— Узником в темноте. Да, возможно. — Мартина перевела дыхание. — Его наказывали просто так, беспричинно — мучили, как Дьявол мучает людей, наслаждаясь страданиями других. И он сидел в темноте многие годы — по меньшей мере три десятилетия, может быть больше — надеясь, что однажды его спасут от боли и освободят, и пел ту самую песню, которую маленький мальчик пел на дне глубокого темного колодца. — Внезапно ее лицо исказилось от гнева. — Ужасно даже думать об этом, верно?

— Ты думаешь, он делал все это… против своей воли? — спросила Флоримель. — То, что он сделал моей Эйрин, другим детям, твоему другу Сингху — все это его заставляли делать, как раба? Как солдата на военной службе? — Она выглядела потрясенной. — Очень трудно в это поверить.

— О, Господи Иисусе, ангел. — Пол с трудом вздохнул. — В сказке. Неужели поэтому… поэтому Ава появляется таким образом. Только потому, что Иной считает ее ангелом?

— Возможно. — Мартина пожала плечами. — Или потому, что это единственный способ представить себе женщину-человека, которая не является членом легиона его мучителей. А еще образ реки — теперь, конечно, мы все согласны, что это очень знакомо.

— Но даже если ты права, что это дает нам? — сказала Флоримель, прерывая долгое молчание. — Иной побежден, по меньшей мере та его часть, которая думает. Системой управляет Дред. Взгляните на это место — Багдад Гарун аль-Рашида, все убито снегом. Дред не просто придурочный монстр. Он готов уничтожить все воображаемые миры только для того, чтобы порадовать самого себя.

— Да, и теперь, когда Братство мертво или рассеяно, он — наш настоящий враг. — Мартина оперлась спиной о стену. — Боюсь, что ты права, Флоримель — моя идея мало что значит для нас. Мы не смогли никак воздействовать на Иного; и я даже не представляю себе, что мы можем сделать Дреду.

Пол сел. — Быть может ты кое-что забыла? У нас есть друзья, хотя и не здесь. Быть может мы ничего не можем поделать с системой, быть может мы не в состоянии коснуться этого убийцы-ставшего-виртуальным-богом, о котором я так много слышал, но мы, черт побери, можем попытаться найти Рени и остальных.

Какое-то мгновение Мартина выглядела так, как будто потеряла свое обычное хладнокровие — Пол увидел красные пятна на щеках ее сима. — Нет, я не забыла, Пол, — сухо сказала она. — Это мое проклятие — я почти ничего не забываю.

— Не в этом смысле. Но если мы не можем ничего сделать, чтобы остановить Дреда, мы можем по меньшей мере попытаться выйти из сети. Братство Грааля мертвее мертвого, так что против кого мы теперь сражаемся? Вы все может быть и добровольцы, но я, клянусь Христом, нет. — Пол почувствовал, что бессмысленный гнев захватывает его и попытался успокоиться. — Хорошо, но что мы можем сделать? Если симуляция Трои недостижима или уничтожена, как мы доберемся до Рени и остальных?

— Мы даже не знаем, сработает ли один и тот же трюк дважды, — заметила Флоримель. — Мне кажется, Иной хотел, чтобы мы попали туда — сделал специальный тип ворот для нас. Если этот искусственный интеллект попал в рабство, или, по меньшей мере, потерпел поражение, я сомневаюсь, что…

Она остановилась, потому что Мартина подняла ладонь с растопыренными пальцами, как стражник, который слышит крадущиеся шаги за лагерем.

— Я думаю, ты права, — медленно сказала Мартина. — Я думаю, что, как и ангел Пола, Иной пытался нас привести к себе. Он что-то хотел от нас.

— Но же мы не знаем, что именно, — сказал Пол.

— Секунду! — На щеки слепой вернулись пятна гнева. — Боже мой, дай подумать. Так… Иной… хочет нас, по какой-то причине. Помочь освободить его? Как в сказке?

Пол нахмурился, пытаясь понять ход ее мыслей. — Он что… воспринял сказку дословно? Он хочет, чтобы мы освободили его из дыры?

— Из тюрьмы, да, возможно.

— А кто из нас собака? — с явным сарказмом сказала Флоримель. — Я надеюсь, что вряд ли кто-то из нас вызовется добровольцем.

