Зилвицкий даже для себя не пытался притвориться, что не счел отношение капитана раздражающим. К счастью, он был по своей природе терпеливым, методическим, аналитическим человеком. И были, по крайней мере, некоторые нюансы ситуации. Ни он, ни Каша не хотели терять Симойнса из вида, и в то время как у них не было никакой особой причины не доверить капитану или команде «Кустиса», у них не было никакой особой причины доверять им, также. Если даже малая часть того, что Джек Макбрайд и Доктор Симойнс сообщили им, подтвердится, она собиралась сотрясти до основания все звездные нации всего исследованного космического пространства. Они буквально не могли позволить рисковать, чтобы что-либо случилось с ним, пока не предоставят ему возможность, чтобы сообщить свою историю-в-деталях их собственным национальным звездным разведывательным службам. Более того, поскольку они могли только завидовать месяцу или около того, что займет у «Кустиса» на путь до Эревона, они предпочли оставаться на месте, где были, пока Шарон Джастис сможет организовать безопасный транспорт до Факела. Они и вздохнут с огромным облегчением только тогда, когда только смогут благополучно оставить Симойнса в безопасности Факеле, чтобы заняться рассылкой осторожных запросов, чтобы все соответствующие Службы безопасности послали старших представителей на Факел.

Никто не ожидал, что это будет легко, и он знал, что Каша столь же пугала возможность, как и его самого, что Звездная Империя и Республика могут возобновить боевые действия в то время, пока они будут ждать, но они оба знали, что их открытие можно отнести к тому редкому типу разведданых, которые попадаются не чаще одного раза в несколько сот лет. Необходимо было принять, что все это не было частью некоего невероятного, безумного усилия по дезинформации, Уравнители Мезы плели паутину свих планов по самаым оптимистичным оценкам уже шестьсот стандартных лет без того, чтобы кто-либо заподозрил, что происходит. При тех обстоятельствах не было вполне буквально никаких мер, к которым Виктор Каша и Антон Зилвицкий не готовы будут пойти, чтобы сохранить их единственный источник информации в живых.

Какого, спрашивается, они все все еще сидят здесь на борту раскинувшейся громадины Станции Пармали, ожидая транспортировку откуда-то еще.

— Вы знаете, — сказала Яна немного печально, — никто не сказал мне, что мы собираемся на эту небольшую прогулку на весь года.

— И мы тоже не совсем были готовы к этому, — указал Зилвицкий. — Ну, фактически, я предполагаю, то, что мы имеем, зависит от рассматриваемого планетарного года. Но с точки зрения стандартного года, это — меньше чем один. Да ведь это были только десять стандартных месяцев, если уж сводиться к этому!

— Во-о-бще, как предполагалось, должно было быть четыре, — парировала Яна.

— Мы предупреждали, что может поятнуть и на пять, — поправил Зилвицкий, и она фыркала.

— Вы знаете, даже Скраги могут произвести простые подсчеты, Антон. И…

Силовая дверь, предоставлявшая доступ к нечто среднему меду обзорной галереей и комнатой ожидания, был одной из частей Станции Пармали, которая была полностью обновлена. Теперь это открылось столь резко, прервав Яну в середине предложения, и темноволосый мужчина вошел внутрь. По сравнению с массивной мускулатурой Зилвики и плечами, вновь прибывший выглядел почти заморышем, но фактически он был молодым парнем с хорошей мускулатурой.

— А, вот вы где! — воскликнул он. — Ганни Элли сказала, что думает, что должны быть здесь.

— И так, мы здесь, Виктор, — прогрохотал Зилвицкий, и поднял бровь. — И так как мы, и так как Вы здесь в настоящее время, я могу спросить, кто нянчит нашего доброго друга Герландера? Если я не ошибаюсь, сейчас ваша очередь, не так ли?

— Я оставил Фрэнка, охранять входную дверь с игольником, Антон, — терпеливо ответил Каша, и Зилвицкий проворчал.

Звук представлял, по крайней мере, сдержанное одобрение, хотя нужно было его очень хорошо знать, чтобы понять это. С другой стороны Фрэнк Гиллич был способным парнем. Он и Джун Маттес были членами Беовульфа Биологический Корпус Надзора, частью первоначальной команды ББКН, которая обнаружила Клан Бутр здесь на Станции Пармали и посредничала в соглашении, которое оставило бутров живыми и превратило станцию во фронт ББКН/Баллрум. Большинство людей (или большинство людей, которые не знали Виктора Каша, по крайней мере) рассмотрят Гиллича и Маттеса столь же смертельно опасными, как и прибывших агентов, и Зилвицкий был готов признать, что Гилличу можно было доверить безопасность Симойнса на ближайшие пятнадцать-двадцать минут.

