ВХОДЯТ КОРОЛИ
Короли
Папа, здравствуй!
Мы — власть, мы — господа.
Папа
Привет вам, люди.
Короли
Пастырь,
Всесильны мы.
Папа
Зачем?
Короли
На то мы короли!
Папа
А бог?
Короли
Сам знаешь: есть вершины у земли!
Папа
С господней высоты увидел лишь одно я —
Равнину.
Короли
Мы — цари, мы — власть!
Папа
Тень все земное!
Короли
Мы — лучшие!
Папа
Равны все люди меж pсобой.
Короли
Нет! Мы — Хорив, Галгал. Над ровною землей
Встаем мы, как Синай. Мы — дубы над горами!
Мы — небо, созданное божьими руками.
Папа
На ликах гор — заря, на ваших лицах — ночь.
Бог не творил владык!
Короли
Но сам же ты точь-в-точь
Король!
Папа
Я? Царствовать? К чему мне власть такую?
Короли
Так что ж ты делаешь?
Папа
Что делаю? Люблю я!
ПАПА НА ПОРОГЕ ВАТИКАНА
Внимайте, Рим и мир! Вам говорю я так:
Вас долго, смертные, томил кромешный мрак,
И трепетали вы при виде сильных мира;
Но знайте: темен трон, и дешева порфира.
Итак, сыны Отца, внемлите! Вот вам весть:
Под этим благостным и темным небом есть
Власть лишь одна — любовь; и трон один навеки —
Невинность! Свет и мрак сегодня в человеке —
Как два противника, готовые убить.
Священник — кормчий ваш. Он должен свет ловить,
Пока его душа не озарится светом.
Мысль, травка, человек — все хочет в мире этом
Расти при свете дня. Настали времена:
Заря рассветная торжествовать должна.
Господь доверил нам свою обитель. Люди,
Совсем не для того дано нам правосудье,
Чтоб попирать его, и множить мрак невзгод,
И шар земной крутить назад, а не вперед.
Я слеп, друзья, как вы. Ни мира я не знаю,
Ни бога, ни людей. И, это понимая,
В согласии с моих неведений числом,
Я, пастырь, три венца имею над челом.
Считаясь папою по облику и платью,
Считаю слугами я вас, о люди-братья.
Зачем живу в дворце вот этом — не пойму,
И диадемою украшен почему.
Верховный я глава, властителей властитель,
Наместник господа, монарх, первосвятитель,
Но, люди, слушайте — мне ясно наконец:
Я — нищ! И я уйду, покину я дворец,
И да простят меня все эти самоцветы,
Все ткани пышные, что на меня надеты.
Весь этот страшный блеск, что случай мне вручил,
Пусть не клянет меня, что здесь, как тень, я жил,
Рожден для хижины, в роскошествах коснея!
Людская совесть — вот сестра моя. И с нею
Иду беседовать. Я ненавижу зло,
Не ненавидя злых. И время мне пришло
Монахом только быть, таким же вот, как были
Святой Антоний, и Гонорий, и Василий.
И туфлю, наконец, носить я перестал,
Ту, на которой крест нередко трепетал
От королевского кровавого лобзанья.
Ковчег покинул Ной, и я иду в скитанья.
Бог в помощь страннику. Одетый в дождь и пыль,
Лишь дней своих концом владею я, бобыль,
Но свет несу я вам, от скорби отупевшим.
Я помогу сердцам, крушенье потерпевшим.
Сольюсь я с темнотой, сольюсь я с беднотой,
Меж терний я пробьюсь. Пущусь я в путь святой
Босым, как Иисус; ведь те, кто неимущи,
Как он, те всех сильней! Уйду в людские гущи
Я, веры сеятель, ловец сердец. А Рим
Оставлю римлянам, чтоб сделать мир своим.
Бог — это Человек. Иду к нему. Не стойте
Здесь, на моем пути!
СОБОР ВОСТОЧНОЙ ЦЕРКВИ
Восточный патриарх в тиаре и в ризах первосвященника, окруженный епископами в полном облачении.
Хвалу и радость пойте,
Народы, города, и горы, и поля!
Бог Саваоф — жених, невеста — церковь! Я,
Апостол, небесам даю благословенье.
Появляется человек в платье из грубой черной ткани, с деревянным крестом в руках.
Человек
Прекрасно! Но и ад нуждается не мене
В благословении твоем, святой отец!
Патриарх
Ад?
Человек