Лора Патрик

Дни надежды

1

Джози почувствовала себя прямо-таки ошарашенной, услышав щелчок и последовавшие за ним короткие гудки. Когда она вешала трубку, рука ее слегка дрожала. Секретарша Сэма, Вивьен, была очень надежной, аккуратной и вежливой девушкой. Когда Джози звонила, она никогда не позволяла себе обрывать разговор столь резко.

— Мне очень жаль, мисс Макмиллан, но мистер Уоллес просил передать вам, что они уезжают и поэтому не смогут поговорить с вами.

Только эти слова и вымолвила Вивьен, прежде чем повесить трубку.

Сделала ли она ударение на словах «не смогут» или Джози это только показалось? Она устремила на телефон невидящий взгляд. Может, тому, что ее воображение столь разыгралось, способствовало всего лишь врожденное недоверие к пасынку ее дяди?

Она резко встала и подошла к окну своего временного обиталища. К окну, открывавшему ей вид на бриллиантовую голубизну тропического неба и синий океан, испещренный белоснежными барашками.

Теперь уже тревога, проникшая в душу Джози вчера вечером, когда никто не подошел к домашнему телефону, и углубившаяся час назад, когда рано утром у этого телефона снова никого не оказалось, обернулась неистребимой уверенностью в том, что произошло нечто ужасное. Где же ее дядя Джозеф? И кто эти «они», упомянутые Вивьен? Сэм с женой? Или Сэм, Сильвия и дядя Джозеф?

Сэм клятвенно обещал Джози, что они с Сильвией переедут в дом отчима и будут ухаживать за ним до ее возвращения. После инсульта бедняжка Джозеф не допускал и мысли о том, чтобы покинуть дом, так что он никак не мог согласиться на то, чтобы…

Значит, что-то случилось! Но к кому сейчас можно было бы обратиться за помощью? Джулия, самый верный друг, в командировке — отправилась за новой партией материала для своего портьерного бизнеса.

Наконец Джози набрала номер справочной. Господи, ну почему ей не пришло в голову взять с собой записную книжку? Через несколько минут она уже нервно сжимала трубку, молясь о том, чтобы телефонный звонок, раздавшийся в соседнем доме, был бы услышан. Господи, ну пожалуйста, сделай так, чтобы пожилая соседка дяди Джозефа не уехала к своей сестре в Сидней.

Трубку сняли, раздался щелчок, и Джози облегченно вздохнула.

— Алло, говорит Феликс Круз, — ответил глубокий мужской голос.

В нем слышалось явное недовольство.

— О, извините, но мне нужно поговорить с миссис Иствуд. Должно быть, я неверно набрала номер.

— Я ее племянник. Очень жаль, но тетушки Марты нет дома. Может, я смогу чем-то помочь вам?

Джози выдохнула.

— О, слава богу. Я мисс Макмиллан, из соседнего дома. Я на отдыхе и вот пытаюсь дозвониться до кого-нибудь из своих, но не могу никого застать. Я подумала, что, может быть, миссис Иствуд знает, где они все и все ли в порядке с моим дядюшкой Джозефом.

— Это тот самый пожилой джентльмен, который живет по соседству с нами и у которого прошлым летом случился инсульт?

— Да, да, это именно он. Я ужасно волнуюсь, потому что все время звоню, но ни вчера вечером, ни сегодня утром к телефону никто не подходит.

— Ну, уверен, что вам вовсе не стоит так волноваться. — Голос зазвучал мягко и успокоительно, и все же, бог знает почему, Джози пронзила легкая дрожь. — Ведь за ним, кажется, очень преданно ухаживает какая-то девушка по имени Джозефа! Слушайте, давайте я взгляну, что там происходит, и попытаюсь что-нибудь выяснить. А если дома никого не окажется, то другие соседи ведь тоже могут что-нибудь знать. А я, знаете ли, только вчера вечером появился здесь. И теперь мне кажется, что света в доме по соседству действительно не было. Но не волнуйтесь, уверен, что этому найдется какое-нибудь очень простое объяснение. Может, они просто уехали по делам на пару дней? Знаете что, перезвоните мне через полчасика. Или мне лучше самому вам позвонить?

— Нет, нет. Я сама позвоню. Большое вам спасибо.

