«А вот интересно, чего можно так тщательно охранять на необитаемом острове? Вдруг на базе имеется что-то типа подземного бункера, где отсиживается сам Бен Ладен? Сколько там ЦРУ обещает за его поимку? Миллионов пятьдесят долларов, кажется… класс! Это было бы вполне разумное возмещение морального ущерба, которое мы тут испытали. Если пятьдесят «лимонов» баксов разделить на восемь, нет, на девять — Ингумбо тоже морально покалечен, да и не только морально… — вспомнила я разнесчастную голову негра. — Это сколько же получится? По пять миллионов на нос. С хвостиком. В смысле, миллионы с хвостиком, причем с неплохим, можно даже сказать, с хвостищем. Неплохо, неплохо! Вот уж Маруська моя развернется! Раскрутится — не остановишь, только пристрелить.

Ну, я, конечно, тоже прикуплю чего-либо полезное… Не только для себя, но и для государства. Скважину нефтяную, к примеру. И мне доход, и стране польза…»

В мечтах я уже видела себя гибридом Ходорковского с Абрамовичем, неким Ходормовичем, новоиспеченным капиталистом, владельцем «заводов, газет, пароходов».

Суровая реальность заставила меня спуститься с небес на землю. Здравый смысл подсказывал: будь Бен Ладен (будь он неладен!) на острове, нас бы тут уже не было. Да и охрану организовали бы посерьезнее. Это раз. А во-вторых, мы пришли…

…Лагерь неприятеля выглядел странно безлюдным, необитаемым. Из всех прожекторов общим числом пять штук горел только один, да и то как-то сиротливо. Он словно нехотя освещал противоположную от нас сторону. Это обстоятельство радовало и значительно повышало наши шансы на успех, но и вызывало подозрения, о которых думать не хотелось.

Ленка сделала знак рукой, призывая занять горизонтальное положение, и первая распласталась на земле. Мы с Дашкой последовали ее примеру: я — с привычной безропотностью, а Дарья — с явной неохотой и брезгливостью истинного медика.

Около получаса мы провели лежа на земле, не шевелясь и почти не дыша. За данный период времени ни один террорист не соизволил появиться в зоне нашего внимания. Это здорово беспокоило. Во всяком случае, персонально меня: враг должен быть на виду, тогда и задача по его устранению значительно облегчается.

Лежбище, уготованное мне на этот час, показалось страшно неуютным, оттого я заворочалась и задала провокационный вопрос:

— А где все?

— В палатку побежали за пивом. Не хватило им, понимаешь? Обычная история.

Конечно, понимаю, а как же: издевается надо мной эскулап наш бесценный, я имею в виду Дашку. Однако я не обиделась. Чего обижаться-то? Мы лежали рядом, и Дарьино тело, так же, как и мое, время от времени сотрясала крупная дрожь. От холода, наверное, — нынче ночь выдалась прохладная.

Пока я лежала плечом к плечу с трясущейся Дашкой, Ленка времени даром не теряла. Она вела съемку вражеской территории. Терпеливо выждав еще минут пять, я переползла поближе к студентке и одними губами прошептала ей в самое ухо:

— Снимаешь римейк «Джентльменов удачи»? Хорошее дело, потомки, надеюсь, оценят твое усердие, но, может, уже начнем штурмовать? Лен, сколько можно тянуть? Мы, того и гляди, обратно рванем… У меня, к примеру, пятки чешутся невыносимо!

Чистейшая правда! Вопреки законам анатомии, биологии, физики и прочим законам природы ступни моих ног непостижимым образом развернулись задом наперед в сторону нашего лагеря.

К другому уху студентки прильнула Дарья. Готова поспорить на пять миллионов долларов, обещанных мне ЦРУ, Дашка говорила примерно те же слова, какие пару секунд назад говорила я.

Бабки проплыли мимо, потому как студентка, щелкнув окошком видеокамеры, изрекла:

— Дашка права: надо отыскать вход или въезд на базу. Возможно, попробуем им воспользоваться, потому что без Ингумбо нам с «колючкой» не совладать. Кроме того, на базе наверняка найдется какой-нибудь передатчик…

Спорить с командиром — дело зряшное и бесперспективное, тем более что половина рядового состава нашей группы вздумала высказывать здравые мысли, проявляя тем самым непонятно откуда взявшуюся отвагу. Меньшинство в моем лице глубоко вздохнуло и проявило благоразумное смирение:

— Пешком пойдем или поползем?

