Итак, я утверждаю, что у Сталина в сейфе в Кремле находился мобилизационный пакет на случай войны, в котором был и документ с текстом для выступления главы правительства по радио в случае нападения Германии. Так как все абсолютно предусмотреть невозможно, и дату нападения тоже, в тексте были, наверное, умышленно сделаны пропуски, в которые без труда можно было внести соответствующие правки и уточнения. Думается, что текст готовился для выступления самого Сталина, т.к., сообщение носит чисто информационный характер и только констатирует сам факт нападения Германии, не привязывая Сталина ни к каким обязательствам. Как видите, этот текст мог озвучить и его заместитель, т.е. Молотов, внеся в текст небольшие дополнения, вытекающие из полученных сообщений от военных о факте нападения Германии.
А теперь разберемся, где вставленный Молотовым текст, а где текст Сталина. Убрав слова «и его глава товарищ Сталин», лишний раз убеждаешься, что текст написан вполне для Сталина. Но, по-видимому, Молотов сделал эту приписку для придания тексту большей весомости. Неужели Сталин, находящийся в Кремле, отделил бы себя от правительства. Сталин никогда не страдал «бонапартизмом».
Далее. Время нападения «4 часа утра» легко подставить. Что же, разве мы не знаем, когда на нас напали? Тот же Жуков из Генштаба сообщил! А вот к перечисленным в тексте городам: Житомир, Киев, Севастополь, Каунас — следует присмотреться. Действительно, а бомбили ли немцы Киев в первые часы агрессии, как нас уверяет товарищ Жуков, или нет? К городу Киеву мы еще с вами вернемся, а сейчас обратите внимание вот на что! Расхождение с жуковскими мемуарами — отсутствует город Минск, но зато присутствует город Житомир. Эта речь озвучена в 1941 году, по горячим следам, а мемуары писаны в 1969 году, в «домашней» обстановке. Было, как говорится, время подумать. А что нам говорит хрущевская «История Великой Отечественной войны» 60-х годов? Она скромно умалчивает о городах подверженных бомбардировке и отделывается общими фразами: «Фашистская авиация подвергла варварской бомбардировке многие города прибалтийских республик, Белоруссии, Украины, Молдавии и Крыма». Как видите по сравнению с «Выступлением по радио...» появилась республика Белоруссия, но в чистом виде, без городов, как и другие, плюс республика Молдавия и Крым, о которых в речи Молотова тоже не было сказано ни слова.
Обратимся за разъяснениями к более поздней по изданию, брежневской «Истории Второй мировой войны», 70-х годов. Та дает новую версию бомбардировок Германией Советского Союза в первые часы войны: «Ее авиация произвела массированные налеты на аэродромы, узлы железных дорог и группировки советских войск, расположенные в приграничной зоне, а также на города Мурманск, Каунас, Минск, Киев, Одесса, Севастополь». Здесь, как и в «Выступлении по радио...» приведены города, подвергшиеся бомбардировке, плюс появились Минск и Мурманск.
Какая разница, скажет иной читатель? Что, разве Молотов мог точно знать, какие города бомбили утром 22 июня, а какие нет? Что ему передали из Генштаба, то он и озвучил. А в последующих «Историях» просто уточняли факты бомбежек, вот и все. На первый взгляд это может и так, но не будем торопиться с таким поспешным выводом. Молотов, может, и не знал, какие именно города бомбили немцы, зато это хорошо должен был знать Жуков! Ведь именно он, как начальник Генштаба, и обязан был доложить правительству и Политбюро о нападении Германии и его последствиях. Вот он и доложил, а Молотов, базируясь на его данных, внес их в текст «Выступления». Почему же не только о Минске нет ни слова, нет ни слова о самой Белоруссии? Согласно версии Жукова (помните его мемуары?), — нет связи с Западным округом. Кстати, когда в Наркомат обороны 29 июня приехал Сталин и члены правительства, по воспоминаниям Микояна, то связи с Западным округом тоже почему-то не было. Правда, Жуков выворачивался, говоря, что связь, дескать, была, да вот перед самым приездом высокого начальства вдруг прервалась. Так что, если «нет информации из Западного округа», то откуда в сообщении Молотова Минску взяться.
