— Прочь! — крикнул кто-то и тем самым отвлек Виализоний, позволив их пленникам вырваться из дьявольского круга.

Это был Рифрон, бросившийся выручать своенравную невесту. Он срывал с ремня висевшие гроздьями мешочки с чародейской водой и разил ими дев. Вода, попадая на кожу, заставляла её дымиться, прожигала дыры в телах двух визжавших Виализоний. Остальные, увидев, что творится с их сёстрами, бросились в бега.

Пока Але приходила в себя, не в силах подняться с колен, Избавитель и Рифрон что-то не поделили и, забыв о своем положении, готовились сцепиться. Догадавшись, что дело в ней, Але протиснулась между ними и взмахнула руками.

— Довольно! — выкрикнула она, посмотрев на одного и на другого. — Вздумав драться, как охотники за добычу, вы оскорбили меня! Мое сердце не горсть монет, чтобы раздавать его всем страждущим!

Решив, что сказанного недостаточно и парни ещё готовы вцепиться друг в друга, Але разыграла кратковременный обморок. Избавитель и принц забыли на время о вражде, одновременно подхватив её и не позволив слететь с покатой тропинки.

— Вы слышите меня? — похлопав невесту по щекам, заставил её открыть глаза Рифрон. — Солира нашлась. С ней всё в порядке. Разве что не помнит, где была это время.

Вернувшись в замок, Але поднялась в комнату сестры. Родители, весь день просидевшие возле дочери, нехотя поднялись и вышли. Солира лежала на кровати и выглядела нездоровой. Румянец исчез, лучистые глаза потухли, щеки утратили задорные ямочки. Больно видеть её такой потерянной и безразличной ко всему. Она запомнилась всем жизнерадостной и никогда не унывающей.

— Как же ты нас напугала, родная, — погладив её по вялой руке, натянуто улыбнулась Але. — Где ты была? Что с тобой произошло?

— Не заставляй меня вспоминать. — Солира обвела затравленным взглядом комнату и воззрилась на дрожавший огонек свечи. — Убери подсвечник. Он меня слепит. Я хочу отдохнуть.

— Конечно. Отдыхай и набирайся сил. Мы все будем поблизости.

Солира кивнула и закрыла глаза, сложив руки на груди. Але распахнула дверь и задержалась на пороге, глянув на сестру. Таинственным образом из опочивальни улетучился привычный уют. Больше не хотелось входить в покои, откуда будто выкачали жизнь.

Вскоре Але заметила, что не у неё одной возникало неприятное чувство, когда она оставалась у постели больной. Родители начали навещать дочь всё реже, а потом и вовсе справлялись о её здоровье у лекаря да прислужниц. Лауна искала различные отговорки, чтобы не засиживаться в комнате Солиры. Все надеялись, что она пойдет на поправку, но врачеватели не знали, отчего её лечить. Не знали, с какой болезнью связать имеющиеся признаки. Эта светобоязнь, непонятные боли во всем теле, низкая температура…

— Она ведет себя странно, — пожаловалась как-то Лауна. — Порой я не узнаю в этой девушке нашу неунывающую сестрицу.

— Мою жену точно подменили, — в свою очередь сокрушался оставшийся в королевстве Лашар, приказавший свите уехать.

— Меня беспокоит её состояние, — вздыхала Фиара, беспомощно глядя на расстроенного Халорна. — Ей с каждым днем становится хуже.

Але не меньше остальных беспокоило состояние Солиры. Она даже собрала чародеев и побеседовала с ними об этой болезни. Ведун перебрал десяток книг, выискивая схожие симптомы и способы излечения. Испробовал несколько приемов, но всё было тщетно. Две недели Солира не вставала с постели, а потом сама начала выздоравливать и набираться сил. Удивительно, поскольку по-прежнему ничего не ела и отказывалась принимать снадобья.

— Раз начала интересоваться нарядами, — улыбнулась Але, застав её перебиравшей платья, — значит, опасность миновала.

Але помогла сестре привести себя в порядок и уложила в постель. Они проговорили до позднего вечера. Солира поведала о своей нелегкой жизни, о ссорах с мужем, о кознях его наложниц. Со слезами на глазах рассказала и обо всех унижениях, на какие обрекла себя, влюбившись во владыку Чёрных Гор.