На всякий случай решили ползти. Ничуть не удивившись такому решению, я послушно принялась перебирать всеми конечностями. Периодически мой лоб упирался в Дашкины пятки, потому как Ленка время от времени останавливалась, чтобы продолжить свою операторскую работу.

Дорога вдоль проволоки казалась бесконечной. Силы грозили с минуты на минуту покинуть мое бедное тело, и только разъяснительная беседа среди меня удерживала их на месте. Страх, одолевший недавно, бесследно исчез, уступив место полному безразличию.

«Если вернусь домой, буду спать трое суток подряд, никак не меньше, — безуспешно борясь с нервной зевотой, пообещала я себе. — Нет, сперва двое суток проведу в ванной, а потом спать, спать, спать…»

Наверное, эта мысль понравилась моему уставшему сознанию, и оно решило слегка расслабиться. Итогом «релакса» стало довольно чувствительное соприкосновение лба со стволом дерева. Охнув, я открыла глаза. Оказывается, несколько последних метров я ползла, зажмурившись, и теперь находилась в некотором отдалении от девчонок. «Хорошо хоть не на «колючку» напоролась», — полоснула обжигающая мысль, заставив поежиться.

— Славка, а ну возвращайся назад! — громким шепотом позвала Ленка. — Куда собралась, дезертир?

Я интенсивно заработала руками-ногами в обратном направлении в неуемном стремлении вновь влиться в стройные ряды группы штурма и избежать обвинения в дезертирстве.

— Задремала я, Лен…

— Во дает! Задремала! — тоненько хихикнула Дарья. — Лошади стоя спят, а наша Ярослава прямо на ходу, то есть на ползу… Тьфу, пропасть, я имею в виду в движении.

— Можно подумать, я нарочно.

— Хватит! — рявкнула студентка. Рявкала она все так же шепотом, оттого вышло не слишком грозно, но мы с Дашкой все-таки заткнулись. — Нашли время для разборок. Ярослава, глянь своим орлиным взором. Ничего необычного не замечаешь?

На «орлиный взор» я слегка обиделась, однако завертела головой в поисках необычного. Вроде бы все, как и прежде: джунгли, база, мы в позе ящериц…

— Чего ты башкой-то крутишь, балда! Ты на территорию смотри…

Пожалуйста, могу и на территорию, только чего там интересного? Домики никуда не пропали, прожектор светит…

— Ленка, «Хаммера»-то нет!

Дашка тихо засмеялась. У нашей медички на нервной почве произошел какой-то сдвиг: она смеялась почти до слез, уткнувшись носом в землю, а потом снова вернулась к волнующей ее теме:

— Говорю же, за пивом рванули. Эх, я бы от пивка не отказалась!

— Иди ты со своим пивом, алкаш-любитель! — отмахнулась я. — Лен, а может, это хорошо, что «Хаммера» нет? Значит, народ куда-то уехал…

— За пивом, — упрямо повторила Дарья. Я сунула ей под нос кулак, и она снова ткнулась лицом в землю.

— …и мы спокойно проникнем куда надо. Если девчонки здесь, быстренько их освободим.

Ленка напряженно хмурила лоб, что красноречивее всех слов свидетельствовало о работе мысли.

— Не нравится мне все это, ох. не нравится, — наконец выдохнула она. — Будто готовились к нашему приходу. Куда они поехали ночью, на острове?

Дарья хрюкнула, но промолчала. Мы уже слышали ее версию, а других, кажется, у девушки не имелось. У меня, увы. тоже. Во всяком случае, ничего толкового в голову пока не пришло, оттого я выдала первую попавшуюся мысль:

— На охоту могли поехать. Зверья-то кругом полно…

— Могли, — кивнула Ленка. — А еще могли спрятать тачку куда подальше, чтоб создать видимость отсутствия…

— Больно им надо видимость создавать! Они знают, что с острова мы никуда не денемся. Играют плохие ребята с нами, как кошка с дохлым воробьем, вот что. Сейчас небось сидят где-нибудь в укрытии, да потешаются, глядя, как мы на брюхе ползаем! Бесплатная кинокомедия, ей-богу! Так что, девочки, хватит в войнушку играть да крутых Уокеров из себя строить, — неожиданно трезво высказалась Дашка и первая поднялась во весь рост. — Пошли штурмовать. Мы ведь с этой целью сюда пришли? Где тот домик, в котором девчонки томятся?