- Дети рады, - начала Урсула, - у нас с Артуром будет ребенок

- Я рада за тебя, - прошептала Аманда.

- Прости, - пробормотала средняя сестра.

- Не за что, - Аманда вздохнула, - все хорошо.

Урсула поняла, что ждет ребенка несколько дней назад. Утром, когда ушел Артур, она ощутила приступ тошноты. Она долго приходила в себя. Артур вернулся поздно, Урсула ждала его, ужин уже успел остыть. За пять лет брака она успела хорошо его изучить. Когда он молчком приходил домой, значит на работе что-то произошло. Он тяжело переживал, если кто-то умирал на его операционном столе. Урсула села сзади него, от него пахло виски, она ласково прикоснулась к его плечу.

- Что с тобой? – спросила она.

- Ничего, - как всегда отмахнулся он.

- Артур, в этом нет твоей вины, - сказала она.

- Ты же знаешь, что есть, я же хирург от меня зависит почти все, - горячо ответил он.

- Успокойся. Мне надо что-то сказать тебе, - она остановилась, не видя его реакции, - Артур, я… я… мы… у нас будет ребенок, - она отодвинулась от него на другую сторону кровати, положив голову на колени, не смотря на него. Он повернулся к ней, приближаясь к ней. Она сжалась, когда он пальцами поднял ее подбородок.

- Ты меня боишься? – она опустила глаза, - почему?

- Порой я не узнаю тебя, - с пылом ответила она, - иногда я не знаю, что ты скажешь в следующий раз, - по ее щекам потекли слезы, - прости, это все из-за ребенка. Я…

- Дорогая моя, - он взял ее руку, - я думал, что ты пока не хочешь ребенка, я думал, что сейчас мы живем только ради Чарли.

- Значит ты не рад? – выдавила из себя Урсула, - я не думала… еще можно выпить этого пойла… и… и…

- Прекрати, - нервозно произнес он, - я просто не ожидал.

- Поцелуй меня, - попросила она. Он кратким поцелуем прикоснулся к ее губам, - ты меня любишь?

- Я очень люблю тебя, - тихо ответил он, так что слышала его только она, - если бы не было тебя рядом со мной, то не было бы меня сегодняшнего.

За Урсулу была рада Аманда, сама она была расстроена, тем что все вокруг беременеют, все кроме нее. Семь лет у них ничего не получалось с Сайманом, он конечно же, был готов ее любить и без второго ребенка, но без этого ей казалось, что она не будет женщиной. Сайман души не чаял в Теа, его родители тоже любили внучку. Однажды Аманда услышала, как Сиена, мать Саймана, говорила о том, чтобы развести их, поскольку она бесплодна. Муж успокаивал ее, как мог, но в один день все для нее изменилось.

Аманда стояла в их гостиной, смотря в окно, как к ней тихо подошел Сайман. Это был как раз тот день, когда прошел пышный очередной банкет устраиваемый Виктором, и Аманде было грустно после того, как она увидела счастливое лицо сестры. Сайман поцеловал ее в шею, кладя руки к ней на живот. Он вздрогнул и она почувствовала это.

- Знаю, что располнела, ночью ты этого не замечал, - пробурчала она.

- Аманда, милая, дело совсем не в этом. Ты хоть понимаешь, что с тобой происходит? – она услышала в его голосе радость.

- Что?

- Ты беременна, я просто не могу ошибаться, - она повернулась к нему, в ее глазах стояли слезы.

Она знала, что с ее женским здоровьем не все в порядке. После сложных родов, все только и твердили, что все пройдет. С тех пор ее мучило болезненное Евино проклятье, в те дни она даже с постели толком не могла подняться. Да, и считать приход следующих ужасных дней стало почти не возможно, с ней явно что-то было не так, но врачи заверяли, что пройдет. В первые годы после появления Теа, она и не могла думать о ребенке, об этом она задумалась года три назад, когда ей посоветовал Виктор родить еще одного ребенка. Рим тоже строился не сразу, и еще год Аманда считала, что нужно просто подождать. Потом она начала беспокоиться и попросила помощи у Виктора, он ей дал много разных лекарств и вот они привели к желаемому результату. Она была беременна!

