Более того, Геродот прямо указывал, что скифы хоронят своих царей в одном, строго определенном месте — Городе мертвых по имени Герры. Оно находилось где-то в середине их владений и тщательно оберегалось — никто не мог безнаказанно потревожить покой великих скифских вождей{38}. Греческий автор творил в V веке до нашей эры. Это был безусловный пик развития цивилизации кочевников. Где же в таком случае могилы блистательных царей того времени — Иданфирса, Савлия, Октамасада и прочих владык, могущество которых заставляло сотрясаться Вселенную?
Реальные погребения вождей этого непостижимого племени вплоть до начала IV века располагались, в основном, за пределами собственно скифских пределов, в землях покоренных народов. Получается, что древние греки напрасно считали царские курганы высшей ценностью кочевников, те поступали с ними подобно кукушкам, подкладывающим яйца в гнезда других птиц?
Некое подобие Герр, или Города мертвых появляется в центре скифских земель, и то по большей части на правом берегу Днепра, лишь спустя век после смерти Геродота. Именно тогда в этих местах внезапно возникает такое множество курганов, что слегка растерявшиеся историки напишут о демографическом взрыве IV столетия до нашей эры в Причерноморской степи.
Словом, если судить по вскрытым археологами могилам, то в Северном Причерноморье скифов раннего и среднего периодов было очень мало и жили они, в основном, на территории лесостепи, и только в позднейшую эпоху кочевники возникают из небытия сразу в огромном количестве и поселяются почти там, где надо: в днепровских степях.
В то время как греческие писатели, начиная с Геродота, отводят под местожительство царствующим племенам кочевников именно открытые пространства левобережья Днепра и фиксируют здесь скифов с самого первого этапа их европейской истории вплоть до их неожиданного исчезновения в начале III века до нашей эры. Могли ли эллинские историки так грубо ошибаться и считать горцев и лесовиков (а именно таковыми получаются «конные стрелки», с точки зрения археологов) жителями степей? Учитывая, что первые греческие колонии возникли на побережье Черного моря практически одновременно с появлением здесь пришельцев из Центральной Азии, подобное предположение представляется просто невероятным. Греки слишком хорошо знали скифов, намного лучше, чем прочие народы Азии и Северной Европы, чтобы допустить столь чудовищную ошибку.
Тогда возникает множество вопросов. Что же на самом деле здесь происходило? Почему царские кочевники предпочитали жить на окраинах своего мира в ранний период европейской истории? Куда они исчезли в пору расцвета? И отчего вдруг объявились только под самый конец Причерноморской державы? По какой причине меньше всего скифские курганы встречаются там, где собственно и располагалось племя царских скифов, согласно письменным свидетельствам их соседей?
Есть еще одна немаловажная странность, на которую почему-то до сих пор не обращали внимания ученые. В ходе нашествия персидского царя Дария, скифские вожди бросили ему прямой вызов: они заявили, что примут бой, если владыка Азии обнаружит могилы их отцов. Войско персов дважды прошло сквозь земли причерноморских кочевников. Каким образом Дарий мог не заметить Герры? Причем необходимо иметь в виду, что скифские курганы — это вам не иголка в стогу сена. Они в несколько раз превосходят по размерам насыпные холмы предшествующих культур. Их по естественным причинам нельзя было спрятать, перенести или замаскировать. Разведка персов была одной из лучших, если не лучшей, на древнем Востоке. И, тем не менее, захватчики удалились не солоно хлебавши. Более того, из контекста сочинения Геродота выходит, что скифы ни минуты не сомневались в подобной перспективе развития событий. Если бы они действительно беспокоились о сохранностях царских могил, самой дорогой своей реликвии, то не стали бы «дергать тигра за усы», как любят выражаться по данному поводу китайцы.
Более того. Древнегреческий историк, достаточно подробно описавший похоронный ритуал скифов, утверждал, что последние бальзамируют и мумифицируют тела своих покойных владык{38}. Между тем никаких следов этой процедуры ученые, как ни старались, в курганах Причерноморья обнаружить не смогли.
Археологи — народ упрямый, они привыкли верить тому, что добывают из-под земли, тем артефактам, которые можно потрогать руками. Поскольку многое, обнаруженное ими в северопричерноморских захоронениях кочевников, прямо противоречило тому, что было описано Геродотом, они и объявили отца историков безответственным фантазером, сочинителем сказок для детей младшего возраста.
