Некоторые комментаторы (в частности, Хайам Маккоби) приводят убедительные доказательства того, что Павел никогда не был фарисеем и что это авантюрист с темным прошлым. Документы секты эбионитов (см. ниже) подтверждают, что Павел не был фарисеем и не имел соответствующего образования; он был обращенным в иудаизм сыном родителей-“эллинистов” из Тарса. (Maccoby H. The mythmaker). Он прибыл в Иерусалим уже взрослым и стал ищейкой первосвященника. Потеряв надежду на быструю карьеру, он порвал с первосвященником и основал собственную новую религию.
Павел заявлял, что существуют две противоречащие друг другу версии жизни и миссии Христа: “фальшивое” учение Иакова, брата Господня, и его собственное, представляющее собой мистический роман в эллинистическом духе и игнорирующее основополагающие догматы иудаизма. В Первом послании к Коринфянам (9:20-26) Павел признается в своем отрицании авторитета Иерусалимской церкви и без стеснения заявляет, что он беспринципный лжец:
“Для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобресть Иудеев... Для чуждых закона - как чуждый закона... Для всех я сделался всем... И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух”.
Это открытое отрицание Закона, желание публично высказаться и достичь своих собственных непонятных целей объясняет, почему Иаков и Кумранская община называли Павла “Фонтаном Лжи”. В Послании к Римлянам (10:12) и во многих других местах Павел заявляет о своем желании основать общину, которая бы “не делала различия между Иудеем и Еллином”. Именно это стремление характерно для семьи Ирода и ее сторонников. Павла сбило с пути истинного стремление узаконить власть оккупантов, которые изгнали из Иерусалима потомков рода Давидова и казнили их царя-мессию. Он поучает: “Должно слушаться власть предержащих. Поскольку всякое правление от Бога, гражданская власть также есть Божье установление”.
Иными словами, Павел честно заслужил свое римское гражданство.
Этот бандит от религии должен был вызывать всеобщую ненависть и страх. Из Деяний следует, что он имел доступ к иерусалимским правящим кругам и, вполне возможно, устраивал заговоры против Иакова. Иаков понимал грозящую ему опасность и старался избегать публичных стычек. Тем временем Павел продолжал красть “секреты” Кумранской общины для собственного учения. В Первом послании Коринфянам (3:9 и далее) он использует взятые из пешера “Хабаккук” термины “строение” и “положить основание” для описания своей общины как “Божьего строения”. При этом себя он называет “строителем”, а Иисуса Христа “краеугольным камнем”. (Eisenman R. The Habakkuk pesher). Безусловно, этими терминами, впоследствии перешедшими к масонам, пользовались Иисус и все остальные назореи.
Мы уже упоминали об отношении кумранских назореев к Павлу, который смел противоречить бесспорному мессии Иакову Справедливому, и о лжесвидетельстве Павла, что главой Иерусалимской церкви был Петр. Не приходится сомневаться, что Павел стремился сам возглавить общину (ради этой цели он лгал, будто в родном Тарсе прошел подготовку фарисея у величайшего знатока и учителя Закона Гамалиила). Однако этот человек обладал хорошим политическим чутьем и понимал, что вряд ли добьется своей цели. Из Деяний (глава 21) явствует, что среди населения Иерусалима Павел был чрезвычайно непопулярен. Когда Павел переоценил свой авторитет и рискнул вступить в Храм, собравшаяся толпа, узнав человека, который во время пребывания в Эфесе выступал против общины Завета [80] и Закона, едва не линчевала его. Судя по всему, мятеж был нешуточный, если даже Библия сообщает, что “весь Иерусалим возмутился”. Положение спасли несколько сотен римских солдат, вышедших из крепости Антония, которая, к счастью для Павла, граничила с двором Храма.
