1917
Пританьезракодар
Иероглифы весеннего забора
Оттаявших причин не прочитать
Помимо скрепы разговора
Грядущему всегда подстать.
Не только это но науки
Вскрыть сокровеннейший курьез
Отсутствием чему нет веры — смеховнуки
Дыханье слово кукуроз.
Земле покажется условно
Он не растраченный пятак
И погружаясь сусло нов
О видит знаменитый зрак
На талом снеге хладнокровном
Двух сбрачившихся собак.
1918
Обрызганный катер
Не в силу боли и не от смущения
Что лопнули штаны выше голени
Во время падения
Во сне закричал авиатор.
1918
Из книги «1/2 века» (1932)*
Из книги «Беременный мужчина»*
«Огромный труд — устроить пруд…»
Огромный труд — устроить пруд
И тину превратить в плотину.
Затеешь с бором бодрый матч ты,
Стволы дерев вдруг будут мачты
А камень, что лежал горой,
Героя станет головой.
День творческий
Я не ищу ни с кем соревнованья,
Соперничества не ищу,
Не лыцуся герб надеть наименованья
Ни богача, ни нищего.
Я независимость на первый ставлю план,
Самостоятельность и деле, и словах.
Мой ум — аэроплан,
Ему неведом страх…
Проснувшись, не хожу без дела —
До вечера меняю труд на труд;
Энергия моя грызет удила,
Выпячивая кругло грудь.
Закатница, рассветница супруга,
Веселых глаз живой аквамарин;
Как бюста радости твои упруги,
Бедро бело — сколь стеарин.
Другиня и жена! согласья крылья
Твои соседни вдоль бульвара дня
И солнце золотою пылью
Ярча тебя, бодрит меня…
Стих за стихом, картина за картиной
Я создаю, чтоб осчастливить мир,
День творческий
Так Волга осмысляется путиной,
Так люд прояснится созвучьем лир…
29 апр. 1930
3 ч. 45 мин. дня
Опусы из цикла «Корчма буранов»*
Делец
Op. 1.
Посмотрел на лес ядреный:
«Бревна ладить на острог;
Клепка, уголь, дров вагоны…
Знатна прибыль, крупный торг»!
Стал на брег реки широкой:
«Вот так сплав — фарватер знатный!
Здесь построю дом высокий;
Сколько силушки бесплатной»!
По степи табун пронесся,
Храп ноздрей и пыль копыт:
«Пелион свезу на Оссу,
Лишь бы диких приручить…»
Приспособить мудрой лямке,
Чтоб тянули день и ночь,
Косогор, высоты, ямки
Научились превозмочь!
Сила вся в повиновеньи!
Прилежанье чтите, труд!
Пусть вступает в управленье
Министерством мистер Кнут…
1916 г.
Иглино, С<амаро->3л<атоустовской> Ж<елезной> Д<ороги>
Корчма буранов
Op. 2.
По степи снегонедужной
Пусть затерянной лежит
И костлявость вьюг жемчужно
Стелет пьяно бельма лжи.
Тенькать, звякать бубенцами
Тройка мчится дребезжа —
Лиха горького гонцами
Пребывая и служа.
А от тропочки в сторонке
Дым коромыслом встает:
Пузом вздутый, брюхом тонкий,
Сыт, голодный — пьяный слет.
Здесь сугробная харчевня,
Злой метелицы приют,
Прилетев хрипя с кочевья,
Здесь бураны зелье пьют.
У обмерзло льдистой стойки
Целовальник взвихрен — мраз;
Джин и виски и настойки
По порядку иль зараз?
«Ну, хвати смелей с дороги!..
Сердце в пламень утопи…
Ты не тропик — недотрога,
Вы не трусы воробьи!..»
И восторгом песни бранной
Огласилася зима,
Пированьице буранов —
Злых кочевников корчма.
1920 г. Сибирь
(Из окна вагона)
Op. 3.
Громыхая поле пробегает мимо.
Жаждою сгорает? хочет лимонада?
Поле не подобно царственному Риму:
Полю обладанья, властности не надо!..
И ему не надо — знаний, громкой славы
Пышнорослым сором поле предовольно;
Нежит, любит травы;
Им, «ему» не больно!..
«Поле» быстро мчится… все себя покажет
(Римская волчица,
Сердце нежно, даже…)
Травкою муравкой,
Блатною водицей,
Кочкой — бородавкой,
Рощицей — девицей —
Поле всем довольно.
И ему не надо
Лето — зной — кефира
Или лимонада;
Не взыскует мира,
Где сознанью больно!..
1907
«Чье имя ведомо и веки не забыто…»
Op. 4.
Чье имя ведомо и веки не забыто,
Кто навсегда от тленья убежит,
Кому, минувшему забвения обиду,
Бессмертия заветный редюит?