— Собака. Конечно! — Мартина энергично кивнула. — О, неужели это правда? Возможно я права. Дайте мне сказать, как бы глупо это не прозвучало. — Она подняла руки к голове и крепко закрыла глаза. — Рени как-то сказала мне, что все симы, которые я ношу в сети, выглядят очень… обыкновенными. Эти правда? Почти как базовые симы.

— Да, я полагаю, да. — сказала Флоримель. — И?

— Она сказала мне, что только в Трое я стала выглядеть особой личностью. Но только потому, что в Трое я стала самой особой личностью в симуляции — Кассандрой, дочерью короля. А все остальное время я была разными вариациями крестьянки из Темилюна, и почти не отличалась от тебя, Флоримель, или фальшивой Кван Ли.

— Точно. И что это значит?

— Все мы общаемся с системой как чистые информационные потоки, да? Как бы не выглядели наши настоящие тела, в системе мы существуем только как сознания — чувствующая память и соображающая мысль, верно? И система посылает нам информацию обратно через те же самые нейронные пути.

Пол посмотрел на Т-четыре-Б, ожидая, что подростку скучно слушать долгое скучное обсуждение, но мальчик отвернулся и смотрел в огонь. На какое-то мгновение Пол позавидовал его отрешенности. — Но ведь это и есть базовое определение этого типа ВР, не так ли? — сказал он. — Люди получают ввод из сети на сенсорном уровне, и пропускают информацию, исходящую из реального мира.

— Да. — Мартина выпрямилась. — Но неправильно говорить "этот тип ВР". Мы уже убедились — это совершенно уникальная вещь! Уникальная во многих отношениях: мы не можем выйти обратно в офлайн, мы не можем найти наши нейроканюли, или даже грубые устройства ввода-вывода, которые используют! Ксаббу и Рени, хотя мы точно знаем, что они есть. И когда Фредерикс попытался уйти в офлайн, он… нет, она, я почти забыла!.. испытала ужасные боли.

— Ты еще ничего не объяснила… — проворчала Флоримель.

— Возможно сеть — или, более точно, операционная система, Иной — может взаимодействовать не только с нашим сознанием, но и с подсознанием, тоже.

— Что? Ты имеешь в виду, читать наши мозги полностью?

— Я не представляю, как это может работать, или какие ограничения для это существуют, но ты только подумай! Если он может достигнуть нашего подсознания, он может внедрить туда предположение, что мы не в состоянии выйти в офлайн. Как гипноз. Это может убедить нас, на уровне ниже сознания, что уйдя из сети мы причиним себе ужасную боль.

— Господи Иисусе. — Пол внезапно начал понимать идею Мартины. — Но это означает… что он хочет, чтобы мы все оставались в сети. А что с вашим другом, Сингхом? Иной убил его.

— Не знаю. Возможно система безопасности, часть Иного, охраняющая вход в сеть, находилась под более прямым управлением Братства Грааля. Но возможно Иной только тогда увидел и узнал нас, когда мы вошли в сеть. — Она заметно возбудилась. — Если проводить аналогию со сказкой о мальчике в колодце, он должен был сперва понять, те ли мы союзники, которых он ищет!

— Да, это имеет смысл, — медленно сказала Флоримель. — Хотя мне надо как следует подумать, прежде чем я буду готова согласиться. Однако ты обещала объяснить, какое отношение к этому имеет собака. Я сказала что-то о собаке, и это вызвало у тебя поток идей о симах, о том, как это работает…?

— Да. Ты знаешь, как выглядит твое лицо?

Флоримель вздрогнула. — Ты говоришь о моих ранах?

— Нет, в повседневной жизни. Ты знаешь, как выглядит твое лицо? Конечно знаешь. У тебя есть зеркало, есть фотографии, старые или новые. Любой обычный человек знает, как он выглядит. Пол, ты видел свои симы? Они похожи на тебя?

— По большей части. За исключением тех случаев, когда я был кем-то особым, как ты выразилась, вроде Одиссея. — Он посмотрел на нее, сбитый с толку, потом сообразил. — Ты же не знаешь, как выглядишь, верно?

Мартина покачала головой. — Конечно не знаю. Я ослепла, когда была еще маленькой. Я знаю, что больше не выгляжу ребенком, но понятия не имею о том, что годы сделали со мной, разве только по прикосновениям.