Уже на следующий вечер они обжимались под каждым кустом. А еще через пару дней он и вовсе овладел ею, окончательно лишив всякой невинности. Теперь он мог делать c ней все, что хотел... И не только в отношении секса, да и во всех прочих делах тоже. Однако, хотя и говорил,

что из баб любит лишь ее одну, жениться все- же не спешил. Лишь когда узнал, что Марина кажись все-таки залетела, в первый раз призадумался не на шутку. A может взять да и в самом деле жениться на этой девчонке. Ведь как хороша-то, черт возьми. A то, что ребенок будет от него, в этом он и не сомневался. Только ведь не любит он ее. Нет, то, что она ему нравится и даже очень, это бесспорно. Только ведь любовь это что-то совсем другое. Это должно быть что-то такое большое и сильное, c которым простому смертному просто невозможно бороться... И если придет она, эта любовь, и схватит тебя в свои объятья, то точно, пиши пропало. Пока сама снова не отпустит, ничего ты, как ни старайся, не сделаешь. Ну и что, что он не любит ее. Он вобще никого не любит. Даже мать родную и ту за человека не считает. А с отцом, а ведь он у него инвалид, и вовсе знаться не хочет. Так что, может быть, если судить по большому счету, он и любит эту Машу. Ведь, как говорится, каждый любит по-разному. Один больше, другой меньше. A третий, кажись, и вовсе не любит, так по-скотски к своей половине относится, но если ее кто другой хоть чуток обидел, он готов за нее даже лучшему другу горло перегрызть. Вдруг так и y него. A может и время сыграет свою роль, как говорится, стерпится-слюбится... Ведь ребенок должен же хоть как-то объединить их. Главное, надо только набраться мужества и решиться. Не такой уж это и тяжелый крест – женитьба... Если что, то можно опосля и развестись. Мало ли что в жизни бывает... A c ребенком дело как-нибудь уладится. Ведь помогать-то он не отказывается. Если что и вышло между ними, ребенок-то в чем виноват. И Степан решил жениться... Только не получилось y него ничего c женитьбой. Приехал из города бывший хахель Машин да и увез ее беременную обратно в город. Ему видите ли плевать, c начинкой она или нет. Она, мол, и такая ему сгодится. Мол, y них с Машей давно уже покруче дела, чем наши с ней деревенские амуры. И что странно-то. Уезжая, Маша даже не попрощалась с ним. Прошла мимо эдакой павой, даже искоса не взглянув в его сторону, да и села в зеленые жигули, которые так и понесли ее прочь. Вот и думай после этого, что есть любовь, а что просто сексуальный зуд в паху. А может она и не была беременной? И флирт со Степаном был всего лишь очередной разминкой перед новым, уже более внушительным, флиртом.

19.04.96

РАССКАЗ БЫВАЛОГО МОРЯКА.

Стояли мы как-то на Кубе. Жара непомерная. Гадость крылатая так и одолевает, аж в рот паразиты лезут. Но это еще пустяки. На Кубе водится нечисть и почище, крокодилом называется. От этого и вовсе спасу нет. Только купаться соберешься, этак разденешься, разотрешься теплой водичкой, да кажись так бы и нырнул, прямо с мостков, ан нет, – эта скотина уже тут как тут, поджидает видать, падла. А пасть-то, матерь божья, ногу перекусит и не заметит. Что там ногу, обе сразу и точка.

Но женщины на Кубе – истинное чудо, настоящий кофе с молоком. И это я не о цвете кожи. Нет, попадаются там и белые, точь-в-точь наши, и черные , будто только что из Африкн вывезли. Это я совсем о другом, о прелести характера. Характер у кубинок прямо-таки чудо. Безотказны на редкость, и главное – легко доступны. Наш брат моряк, сами знаете, деньгами не очень-то богат. Да и зачем платитъ, когда мохно и так. Подарил значок и будя. Ежели положим значка мало, тогда и тельняшку в придачу, но это уже крайний случай. А там, как говорится, и”Ауфидерзейн!” И все довольны, и ваши да и наши тоже.

Фруктов на Кубе тьма. Бананы, апельсины, манго, и даже какое-то там авокадо. И все почти задаром. А кое-что, например, перец в стручках, так и вовсе бери прямо с куста. В общем Куба – это почти рай!

Если что и портит впечатление пребывающему на Кубе, так это лишь местные мужики. Изумительно непутевые ребята, да и жадные к тому же. Девок стерегут, подчас и чужих, пуще собственного добра. Хватит, говорят, итак, мол, от вас натерпелись. Это от нас-то. Да наш брат моряк ребенка малого и того не обидит. Да что с ними говорить. Непутевые, они и есть непутевые. Поговоришь с ними даже чуток, и такая обида тебя вдруг берет,что кажись так бы и уплыл обратно в родные Пенаты. Но поостыв все же понимаешь, что надо терпеть. Что до срока уплыть никак нельзя. Да и вообще таким, дай только слабинку, и вовсе на голову сядут.

Простояли мы на Кубе, этак месяца три. Я за это вреня раза четыре мог жениться и вполне прилично. Да только я свободный человек, не люблю себя связывать, никакими путами. Да ... Помню, едва успел добежать до корабля, благо родственники невесты оказались пентюхами.

Что еще скаэать о Кубе. Похоже больше нечего. Итак, прощай, Куба, мать тропических людей. Может я когда-нибудь и вернусь на лоно твое, хотя вряд ли. Что русскому человеку на Кубе делать? Русский человек, он и есть русский человек. И ничего нерусского ему не надо.

ноябрь 1987

ДОВЕРЯЙ, НО ПРОВЕРЯЙ.

Когда Петра Ивановича, наконец-то назначили старшим пожарным инспектором, он люто возрадовался!Еще бы, теперь и его портфель будет всегда полон. А ведь что было прежде, бросят в портфель какую-нибудь гадость за ненадобностью, да и думают, что так оно и надо. Что отделались мол от прилипалы инспектора.

А что тут возразишь. Ведь инспектор – это тебе не старший инспектор! Так что, бери приятель, что дают. А не хочешь брать, так и ненадо. Чего им тебя в конце концов бояться. Ведь все все равно круто нагадить не сможешь. Кто же тебе- рядовому инспектору срать на совесть позволит. Нет, брат, шалишь, это не твоего ума дело.. Вот если б ты был старший инспектор, тогда, да, тогда бы тебя все серьезно боялись. Да и как такого не бояться?!

Ибо именно старший инспектор налагает резюме на акт рядового инспектора. И уж если он этот акт забраковал, то так оно и будет. И тут уж ты ничего не попишешь. Так что теперь вы надеюсь и сами понимаете каково было на душе у Петра Ивановича в этот торжественный день.Все внутри его буквально дрожало от восторга.

И так как Петр Иванович был человеком редкостного трудолюбия, особенно, когда это касалось его личной заинтересованности, то он даже в этот торжественный день не стал сидеть сложа руки.

Для начала он решил ознакомиться с актами проверок своих новых подчиненных. А их у него теперь стало аж пятеро. Ведь именно это и было его основной работой. Тщательно ознакомившись с актами всех пятерых, на что у него ушло не так уж и много времени, ибо был он специалистом не малого класса, а акты были так себе, бледненькие ; Петр Иванович сразу понял, что попал на поистине злачное место. На эдакую неиссякаемую жилу, из которой только черпать да черпать.

Ну чтож , как говорится- сказано сделано. Коли надо черпать, так и будем черпать. И Петр Иванович недолго думая взял да и направился по указанным в актах адресам. Нет, что вы, даже Петр Иванович с его поистине нечеловеческой расторопностью не смог бы за один день успеть во все пять мест. В первый день он хотел ограничиться всего лишь тремя. Да и этого было пожалуй более чем достаточно. Разумней конечно было ограничиться двумя, а то и вовсе одним адресом. Но Петр Иванович верил в свои силы. К тому же данные адресаты были расположены довольно близко один к другому, и что самое главное – они находидись совсем недалеко от его дома. Так что он мог играючи добежать даже с полным портфелем буквально от любого обьекта до дома всего за несколько минут. Кто же откажется от такого. Уж кто-кто, только не Петр Иванович.

И вот Петр Иванович уже на первом обьекте . Земля так и горит под его ногами. Еще бы время как-никак поджимает. А ведь не успеть нельзя. Вдруг завтра у них уже ничего путного не будет.

Нельзя же работать впустую, эдак и ноги можно протянуть.

А если уж ему не жить, то кому тогда вообще жить ?!И сознавая это Петр иванович делает поистине невозможное. За каких-нибудь три часа он обегает все три обьекта. И со всех трех приносит по целому портфелю. Скажите разве такой человек не достоин награды, хотя бы за одно рвение? Но увы, оказывается далеко еще не все мы понимаем даже самые элементарные истины.Казалось, чего бы проще;