Джози слабо улыбнулась самой себе. Мужчина на другом конце провода так тараторил, что не дал ей и словечка вставить. Должно быть, племянник миссис Иствуд — человек достаточно в себе уверенный. Воображающий себя этаким Робин Гудом, приходящим на помощь паникующей дамочке. И все же… в голосе его звучала искренняя теплота. Во всяком случае, она появилась в нем после того, как у его обладателя прошло первоначальное неудовольствие тем, что его оторвали от каких-то дел.

Он не дал ей возможности сказать даже о том, что она-то и есть та самая Джозефа, как нежно называла ее его тетушка вот уже много лет. Свое имя она терпеть не могла, поэтому с того самого момента, как жизнь ее перевернулась вверх тормашками, — а случилось это тогда, когда ей было четырнадцать лет, — она настаивала на том, чтобы ее называли только Джози и забыли о ее полном имени.

Джозеф все понял и ничуть не обиделся, лишь миссис Иствуд заявила, что имя Джозефа ей ужасно нравится, и оно так напоминает ей о ее старом друге Джозефе! И, несмотря на все протесты девушки, миссис Иствуд по-прежнему звала ее Джозефой и делала это все последние десять лет.

Джози нахмурилась. Племянник миссис Иствуд? Должно быть, тот самый, который блестяще учился на медицинском факультете университета. Сколько раз миссис Иствуд перечисляла его удивительные достоинства и распространялась о его успехах! Впрочем, у самой Джози часто возникала мысль, что тот факт, что хваленый племянничек так редко навещает любящую тетю, говорит явно не в его пользу.

Джози смутно помнила этого высокого и довольно-таки красивого молодого человека. Пару раз в течение того самого тяжелого года с дядей Джозефом она все же встречала его. С тех пор он несколько раз приезжал погостить к тете, но так получалось, что Джози в это время обычно находилась в медицинском колледже.

Временами Джози приходило в голову, что было бы неплохо познакомиться с этим добродетельным молодым человеком покороче. Но как-то раз миссис Иствуд призналась-таки в том, что с ее племянником все обстоит не так уж благополучно.

— Сестра очень расстроена тем, что ее умник-сын до сих пор не женился. Он отговаривается тем, что слишком занят работой, чтобы думать о семейной жизни. Бедная Диана! Она так мечтает о внуке, а никто из ее детей так ей его и не подарил.

Сказав это, миссис Иствуд резко отвернулась. И Джози знала почему: чтобы скрыть свою печаль по поводу отсутствия собственных детей.

Джози тогда тут же решила, что не хочет иметь ничего общего с человеком, столь пренебрегающим интересами семьи. А потом после всего того, что у нее произошло с Тони, ей уже и вовсе расхотелось общаться с мужчинами, а тем более с такими самоуверенными красавцами, как Феликс Круз. Тони тоже был врачом, между прочим.

Она вздрогнула и умышленно направила ход своих мыслей обратно к престарелой соседке.

Когда Джозеф был в больнице, миссис Иствуд очень переживала за него и по его возвращении домой навещала его чуть ли не ежедневно. Но в последнее время она и сама не слишком-то хорошо себя чувствовала и, кроме того, стала ужасно забывчивой. Поэтому Джози вздохнула с облегчением, узнав, что старая подруга Джозефа стала собираться на жительство к сестре в Сидней. По крайней мере, она не будет одинока!

Джози мельком взглянула на часы. Она уже начинала чувствовать жару и духоту, хотя было всего-навсего полдесятого утра. Подойдя к раскрытому окну, она устремила свой взгляд вдаль. Кусочек пляжа, видимый из ее окна, был уже усеян разноцветными зонтиками. В любой другой день она тоже с наслаждением впитывала бы в себя горячее апрельское солнце, но сейчас…

Джози вновь захлестнула волна тревоги. Прошедшей ночью, так и не сумев дозвониться до Сильвии и Сэма, она почти не сомкнула глаз. И сейчас она с размаху бросилась на кровать. Господи, и почему же она оказалась столь глупой, что позволила уговорить себя уехать отдыхать, да еще так далеко? Вместо того чтобы тащиться за сотни миль на Большой Барьерный Риф, ей следовало находиться не далее чем в часе езды от Сиднея и от дома.