Поистине счастливое лето, казалось нет конца их грезам, но еще никто не догадывался, что все это прекратиться. Годы пацифизма безвозвратно уходили, надвигались годы великих потрясений…

₪

Сентябрь 1924.

«Гарден-Дейлиас», - как сладко звучали эти слова в голове. Спустя почти год с момента покупки Хомсы наконец-то переезжали в новый дом. Сад буйно цвел, гордые георгины царственно возвышались над всеми цветами, только розы бросали им вызов. На заднем дворе построили оранжерею и небольшую тепличку, чтобы растить первую зелень. Из Японии заказали сакуру, которая была еще саженцем. Старые яблони, груши, вишенки, черкешенки и сливы подлечили, и посадили ароматный боярышник, дурманящий жасмин, оставили березки и дубки, клены и елки. Виктор приказал разбить розарии, и установить беседки. Диана долго осматривала сад, пока Виктор не завел ее в дом. В последние недели они жили у Рамсея, пока перевозили вещи из квартиры, готовя жилье.

Виктор распахнул перед ней витражные двери. Прихожая была отдела красным деревом, на одной стене висело зеркало в позолоченной раме во всю стену, вдоль стен стояли бежевые пуфы, вешалки и шкафы под обувь. Она прошла в гостиную, осторожно ступая по мраморным черно-белым полам, смотря на белоснежные стены, колоны, золотую лепнину. Белые диваны стояли полукружьем, а потом она заметила чехол на подиуме, который колоны отделяли от лестницы.

- Что это? – спросила она.

- Посмотри, - Виктор улыбнулся, Диана сдернула чехол.

- Рояль, о… арфа. Виктор, спасибо, - она чмокнула его в щеку.

Справа гостиная плавно переходила в столовую, окно во всю стену, где из цветного стекла была выложена картина ирландский полей, которые так любил Виктор Хомс. Стены обтянули песочным льном, что лишний раз напоминало о прошлом хозяина. В буфетах прошлого стояли Диана нашла расписные фарфоры сервизы и хрустальные праздничные наборы. По длине всего окна стоял дубовый массивный стол с венскими стульями. Столовая переходила в кухню, можно было подумать, что это одна комната, но темно-вишневая кухонная мебель, что это совсем не так. Молодая хозяйка заглянула в громоздкий холодильник, она ахнула, Виктор успел его заполнить.

Выйдя из кухни, она пошла прямо, отворяя стеклянную дверь слева от входа в дом. Это была серо-жемчужная комната, назначение которой Диана не могла понять. Тяжелые атласные портьеры заслоняли не окно, как она подумала, а дверь в сад, к маленькому бассейну. Она подняла глаза вверх, свет струился из-под плотного зелено-голубого облака, так никто до этого не делал, а Виктор решил воплотить свою идею. На против изящной софы висело белое полотно, и еще стояло какое-то оборудование, только присмотревшись леди Хомс, вспомнила, что увидела такое в кинотеатрах.

Диана решила пойти по коридору за роялем. Она только открывала двери: одна комната была полностью зеркальной и пустой, в другой был маленький темный кабинет без окон. Ей понравились кожаные диваны и стол отделанный зеленым сукном, но еще больше – камин. За последней дверью оказалась библиотека, выполненная в чисто классическом регентском стиле[11], полки еще были пусты, но они с Виктором еще успеют заполнить их. Под лестницей находилась комната для прислуги

- Ну, что все посмотрела? – спросил Виктор, лицо у его жены просто сияло от счастья, - тогда пошли на второй этаж.

Они поднялись по лестнице с красным ковром, как король и королева. В холле поместился небольшой зимний садик. Все спальни располагались полукружьем, а зимний сад выходил на террасу, откуда открывался потрясающий вид на Гайд-парк. В каждой спальне был камин и ванная комната, три уютных комнаты были гостевыми, а еще три были совсем пустыми, только выкрашенные стены. Виктор увидел немой вопрос в глазах Дианы.

- У нас же будут дети, - пояснил он.

- Ах, да, - она поджала губы, муж повел ее на третий этаж. Лиловый коридор перед резной дверью совсем маленький, она уже, как ребенок ожидала, что же там ее ждет. Виктор закрыл ее глаза ладонями, осторожно заводя в их спальню.

- Открывай.