Зато Жуков утром 22 июня подбросил Молотову со товарищами город Житомир, чтобы создать в их представлении ложную картину: якобы, главное направление удара немцев — на Украине. Смотрите сами! Получается всего два направления удара немцев: на северо-западе — Каунас и на юго-западе — Украина (Житомир, Киев). Севастополь стоит особняком — военно-морская база Черноморского флота, а другие города Крыма не бомбили. После такой представленной правительству и Политбюро чудовищной лжи, да еще и румыны «границу обстреляли», Жуков и помчался на Юго-западный фронт якобы «помогать» руководству фронтом, а фактически его разваливать. Он же знал ситуацию в Западном округе, но скрыл. А там-то «свой» Павлов фронт открывает, — одним словом, бездействует. Теперь надо немцам помочь здесь, на Украине.
Что там было в Западном округе в первые дни войны, требует отдельного расследования, поэтому ограничимся лишь воспоминаниями заместителя командующего округом генерал-лейтенанта И. В. Болдина. Хочу обратить внимание читателей на тот факт, что все руководство Западного округа было отдано под суд и расстреляно, кроме заместителя Павлова, упомянутого выше И. В. Болдина. Как он избежал карающей руки Военного трибунала, тоже отдельный разговор. Итак, предлагаемый отрывок, с небольшими сокращениями:
«Разведка установила: к 21 июня немецкие войска сосредоточились на восточно-прусском, млавском, варшавском и демблинском направлениях... Пожалуй можно считать, что основная часть немецких войск против Западного Особого военного округа заняла исходное положение для вторжения...
Оперативный дежурный передал приказ командующего немедленно явиться в штаб... Через пятнадцать минут вошел в кабинет командующего...
— Случилось что? — спрашиваю генерала Павлова.
— Сам как следует не разберу. Понимаешь, какая-то чертовщина. Несколько минут назад звонил из третьей армии Кузнецов. Говорит, что немцы нарушили границу на участке от Сопоцкина до Августова, бомбят Гродно, штаб армии. Связь с частями по проводам нарушена, перешли на радио. Две радиостанции прекратили работу — может, уничтожены. Перед твоим приходом звонил из десятой армии Голубев, а из четвертой — начальник штаба полковник Сандалов. Сообщения неприятные. Немцы всюду бомбят...
Наш разговор прервал телефонный звонок из Москвы. Павлова вызывал нарком обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Командующий доложил обстановку... Тучи сгущались. По многочисленным каналам в кабинет командующего стекались все новые и новые сведения, одно тревожнее другого: бомбежка, пожары, немцы с воздуха расстреливают мирное население... Оказывается, с рассветом 22 июня против войск Западного фронта перешли в наступление более тридцати немецких пехотных, пять танковых, две моторизованные и одна десантная дивизии, сорок артиллерийских и пять авиационных полков...
Снова звонит маршал С. К. Тимошенко. На сей раз обстановку докладывал я... В моем кабинете один за другим раздаются телефонные звонки. За короткое время в четвертый раз вызывает нарком обороны. Докладываю новые данные. Выслушав меня, С. К. Тимошенко говорит:
— Товарищ Болдин, учтите, никаких действий против немцев без нашего ведома не предпринимать. Ставлю в известность вас и прошу передать Павлову, что товарищ Сталин не разрешает открывать артиллерийский огонь по немцам.
— Как же так? — кричу в трубку. — Ведь наши войска вынуждены отступать. Горят города, гибнут люди!
Я очень взволнован. Мне трудно подобрать слова, которыми можно было бы передать всю трагедию, разыгравшуюся на нашей земле. Но существует приказ не поддаваться на провокации немецких генералов.
— Разведку самолетами вести не далее шестидесяти километров, — говорит нарком.
Докладываю, что фашисты на аэродромах первой линии вывели из строя почти всю нашу авиацию. По всему видно, противник стремиться овладеть районом Лида для обеспечения высадки воздушного десанта в тылу основной группировки западного фронта, а затем концентрическими ударами в сторону Гродно и в северо-восточном направлении на Волковыск перерезать наши основные коммуникации. Настаиваю на немедленном применении механизированных, стрелковых частей и артиллерии, особенно зенитной.