А как же иначе: и жили ранние скифы не в степи, и Герры не обнаружены, не было мумий скифских царей, да и к чему кочевникам эти египетские обряды. «Конные стрелки» не пили кровь своих врагов, не снимали с них скальпы, не делали чаши из вражьих голов. А, следовательно, и все прочее из рассказов грека — сплошные байки. Плосконосые, широкоскулые и лысые с рождения аргиппеи не обитали на окраине каменистой пустыни. И уж, конечно, никогда одноглазые аримаспы не бились с грифами, охраняющими золото. На далеком Севере, в защищенной от ветров долине не проживали святые вегетарианцы — гипербореи.
Но в 1993 году археологическая экспедиция под руководством доктора исторических наук Натальи Полосьмак обнаружила в Горном Алтае на труднодоступном плато Укок в типичном скифском кургане Ак-Алаха-1 мумию молодой женщины, умершей два с половиной тысячелетия назад. Она сохранилась благодаря вечной мерзлоте. У основания кургана в условиях высокогорья образуется ледяная линза, она и сберегла до наших дней всю органику захоронения{163}. «Принцесса», или «Алтайская леди», как назвали находку археологи, оказалась далеко не единственной из скифских мумий. Через два года неподалеку было обнаружено еще одно подобное погребение, покоился в котором мужчина, «Рыжий воин», как его стали именовать за характерный цвет волос. Затем последовали и другие открытия.
Обнаруженную археологическую культуру ученые окрестили пазырыкской, однако, почти сразу было установлено, что состоит она из множества этнических элементов или, если хотите, локальных культур, схожих в основных чертах, но разнящихся в деталях.
Расовый тип основной массы пазырыкцев оказался промежуточным между европеоидами и монголоидами, пожалуй, с некоторым перевесом вторых. Однако встречались и чистейшие европеоиды — длинноголовые, с выступающими носами. Уникальным был погребальный обряд, практикуемый в горах Алтая — черепа покойных трепанировали, то есть, вскрывали, извлекали мозг, также удаляли внутренние органы, заполняя пустоты смесью шерсти и рубленых веток курильского чая — местного дикорастущего кустарника. Анализ состава, применяемого при бальзамировании тел, показал, что использовались соединения, содержащие ртуть. Волосы погребенных заплетались в косы, укладывались в сложные и высокие прически с помощью специальных «накосников». Тела были щедро татуированы, причем строго по канонам классического «звериного стиля». Основные персонажи нательных рисунков — лошади, олени и грифоны. Особенно поразило ученых роскошное изображение на груди «Рыжего воина» — взбрыкивающая лошадь с головой грифона, выполненная с поразительным мастерством, делающим честь древним специалистам по татуажу{163}.
Но это еще не все — выяснилось, что красители и косметика этих непостижимых «алтайцев» содержали редкие минеральные вещества, доставляемые с Кавказа, Ближнего Востока, из Южной Европы и Восточного Средиземноморья. Словом, сенсация следовала за сенсацией.
В глазницах женской мумии обнаружили глинистую массу красноватого цвета, напомнившую ученым давнюю египетско-катакомбную традицию «открытия мира покойному». Выяснилось, что некоторые тела пролежали почти полгода где-то в другом месте, перед тем как были помещены в могилу.
Сам похоронный обряд, практикуемый в горах Южной Сибири, оказался гораздо ближе к описаниям Геродота, чем то, что встречалось ученым в курганах Северного Причерноморья. Помимо традиционного для Великой степи ритуального умерщвления слуг и наложниц, захоронений лошадей огненно-рыжей масти, оружия, включая гориты, посуды, украшений — пекторалей и гривен, здесь обнаружилось много такого, о чем историки ранее читали лишь в сочинениях древнегреческого коллеги. Например, им попали в руки скальпы и целиком снятая человеческая кожа, эти «трофеи» явно должны были засвидетельствовать доблесть древних воителей. Исследователь Сергей Руденко нашел в одном из курганов также полный комплект принадлежностей для наркотического сеанса: небольшой шалаш с войлочно-кожаным покрытием, бронзовые сосуды типа курительниц с обожженными камнями внутри и обугленными остатками растений, сумку с конопляным семенем{175}.