Брюссель, 5 января 1852
Книга вторая
«ПОРЯДОК ВОССТАНОВЛЕН»
I
ИДИЛЛИИ
Сенат
Звени, струна! Пусть рог воркует!
И птичкам в гнездах петь дано:
Природа вся теперь ликует.
Пускай Маньян кадриль танцует,
И пляшет пастурель Арно!
Государственный совет
Дать лампионов в изобилье
Во все беседки, в каждый грот!
Смешайтесь, сабли и мантильи!
Красавцы, в хор! И, вскинув крылья,
Скорей, красотки, в хоровод!
Руанские чердаки
Miserere!
Miserere!
Законодательный корпус
Жить! Жить! Любовью мы не сыты
И, чтобы пищу дать сердцам,
Сбираем мед, везде разлитый!
Уста цветов пчеле открыты
И губы женщин — мудрецам!
Брюссель, Лондон, Бель-Иль, Джерси
Miserere!
Miserere!
Городская дума
Империя, сквозь окна глядя,
Сверкает нам. Обед! Банкет!
Петард побольше на параде!
Был к реву пушек склонен дядя;
Племянник требует ракет.
Понтоны
Miserere!
Miserere!
Армия
Прочь гордость! Преклонить пора нам
Колени. Дьяконы пришли.
Рожки заглушены органом.
Кабак зажег нас пылом рьяным,
А нашу славу в морг свезли.
Ламбесса
Miserere!
Miserere!
Суд
Едим и пьем — палатой целой.
Как виноград не смаковать?
Приятно снять рукой умелой
Тугую гроздь со стенки белой
И в погребе — бутылку взять!
Кайенна
Miserere!
Miserere!
Епископы
Велит Юпитер в полной мере
Чтить воцарившийся Успех.
Глотнем!.. Священник предан вере,
Но, сердца гнет изгнав за двери,
Винца в желудок влить — не грех.
Монмартрское кладбище
Miserere!
Miserere!
Джерси, апрель 1853
II
НАРОДУ
Везде рыданья, крики, стоны…
Так что ж ты спишь во тьме бездонной?
Ты мертв? Не верю! Не понять!
Так что ж ты спишь во тьме бездонной?
Нельзя в такое время спать.
Свобода бледная лежит в крови у входа
В твой дом. Ты мертв? — Мертва Свобода!
Шакал приполз на твой порог,
С ним крысы приползли и ласки.
Что ж дал ты закрепить на саване завязки
И в гроб — зверью добычей — лег?
Европа к службе похоронной
Спешит, простерши длань…
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
Париж, в бреду, при лунном свете
Глядит на кровь, на трупы эти;
Вновь Трестальон стяжал почет:
Конец трибуне! Смерть газете!
И «Карманьоле» заткнут рот!
И Революция, что потрясала душу,
С ног сбита. Удались Картушу
Дела титанов. Слышен тут
И Эскобара смех, как раньше.
И по Республике, простертой великанше,
Волочит саблю лилипут,
И судьи продали законы,
Стяжав, как должно, дань…
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
В Милан, хрипящий в агонии,
В Рим, что задохся под святые
Напевы, в Пешт, где кровь и грязь,
Вновь торжествуя, Тирания,
Волчица старая, впилась.
Ликует! Логово — опять в гербах, блистая.
Она от Тибра до Дуная
По трупам шествует в ночи.
Ее щенки — в любой столице,
На тронах. Кто же корм спешит нести волчице?
Епископы и палачи.
И короли пьют сок соленый
В чаду кровавых бань…
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
Христос велел нам без изъятья
Любить друг друга, точно братья.
И скоро двадцать сотен лет
Простерты к нам его объятья,
Звучит его святой завет.
Пророку доброму стал Рим столицей вечной,
И там тиарой трехвенечной
Власть освящает Ватикан:
Одно окружье — диадема,
Другое — висельных ошейников эмблема,
А третье — попросту капкан.
Над папой — страшной той короны
Тройная блещет грань…
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
Вкруг тюрьмы строят — цепью новой;
Все спишь, народ? Струей багровой
Журчат — не слышишь их? — ручьи;
Не слышишь, как рыдают вдовы?
Все спишь в могильном забытьи?
Понтоны отплыли… Прощайте вы, страдальцы!.
Вот матери ломают пальцы:
Их дети — гибнут. Нет конца
Стенаниям старух несчастных,
Но каждая слеза из глаз, от плача красных,
Вливает ярость нам в сердца.
А маклаки, неугомонны,
Ликуют, — мразь и рвань!..
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
Он не встает ли в самом деле?
Мне слышится — пусть еле-еле —
Неясный ропот, смутный гул,
Как будто ульи загудели
Или глухой набат плеснул.
А цезари, забыв про страшный скат гемоний,
Спят средь ласкающих симфоний
От Этны до Балтийских вод;
Народы ж — мрак полночный давит.
Покойтесь, деспоты: вам рог победу славит,
Осанну вам орган ревет!
Но что в ответ? Набат стозвонный,
Все заглушая, грянь!..
О Лазарь, Лазарь погребенный,
Встань!
вернуться
5
Умилосердись! (лат.).