Новости культуры
На присуждение Борису Моисееву звания “Заслуженный артист России”
Пусть я прослыву в бараке крысой,
Но прошу прикрыть мужской стриптиз.
Отберите званье у Бориса,
Не подходит к званию Борис.
Лучше уж мочить в сортире террористов,
Журналистам памперсы менять,
Но зачем “Заслуженных артистов”
Борям Моисеевым давать?
Лучше отмороженных евреев
Назначать в стране премьер-министрами,
Чем таких, как Боря Моисеев,
Награждать “Заслуженными артистами”.
Это ли национальная идея?
Это ли сраженье с экстремистами?
Если станет Боря Моисеев
На Руси “Заслуженным артистом”?
Пусть будет “Заслуженным” он геем
Пусть “Народным” гомосексуалистом,
Но не должен Боря Моисеев
Быть у нас “Заслуженным артистом”.
Стихи о современной русской поэзии
У нас все мастера анапестов и хореев
Являются членами поэтических школ,
хороших и разных.
Одни принадлежат к школе старых евреев,
Другие — к школе молодых пидарасов.
“Вышла старушонка…”
Вышла старушонка
На заросший двор,
А ей похоронка,
Да с Кавказских гор.
Первыми лучами
Заиграл рассвет.
Бабке сообщают
Военком и мент.
Что сын ее младший,
Где-то под Шали,
Стал героем павшим —
БМП сожгли.
Произведя в Ростове
Анализ ДНК,
По строенью крови
Опознали паренька.
Сильно деформирован
Организм его,
И будет кремирован
Он за счет МО…
Завела их бабка
В избу для начала,
Бухнулась на лавку
И запричитала:
— Ах, зачем в такую даль
Было гнать болезных?
Вы б чеченам заказали,
Их бы здесь зарезали.
Не сотрет железо
Пиковая власть,
Коль нас всех порезать
Да рядком покласть.
Вот и средненький-то мой,
Заведясь с кавказцами,
Как индеец расписной
Лег на койке панцирной.
Еле от уколов
Жизнь теплится в парне,
Мы народ-то квелый,
Субпассионарный.
Вниз свисает лампа
На витом шнурке.
Позабудь, ты, мамка,
О втором сынке.
Все блатные распри,
Был он, видно, вором,
Трудно нам с диаспорой
Вести переговоры.
Все они амнистии
Много раз прошли.
От локтя до кисти
Руки их в крови.
Кто там в чем участвовал,
Разберемся, мать.
Есть приказ начальства,
Чтоб не раздувать.
Банка первача вот,
Яйца, огурцы.
Расскажи, начальник,
Как мой старший сын.
Следует, мамаша,
Из делопроизводства,
Проявлял твой старший
Факты ксенофобства.
Ткнул Мансура прямо в почки
Своей финкой острой
На национальной почве
Нашей, Вологодской.
Отсидит срок, ничего,
Это лишь полгоря.
Здесь община их его
Все равно запорет.
Не ходи сюда ты,
Жалоб не носи.
По другим Адатам
Жизнь пошла в Руси.
И пошла мамаша,
Не сказав ни слова,
И швырнул фуражку
В угол участковый.
Выпил самогону,
Хрустнул огурцом
И уткнул в ладони
Красное лицо.
Только ветер злился
В лесополосе,
Где аж до столицы
Тянется шоссе.
Кто-то у кафе там
Слушает зурну,
Чтоб песней, как ветром,
Наполнить всю страну.
Зонг
У пилы у циркулярной
Победитовые зубья,
Сразу палец безымянный
И мизинец к черту срубит.
Уважай, столяр-станочник,
Циркулярную пилу,
Если ты искать не хочешь
Свои пальцы на полу.
На руке остатки кожи
Заливает кровь густая,
А у Мекки только ножик
Из подшипниковой стали.
От досужих глаз в сторонке,
В полутьме, в сыром подвале
Выгнанные с оборонки
Мастера тот нож ковали.
Ножны кожаные узки,
Спрятан нож в карман штанов.
Ох, не любит он нерусских,
И богатых, и ментов.
У сержанта есть три лычки,
А ему, козлу, все мало.
У собак бывают клички,
А у Мекки погоняло.
Много горя повидал он,
А потом решил — хорош!
И себе взял погоняло
Мекки-Мессер, Мекки-Нож.
Кто-то мать родную продал,
Ну, а он наоборот —
Вышел родом из народа
И вступился за народ.
Если ты вдову обидел,
Сироту развел на грош,
Ждет тебя народный мститель
Мекки-Мессер, Мекки-Нож.
Не пугай высокой крышей
Ментовской или чеченской.
Он ножом тебя распишет,
Как Рублев собор Успенский.
У крутого ствол под мышкой,
Он рулит на “мерседесе”,
Но сверкнет, как фотовспышкой,
Своей финкой Мекки-Мессер.
Мы посмотрим из-под арки,
Как ползет еще живое
Существо от иномарки
По асфальту, тихо воя.
Если кто-то загорелся,
Мекки вмиг его потушит
Он не любит “мерседесов»,
Не поэт он типа Кушнер.
На площадке возле сквера
У подъездов и аптеки
Местные пенсионеры
Низко кланяются Мекки.
Так у нас в районе спальном
Зажилось простому люду,
Как когда-то англичанам
Под защитой Робин Гуда.