В одну коробку она сложила журналы и газеты, где описывались недавние события — многие с фотографиями, — происшедшие с Квентином, иногда упоминалось и о ней. Она добавила снимки из круиза и с аукциона: это начало архива и их семейного альбома.

Пришел специалист, чтобы разобрать и упаковать компьютер. Она вернется к работе над романом, как только устроится на новом месте. Рядом будет Квентин, который станет поддерживать и одобрять ее, и она обязательно добьется успеха.

Отдыхая в конце каждого дня, она просматривала фотографии, бумаги, сувениры и размышляла о своей жизни.

В пятницу вечером, после разговора с Квентином, Рэчел лежала в постели и думала о том, какие бурные и радостные дни ей предстоят: завтра возвращается любимый, вечером прием у невесты, в воскресенье свадьба, в понедельник они отправятся в свой новый дом. Жизнь и любовь — благо, которое дастся не просто так. Будущее казалось безоблачным, и она пребывала в слишком приподнятом настроении, чтобы заснуть. Ее мечты вот-вот станут реальностью. Никто и ничто не в силах помешать их счастью, когда даже самые злостные враги им не грозят.

Глава 17

Одиннадцатого сентября, в четыре часа, как только солист кончил петь «Когда ты грядешь», органист заиграл традиционный свадебный марш, и Рэчел двинулась по красному ковру под руку со Скоттом Купером — он вел ее к любимому. Она была признательна церковному свадебному комитету за то, что их бракосочетание устроили между двумя воскресными службами.

В качестве подарка подруга Рэчел, занимавшаяся флористикой, чьими услугами она прежде часто пользовалась, украсила церковь с романтической роскошью. Плющ, словно густое зеленое кружево, вился по белой решетке между хорами и возвышением алтаря. В канделябрах мерцало множество свечей: подсвечники тоже были украшены плющом и белыми бантами. Позади места для молодых установили большое цветочное панно, создававшее красивый фон. По краям первых пяти рядов поставили фонари со свечами, зеленью и белыми бантами. Лампы в люстре и многочисленные скрытые светильники были притемнены, кроме тех, под которыми стояли молодые, чтобы священник мог читать из Библии. Многие члены семьи и друзья обернулись поглядеть на Рэчел. Квентин — он был великолепен в черном смокинге и белоснежной рубашке — ждал ее впереди всех вместе с баптистским священником и Мэтью Ролсом. Бекки, одетая в сиреневато-голубое платье, вела Рэчел по проходу как посаженная мать.

Букет роз в ее руках дрожал — она немного волновалась, но была счастлива, как и подобает невесте. Фотограф делал снимки, которые будут помещены в альбом, подаренный вчера на девичнике Бекки и Джен. Она знала, что две камеры, снимавшие утреннюю воскресную службу для местного телевидения, работают, запечатлевая замечательное событие, и попросила, чтобы для нее сделали копию пленки.

Рэчел улыбалась, кивала друзьям, а ее торжествующее сознание пело: «Настоящая свадьба, прекрасная свадьба, на этот раз такая, как положено. До чего же ты счастливая, Рэчел Гейнс!»

Она жалела только о том, что здесь нет дочерей с мужьями и внуков: вчера девочки прислали поздравительные телеграммы, порадовавшись, что церемония не откладывается на долгие месяцы. В эту неделю поздравления и подарки от друзей Квентина и Рэчел текли рекой, прибыл даже серебряный, украшенный гравировкой поднос от Гейнсов. Репортеры толпились снаружи, ожидая возможности сделать снимки или услышать несколько слов от знаменитого жениха — после аварии, героического поступка и ухода из футбола он снова стал главной новостью.

«Я уже почти здесь, мой милый», — шептала она про себя.

Прежде чем Рэчел грациозно приблизилась к нему, Квентин взглянул на заплаканную мать. Ее лицо выражало искреннюю радость на сей раз она была согласна с его выбором и не сомневалась в том, что этот брак — навсегда. Взгляд сестры тоже был затуманен, но улыбка лучезарна. Мэри прильнула к мужу, оба были настроены явно романтически. Бобби и Келли вели себя безупречно, их широко раскрытие глаза сияли. Его брат не скрывал радости, уже не опасаясь надоедливых репортеров. Квентин улыбнулся каждому члену своей семьи, скользя взглядом по ряду, где они сидели. Он взглянул на отца, стоявшего рядом, и они обменялись улыбками. По Мэтью было видно, что он горд и доволен. Но, когда зазвучал свадебный марш, Квентин не мог отвести глаз от своей будущей жены, великолепной и блистательной в платье из кружев цвета слоновой кости, с длинными рукавами, узкой талией, викторианским воротником. Ее темные волосы были уложены пышными локонами, перевитыми мелкими жемчужинами — подарком подруги, много лет бывшей ее парикмахером. Нежные яркие губы улыбались ему, зеленые глаза завораживали. Скоро они соединятся навсегда… От ее вида захватывало дух, он так любил ее! Рэчел была самым замечательным, что когда-либо доставалось ему, и он поклялся себе сделать все возможное, чтобы она была счастлива.