— Я думал, что это Я всегда был гиперподозрительным, параноидальным, одержимо-навязчивым, — продолжил Каша. — Каково это? Пытаешься заполучить титул Самого Главного Параноика.

— Ха! — фыркнула Яна. — Он не пытается сделать что-либо. Он только начинает бродить вокруг тебя слишком долго. Этого достаточно, чтобы вывести любого — кроме Кайи… возможно — из себя!

— Я не понимаю, почему вся вселенная настаивает на том, чтобы думать обо мне как о своего рода сумасшедшем убийце, — сказал Каша мягко. — Я же не убиваю любого, кто не нуждается, чтобы быть убитым.

Он сказал это с абсолютно невозмутимым видом, но Зилвицкий подумал, что это была, вероятно, шутка. Вероятно. Никогда нельзя было быть полностью уверенным, в чем Каша был заинтересован, и понятие хевенита о чувстве юмора не походило на большинство людей.

— Я могу предположить, что есть причина, по которой ты оставил Фрэнка играть приходящую няню и спросили Ганни Элли, где мог бы найти нас? — Зилвицки спросил вслух.

— Фактически, да, — Каша ответил, сверкнув темными каре-черными глазами. — Я думаю, что наконец нашел, что аргумент, чтобы заставлить тебя согласиться взять Герландер прямо в Новый Париж, Антон.

— Да? — Зилвицкий скрестил руки-стволы и поднял голову, рассматривая Каша, как квалифицированный дровосек мог бы рассмотреть особенно захудалое молодое дерево. — И почему мы должны внезапно отступить от нашего согласованного плана сбросить его на Факеле и приглашения всех гор прибыть к Мохаммеду?

— Поскольку, — ответил Каша, — курьерское судно только что пришло с Эревона.

— Курьерское судно? — Глаза Зилвицкого сузились. — Почему бы кто-либо в Эревоне послал курьерское судно сюда?

— Очевидно Шарон решила, что это будет хорошая идея позволить любому, начиная от Баллрум или ББКН, кто зарегистрирован на Станции Пармали, знать, что происходит, — ответил Каша. Он пожал плечами. — Очевидно, она не знала, что я буду здесь, когда послала судно — она отослала ее приблизительно три недели назад, а, самое раннее, «Кустис» сможет добраться до Эревона только завтра.

— Я отлично знаю о графике «Кустиса», — прогрохотал Зилвицкий. — Так предполагаю, ты просто пришел рассказать мне, «что происходит» и это настолько важно, что все твои слуги побросают курьерские суда по всей галактике?

— Ну, это произошло приблизительно три месяца назад, Герцогиня Харрингтон прибыла в орбиту Хевена, — сказал Каша. — Новости облетели все отделения нашей разведки в регулярном информировании, но они все еще приняли месяц, чтобы добраться до Шарон, и она отсылала курьерское судно, чтобы доставить их всем нашим отделениям в секторе. Оно также делало остановку на Факеле, если верить его его шкиперу. Мы были последней остановкой на информационной цепи. — Он пожал плечами снова. — Я воображаю единственную причину, по которой его вообще послали сюда, — это обычная тщательность Шарон. Но резюмируя все, что прислали из головного офиса, Герцогиня Харрингтон находится в Новом Париже со специальной целью договориться о мирном урегулировании между Республикой и Звездной Империей.

Любой, кто знал Антона Зилвицкого, мог бы засвидетельствовать, что его всегда было очень сложно удивить. На сей раз, тем не менее, кто-то управлял этим, и его глаза расширились.

— Мирное урегулирование? Ты имеешь в виду формальное соглашение?

— Очевидно это точно, что она собирается там получить, и согласно резюме Шарон, президент Притчарт столь же решительно настроена как и Герцогиня. С другой стороны, после двадцати лет стрельбы по друг другу, я сомневаюсь, что они уже закрепили все это в опрятном поклоне. И так как Герцогиня Харрингтон фактически поверила нам обоим прежде, чем мы отправились на Мезу, я не вижу причины, по которой она не верила бы нам, если бы мы появились с Симойнсом на буксире. Собственно говоря, она будет со своим древесным котом, и он точно будет знать, говорим ли мы правду. Или говорит ли ее Доктор, если уж вы будете вести к нему.