— Я не хочу есть! — выбив у слуги поднос, на следующий день закричала Солира. — Меня воротит даже от запаха еды! Але, хорошо, что ты пришла. Всё делают мне назло! Раздвигают шторы, ставят рядом подсвечники, набивают вазы этой отвратительной сиренью!

— Но ведь ты всегда обожала сирень, — жестом велев слуге уйти, Але присела рядом с сестрой. — Я думала, ты соскучилась по цветам, ведь в пустыне такие не растут.

— Але, — Солира взяла её за руку и заглянула в лицо, — со мной что-то не так. Я слышу шорохи и голоса, что каждую ночь витают в этой комнате. Вчера я поняла, что ненавижу солнце. Я боюсь огня, так как он даже издалека меня жжёт. Скажи, что со мной?

Если бы кто знал! Но даже лекари и чародеи пожимали плечами. Шагнув очередной раз в комнату, Але осмотрела освещенные стены и вздрогнула, когда Солира выплыла из-за шкафа. Взяв Але за руку, она улыбнулась и поднесла её к лицу, собираясь поцеловать, но вместо этого впилась зубами в палец.

— Что ты делаешь?! — с трудом вырвавшись, прокричала Але.

Солира посмотрела на неё исподлобья и резко задернула шторы. Пиная на ходу мебель, добрела до кровати и залезла под одеяло. После этого случая Але не навещала её два дня. Солира сама нашла её в саду, когда она сидела у склепа с Избавителем.

— Я вспомнила! — не взглянув на Джийллиэна, подбежала она к Але. — Меня держали в подземелье Виализонии! Я узнала, что они объединились и готовятся напасть на королевство в час затмения! Мне отбили память, чтобы я никого не успела предупредить!

— Затмение, — Але стиснула пальцы и повернулась к Избавителю, — через три дня. Если Виализонии нападут сообща, то нам ни за что не выстоять.

— За три дня нам не удастся даже перебраться в другое место!

— Да, но за эти три дня я смогу привести подмогу, — поднявшись с постамента, задумчиво посмотрел вдаль Джийллиэн. — Я немедля отправлюсь в городок, где наши ребята получают направление. Соберите деньги, кто сколько сможет. Уверен, плата вперед поможет уговорить Избавителей и значительно ускорить их сборы.

Але и её верные слуги объехали всё королевство. Народ, узнав о надвигающейся беде, не скупился и отдавал последние монеты. Некоторые бросились в бега, некоторые покончили с собой. Мало кто верил, что им посчастливится увидеть солнце после затмения.

— На тебя одна надежда! — обняла на прощание Избавителя Лауна, негаданно признав в нем давнего друга. — Возвращайся поскорее!

— Держитесь, я обязательно приведу помощь.

Джийллиэн отстранился от Лауны и посмотрел на Але. Та подошла к нему ближе и дрогнувшей рукой сжала его пальцы.

— Будь осторожен, — привстав на цыпочки, шепнула она. — Судьба всего королевства отныне зависит от тебя. Прошу, не подведи нас.

— Обернусь за три дня, обещаю вам. — Избавитель поцеловал руку Але и, не в силах отвести от нее взгляда, впервые признался: — Я люблю тебя, Алеврелийя.

Он кивнул сёстрам и устремился к дверям. Але постояла у окна, а потом собрала чародеев и велела готовиться к защите от Виализоний. Работа закипела: слуги таскали воду, помощники бросали в них серебряные и золотые украшения, а после разливали по флаконам и кожаным мешочкам. Солира и двое стражников пожертвовали свои защитные рубины, чтобы Ведун истолок их в песок и создал из него круг. В нем могло отсидеться сразу несколько обитателей замка.

— Как же вы наивны! — поразился Рифрон, застав Але у окна. — Неужели не понимаете, что Избавитель не вернется? Узнав о надвигающейся опасности, он обманул всех и попросту сбежал. Обнадежил народ, забрал у него последние деньги и откланялся.

— Он не мог так поступить, — не поворачиваясь к принцу, замотала головой Але. — Не старайтесь напрасно уверить меня в его подлости.

— Опомнитесь! — ухватив за плечи, встряхнул её Рифрон. — Вы часами не отходите от окна и всё ищете его глазами. Он предал вас. Если всё так, как вы говорите, почему же мои люди видели, как он мчался в противоположную от названного городка сторону?

— Что? — тихо спросила Але, наконец, посмотрев на принца. — Нет.