Под синим сводчатым стеклом
Нельзя нам жизнь отдать на слом. —
И лес в ответ гудит:
— Нельзя! —
И рожь с полей глядит:
— Нельзя! —
Река с водой,
Луга с травой:
— Нельзя, друзья,
Никак нельзя! —
Легким тонким ароматом
Потянуло по́ лесу.
— Слушай, Виктор, значит, атом
Нам на пользу!
— Он за нас, за наши семьи,
За луга, за всходы нив,
За улыбку, день весенний,
За его большой разлив!
Слыша это,
Леса
Успокоилися.
Словно дети, присмирели
Листвоигловые,
Только птичка на свирели
Все наигрывала,
Да ручей точил помалу
Камни донные,
В воду руки окунали
Чащи хвойные.
Норовил оттуда лютик
Губы к солнцу выпятить.
Милый любит иль не любит?
Разве трудно выпытать!
На краю весенних зорь,
Светлых рощ с тетеревами
Объясниться мне позволь
Только нежными словами.
Все скажу из них.
Одно
Не решусь и не осмелюсь,
Я хочу, чтобы оно
На губах, как песня, спелось.
Я не выпущу его,
Пусть оно в душе томится,
Пусть оно к тебе стремится
От меня от одного.
В нем два мягких «л», два «ю»,
«Б», звенящее, как бубен.
Неустанно говорю:
Им нельзя бросаться людям!
Тоня с Виктором в лугу,
Как громкоговорители,
Золотую их гульбу
Не унять родителям.
Что состарилось,
То растаяло,
Все, что вылиняло,
Новью выновлено.
Золотой пыльцой
Порошат леса
И в твое лицо
И в мои глаза.
Виктор Лугов чиркнул спичку
Озеленый коробок,
Закричал:
— Сарынь на кичку! —
Луговую старь поджег.
И за пеплом черногалым,
За пыланьем розовым
По-солдатски зашагала
Молодая прозелень.
Руки к Лугову тянула
Песней соловьиною,
Как к углам гипотенуза
Смело тянет линию.
Для великого в природе
Ничего не заперто.
Два родных моих героя
Обручились накрепко.
VII
Всё весело,
Всё зелено,
Гуляй, ребя,
Всё сделано!
И озими
И ярица
И радуют
И нравятся!
Лебедушки
И павушки,
Где прячетесь?
Куда ушли?
Гнезда — поновлены,
Реки — повенчаны,
Травы — помолвлены,
Свадьбы — обещаны.
Ай, топ, топочи,
Про любовь не хлопочи,
Как придет, тебя найдет,
На свиданье уведет.
За окошком голубой кокошник
В обнизи жемчужных звезд.
До него, как назло, как нарочно,
Сорок тысяч верст.
На ракете долететь бы,
Снять бы,
Тоне подарить в день свадьбы!
VIII
Удивительно чиста,
Встает заря весенняя,
Как будто бы ее в сита́
На мельнице просеяли.
Как будто бы ее в полку
Суконкою начистили,
Как будто у нее в лесу
Хозяин есть рачительный.
Еще седой дымок ракит
Над речкою как бороды,
Но в этот ранний час не спит
Дерзающая молодость.
Вон он, Виктор, вон он, Лугов,
Рассиялся до галош,
Сам не спит и манит друга,
Говоря, что мир хорош.
Не Весна идет с ним рядом —
Тоня Славина,
И походкою и взглядом
То же самое!
Те же речи,
Те же плечи,
Та же стать,
Ни дать ни взять!
Вот запела:
— Ой вы, зори,
Бусы радужные! —
На руках ее мозоли,
И взаправдашние.
Спозаранку день воскресный
Спрятал где-то гул машин.
Смотрит синий шелк небесный
На колхозный крепдешин,
Смотрят липовые кроны
Сквозь зеленые очки,
Как блестит нога в капроне,
Как сверкают каблучки.
Как на светлом циферблате
Ходят стрелки-муравьи,
Как на Тонином на платье
Скромно розы расцвели.
IX
Так весной полагается:
На поляне лесной
Каждый лист потягается,
Умываясь росой.
Каждый ландыш окатывается
От плеч до ресниц
И ревниво оглядывается
На сестер-медуниц.
— Эй вы, милые! Как вы?
Бережете ли честь? —
Только слышно, как кряквы
Манят селезня сесть.
Только слышно, как соки
Бегут вдоль коры,
Выбивая осколки
Минувшей войны.
Только веток качанье
На узкой тропе,
Только в гнездах молчанье
Птенцов в скорлупе.
И поблизости где-то
Молодое «ау!»
Окликает поэта
Присесть на траву.