Сердце Рэчел наполнилось гордостью и предвкушением, когда она подошла к Квентину и взяла его за руку. Пока Скотт садился рядом с Джен и Адамом, а двое запоздавших гостей пробирались на свои места, жених и невеста поднялись на возвышение и встали перед пастором. Мэтью помог сыну взойти на ступеньки, потому что колено в лубках не сгибалось. Бекки стояла рядом, ожидая момента, когда нужно будет взять у Рэчел букет.

Священник улыбнулся и сказал:

— Родные и друзья, сегодня мы собрались здесь перед лицом Бога и свидетелей, чтобы связать этого мужчину и эту женщину узами священного брака. Рэчел — давнишний член нашей церкви и настоящая леди, Квентин несколько раз посещал нас по разным поводам; доброта и благородные дела этого человека известны всем присутствующим. Совершить такую брачную церемонию — истинная честь и удовольствие.

Затем пастор прочитал выдержки из Послания к ефесянам, из Книги Руфи, поговорил об этом. Потом спросил:

— Квентин Джеймс Ролс, берешь ли ты эту женщину в законные и венчанные жены?

С трудом сдерживая волнение, жених ответил:

— Да.

— Обещаешь ли ты, Квентин, любить, почитать, защищать, поддерживать, наставлять и хранить ее в болезни и здравии, в богатстве и бедности, в хорошие и плохие времена, и отказаться от других женщин, пока смерть не станет твоим уделом?

— Да. (Наконец, после долгих и одиноких двенадцати лет ты будешь моей.)

Священник обратился к невесте:

— Рэчел Мэри Тимс Гейнс, берешь ли ты этого мужчину в законные и венчанные мужья?

Она взглянула на своего сияющего возлюбленного и поклялась:

— Да.

— Обещаешь ли ты, Рэчел, любить, почитать, хранить его в болезни и здравии, в бедности и богатстве, в хорошие и плохие времена, и отказаться от других мужчин, пока смерть не станет твоим уделом?

— Да. (И обещаю, что впереди у нас будут только золотые дни.)

— Дайте, пожалуйста, кольцо, — обратился священник к Квентину, и тот передал ему его, а Бекки взяла у Рэчел букет. — Кольцо прекрасный символ бесконечной связи любви и брака. Пусть ваш союз будет всегда таким же сияющим и драгоценным, как это золото. Для вас и для всего мира это станет знаком вашей привязанности друг к другу. Надень кольцо на палец невесты и повторяй за мной: этим кольцом я венчаюсь с тобой.

Квентин надел золотой ободок на палец Рэчел, повторяя знаменательные слова, и не мог оторвать от нее взгляда.

Следуя указаниям пастора, Рэчел повторила те же слова, надевая золотое кольцо на палец Квентина. Их взгляды встретились, и руки сжались крепче.

— Властью, данной мне церковью и штатом, провозглашаю вас мужем и женой. Как гласит шестая глава Евангелия от Матфея: «Отныне они не две, но одна плоть. Что соединил Бог, не разъединить человеку». Пусть Господь благословит ваш союз. — Затем он сказал с улыбкой: — Можете поцеловаться.

Рэчел и Квентин повернулись друг к другу, улыбнулись, обнялись, поцеловались и одновременно прошептали: «Я люблю тебя».

Священник закончил:

— Поздравляю, пусть ваша совместная жизнь будет долгой и счастливой. Повернитесь, пожалуйста, к присутствующим. Родственники и друзья, я имею честь и удовольствие представить вам мистера и миссис Квентин Джеймс Ролс. Новобрачные сердечно приглашают вас в клуб Вестлейк на прием. Отправляйтесь туда и веселитесь от души: невеста и жених присоединятся к вам, как только будут сделаны фотографии.