1918.
Мими-собачка*
Печаль, помедли, не томи,
Прошу я о простой подачке:
Готов завидовать Мими,
Пушистой, маленькой собачке
Пустее нету пустолайки,
Что лает, только подойдем,
Но не отходит от хозяйки,
Она ни вечером, ни днем.
Порой ее зовут, голубка,
Слкровище, «ma chere, ma btche.»
Из под хозяйской из под юбки
Ее ничем не соблазнишь.
И я б, поверьте мне, не вышел,
Урчал бы, дулся, словно уж,
Когда б подняв глаза повыше
Я видел розоватый душ.
Когда б голубоватым газом
Был занавешен свет в глазах,
И чувствовал себя я разом
Как пленник и как падишах;
И я, поверь, привстав на лапах,
Разширив ноздри, уши, рот,
Небесный обонял бы запах
И озирал чудесный грот.
А ночью, взяв чепец небрежно.
Поправив в папильотках лоб.
Меня погладили бы нежно,
Произнеся чуть слышно «гоп!»
Поверьте, я б не промахнулся.
Нашел бы место, где лежать,
Где лег, уж там бы и проснулся,
Не обегал бы всю кровать.
Как тыкался бы, как крутился,
Ворочался, ворчал, визжал,
А вам бы в это время снился
В мундире молодой нахал.
В испарине устали б оба.
Собачке слава прогреми:
Она до самого до гроба
Была вернейшей из Мими!
1918.
Кларнетист*
(Романс)
Я возьму почтовый лист,
Напишу письмо с ответом:
Кларнетист мой, Кларнетист,
Приходи ко мне с кларнетом.
Чернобров ты и румян,
С поволокой томной око,
И когда не очень пьян,
Разговорчив, как сорока,
Никого я не впущу.
Мой веселый, милый кролик.
Занавесочку спущу.
Передвину к печке столик.
Упоительный момент!
Не обмолвлюсь словом грубым
Мил мне очень инструмент
С замечательным раструбом!
За кларнетом я слежу,
Чтобы слиться в каватине
И рукою провожу
По открытой окарине.
1918
Али*
Не так ложишься, мой Али,
Какие женские привычки!
Люблю лопаток миндали
Чрез бисерныя перемычки,
Чтоб расширялася спина
В два полушария округлых
Где дверь запретная видна
Пленительно в долинах смуглых.
Коралловый дрожит бугор,
Как ноздри скакуна степного
И мой неутомимый взор
Не ищет зрелища другого,
О, свет зари! О, розы дух!
Звезда вечерних вожделений!
Как нежен юношеский пух
Там, на истоке разделений!
Когда-б я смел, когда-б я мог,
О, враг, о, шах мой, свиться в схватке,
И сладко погрузить клинок
До самой, самой рукоятки!
Вонзить и долго так держать,
Сгорая страстью и отвагой,
Не вынимая, вновь вонзать
И истекать любовной влагой!
Разлился соловей вдали,
Порхают золотые птички!
Ложись спиною вверх, Али,
Отбросив женские привычки!
1918
Размышления Луки*
Сосед Лука сидел преважно,
А член его дыбился до стола
И думалось ему отважно:
«Чем хуже я Петра Апостола?
Ему вручен был ключ от рая
(Поглажу, ну-ка, против шерсти я)
А разве я не проникаю
В любое дамское отверстие?
И распахну легко калитку
Из самых даже нерасшатанных:
Монахиню, израелитку,
В роскошных платьях, иль заплатанных.
Раз! опрокину на скамейку,
Под юбкою рукой пощупаю,
И рай открыть легко злодейку
Я научу (пусть даже глупую).
Не спорю: член мой крепколобый
Покуда все мое имущество,
Но пусть грозит апостол злобой,
Пред ним имею преимущество.
Ведь мокрый рай, признаться надо,
Пленяет только первой целостью,
А я, Лука, в теснины ада
Готов пуститься с той же смелостью.
От двух дверей мой ключ железный
(Прилично-ль пояснять примерами?)
И в путь второй, равно любезный,
Отправлюсь даже с кавалерами.»
1918
Начало повести*
Я не знаю: блядь-ли, сваха-ль
Тут насупротив живет.
Каждый вечер ходит хахаль:
В пять придет, а в семь уйдет.
Летом в городе так скучно
И не спится до зари,
Смотришь в окна равнодушно,
Как ползут золотари.
Прогремит вдали пролетка,
Просвистит городовой —
Снова тихо… рядом тетка
Дрыхнет тушей неживой.
В головах коптит лампадка
И в окно несется вонь…
Молодой вдовой не сладко
Жить, уж как ты ни резонь.
Тетка прежде посылала
Мне и Мить, и Вань, и Вась,
Но вдовство я соблюдала.
Ни с которым не еблась.
Так жестоко и сурово
Целых восемь лет жила,
До того была здорова.
Что из носа кровь пошла.
Раздобрела, ела сытно,
Но, толкни меня пострел,
Страсть, как стала любопытна
До чужих любовных дел.
Где по-вдовьи промолчать-бы,
Тут и разберет меня:
Где метрески, или свадьбы,
Или просто так ебня.
Что уж там ни говорите,
А огонь в крови кипит!
Поп твердит: «могий вместити,
Тот, мол, девство да вместит.»
Но такого уложенья
Не возьму ни как я в толк
При моем телосложеньи
Я вмещу хоть целый полк!