Крис посетил амфитеатр города Эфеса, где Павел безуспешно обращался к толпе. Значительную часть смешанного населения этого города составляли иудеи; здесь была одна из самых обширных еврейских общин за пределами Израиля. Как и в Александрии, большинство ее составляли члены секты “терапевтов” (то есть целителей), тесно связанной с кумранскими ессеями. В наспех восстановленных руинах амфитеатра Крис нашел большой камень с выбитыми на нем чашей и змеей - знаком “терапевтов”, впоследствии ставшим эмблемой врачей всего мира. Эти чрезвычайно образованные и хорошо информированные евреи не пожелали тратить время на глупые речи Павла и посадили самозваного проповедника в карцер - маленькое строение на голой вершине холма, до сих пор видной из амфитеатра. Крис невольно подумал, что если бы Павел так и остался там, мир мог бы стать куда более приятным местом.
Чтобы спасти свою жизнь, Павлу пришлось бежать из Иерусалима, но в 62 г. н.э. наступила очередь Иакова. В трудах Епифания, епископа констанцского (315-403 гг. н.э.), сообщается, что очевидцы этого события рассказывали, будто он надел епитрахиль и митру и, как первый епископ Иерусалима, потребовал права раз в год входить в Святое святых. Похоже, что Иаков по примеру старшего брата вторгся в Храм без приглашения и тут же был схвачен. Описание этого убийства намеренно исключено из Нового Завета, но в евангелии, отвергнутом языческим императором Константином и называющемся “Второй Апокалипсис Иакова”, данное событие описывается следующим образом:
“...священники... нашли его стоящим рядом с храмовыми колоннами, возле могучего краеугольного камня. Они решили столкнуть его [81] с высоты и сбросили его с кровли. И... они схватили его, били и волокли по земле. Затем его растянули и положили на грудь камень. Все они попрали его ногами со словами “ты согрешил!” Они снова подняли его, потому что он был еще жив, и заставили копать яму. Затем ему велели встать в эту яму, закопали по грудь и побили камнями”.
В то время строительство Храма еще не закончилось; по-видимому, камень, положенный на грудь Иакова, был предназначен для стройки. В этом случае он представлял собой так называемый “ашлар” - грубо обтесанный блок, вырубленный в карьере. Следует отметить, что именно такой ашлар стоит в северо-восточном углу каждой масонской ложи.
Есть и еще одна версия гибели Иакова, которая имеет отношение к масонству. Егезипп, христианский автор второго века, пишет:
“Итак, они сбросили Иакова Справедливого с крыши и начали побивать камнями, поскольку после падения он не умер; но он стоял на коленях и молился: “Господь Бог, Отец мой, молю тебя простить их, ибо они не ведают, что творят”. В то время, как его побивали камнями, один из священников из рода Рехава, упомянутого пророком Иеремией, воскликнул: “Остановитесь! Что вы делаете? Ведь Справедливый молится за вас!” Но один из них, суконщик, размозжил голову Справедливому белильничным колом”.
То, что смертельный удар был нанесен колом, нельзя считать историческим фактом; нам кажется, что это придумали кумранцы с целью поддержать традицию и как можно точнее скопировать события, описанные в пешере о Хираме Абифе. В таком случае мученичество Иакова, Учителя Праведности, следует рассматривать как повторение сцены смерти строителя первого храма Соломонова (то есть Секенен-ра Тао). Ударом по голове убили и Хирама Абифа, стоявшего во дворе почти законченного первого Храма, и Иакова, находившегося во дворе почти законченного последнего Храма. Это сходство слишком велико для простого совпадения.
Однако на этом параллель двух Храмов не кончается. Считается, что гробница Иакова находится в Кедронской долине, которая начинается у самых восточных ворот Храма. У входа в пещеру, высеченную в высокой скале, до сих пор стоят две роскошные колонны.
Иосиф Флавий сообщает, что жители Иерусалима были потрясены убийством Иакова и тайно связались с царем Агриппой, требуя наказать первосвященника Ананию за его бесчестные и незаконные действия. По-видимому, они добились своей цели, и Анания был отрешен от должности.
Одним из важных моментов нашего исследования, до сих пор остававшимся тайной, было происхождение масонских имен убийц Хирама Абифа: Джубело, Джубела и Джубелум. То, что по-арабски “джубел” означает “гора”, видимо, не имело отношения к данному случаю. Однако в процессе изучения обстоятельств гибели Иакова мы обнаружили детальный лингвистический анализ профессора Роберта Эйсенмана. Ссылаясь на найденный в Кумране пешер “Хабаккук”, он пишет: