не приедете, то я опишу Вас в "Московском листке". К Вашему приезду я приготовлю великолепной тешки и множество анекдотов из нашей сельскохозяйственной практики. У нас творятся чудеса в решете: мерины превращаются в жеребцов, и кобылы, оплодотворенные вечером мерином, утром являются жеребцами. Честное слово, не шучу. У нас есть Белоножка, кобыла, оплодотворенная в присутствии свидетелей мерином и оказавшаяся после этого жеребцом. Можете позавидовать: в Бабкине таких чудес не бывает.