Невозможное свершилось. Мы определили личность Хирама Абифа; более того, его тело сохранилось.

Повреждения совпадали полностью. Жестокий дробящий удар по всей длине правой стороны лица, от которого он должен был зашататься и упасть на колено. Молодой, высокий и хорошо сложенный, он сумел подняться на ноги, как иногда бывает с сильными мужчинами в момент опасности, но был встречен вторым убийцей, который ударил его в левую часть головы, снова раздробив кость. Сильно ослабевший и близкий к обмороку, он зашатался, но последний удар, нанесенный Секенен-ра в середину лба, убил его на месте. Другое найденное нами описание его повреждений гласит:

“Страшные раны на черепе Секенен-ра были нанесены как минимум двумя людьми, набросившимися на него с кинжалом, топором, копьем и, возможно, булавой”. (Clayton P. Chronicle of the pharaohs).

Несколько дней мы не могли прийти в себя от этого открытия. Лишь когда возбуждение слегка улеглось, мы смогли обдумать случившееся.

Орудия убийства заставляли вспомнить масонскую легенду, в которой Хирам пострадал от строительного инструмента, в том числе от тяжелой колотушки, сыгравшей роль булавы. Первое описание показывает, что царские бальзамировщики получили тело далеко не сразу. Это также напоминало масонский ритуал Третьей Степени, в котором сообщается, что тело Хирама Абифа было спрятано:

“...Боясь за жизнь своего главного зодчего, царь отобрал пятнадцать надежных Товарищей, приказал им найти Мастера и убедиться, жив он или погиб от руки мерзавцев, пытавшихся вырвать у него секреты, подобающие его высокому рангу.

Договорившись о дне возвращения в Иерусалим, они сформировали три ложи Товарищей и отбыли в три разных стороны от Храма. Много дней прошло в бесплодных поисках; одна группа вернулась, не обнаружив ничего важного. Второй группе повезло больше. Однажды вечером, претерпев множество лишений и сильно утомившись, один из Братьев присел отдохнуть. Когда пришло время вставать, он ухватился за росший поблизости куст. К его удивлению, куст легко вылез из земли. При ближайшем рассмотрении оказалось, что почва была недавно раскопана. Тут он кликнул своих товарищей. Объединенными усилиями они разрыли могилу и обнаружили в ней наспех похороненное тело нашего Мастера. С почтением закопав могилу, они отметили это место воткнутой в изголовье веткой акации и поспешили в Иерусалим, чтобы сообщить ужасную новость царю Соломону.

Когда царь сумел преодолеть жгучую скорбь, он приказал им вернуться и перенести останки нашего Мастера в гробницу, подобающую его рангу и выдающемуся таланту; в то же время царь известил их, что из-за безвременной гибели Мастера-Масона его секреты утрачены. Поэтому он повелел им тщательно наблюдать за Знаками, Символами или Словами, которые могут случайно проявиться, а затем отдал последнюю печальную дань заслугам покойного”.

Стоит только на мгновение отказаться от мысли, что Хирам Абиф жил в эпоху царя Соломона, как все становится ясно. Мы с интересом узнали, что мумия Секенен-ра - единственная известная древняя царская мумия со следами насильственной смерти.

Теперь мы знали историю человека, убитого тремя ударами за то, что он не захотел открыть тайны египетских царей гиксосским захватчикам. Но как быть с воскресением? Поскольку Секенен-ра явно не воскрес, потому что его тело хранится в музее Каира, наше исследование нельзя было считать законченным. Мы решили заново изучить масонский ритуал.

Убийцы Хирама Абифа

В масонской легенде убийцы Хирама Абифа носят имена Джубело, Джубела и Джубелум; всех троих вместе называют “Джуис” (Juwes). Сами по себе эти имена звучат как символы; мы обратили внимание лишь на то, что все они содержат корень “Джубел”. Это слово очень похоже на арабское “джубель” (иначе “джебель” или “джубаль”), то есть гора. Однако горы здесь были совершенно ни при чем.

Нас интересовали личности реальных убийц, а не позднейший символизм. Как мы уже знали из Библии, Иосиф был визирем гиксосского царя Апофиса. Очень похоже, что именно он приложил руку к заговору с целью вырвать у Секенен-ра известную тому тайну.

В Библии рассказывается, что отец Иосифа Иаков впоследствии в память об известном эпизоде сменил имя на Израиль [35], а его двенадцать сыновей стали основоположниками двенадцати израильских колен. Конечно, это было идеей более поздних еврейских историков, стремившихся установить точное время начала основания их нации. Когда авторы книги Бытие взялись за перо, эпоха сыновей Иакова-Израиля казалась им вполне подходящей для этого. К тому времени колено Рувима [36] потеряло первородство и новой элитой стало колено Иуды; если бы было по-другому, наследников израильтян называли бы рувимлянами, а не иудеями. В поисках объяснений мы обратились к Библии и в английском переводе времен короля Якова обнаружили очень странный стих, не имеющий видимого смысла или указывающий на нечто неизвестное. В нем умирающий Иаков размышляет о деяниях своих сыновей, возглавивших колена племени израильтян:

“О моя душа, не вникай в их тайну; слава моя, не приобщайся к их собранию; ибо они в гневе своем убили мужа и в слепом желании прокопали стену”. [37].

Здесь идет речь о достаточно важном убийстве (иначе это деяние не заслуживало бы упоминания), но оно никак не объясняется. О какой тайне идет речь? Какой муж был убит? Католическая церковь считает это пророческим указанием на то, что евреи когда-нибудь убьют своего Христа, но такая интерпретация не выдерживает критики. Слова “не вникай в их тайну” совершенно недвусмысленны. На современном английском языке они означают “вам не удалось проникнуть в их тайну”! Таким образом, весь этот пассаж имеет следующий смысл: “Вы не только не сумели открыть тайну, но сделали еще хуже: вы поддались гневу и убили его, подкопались под основу всего на свете и сделали так, что вскоре мир рухнет на наши головы”!

Виновны в этом непонятном убийстве были осужденные отцом два брата-основателя будущих израильских колен Симеон и Левий, сыновья Иакова-Израиля от слепой Лии. Ясно, что эти колена были прокляты за убийство человека, но кем была их неведомая жертва? В тот момент мы сомневались, что непосредственными убийцами Хирама Абифа были Симеон, Левий или кто-нибудь из остальных братьев Иосифа; возможно, этот странный стих является фольклорным воспоминанием о безымянном убийстве, которое навлекло позор на два колена Израиля. Куда важнее было другое: почему это преступление оказалось таким важным, что его включили в историю евреев, но в то же время не осмелились назвать имя убитого?

Мы все сильнее убеждались, что ответ на этот вопрос как-то связан с личностью Секенен-ра Тао. Цепь событий, закончившаяся его смертью, была кратко описана ранее, но она оказалась столь важной для нашего исследования, что возникла необходимость рассмотреть ее более подробно.

Апофис был оскорблен до глубины души. Что о себе воображает этот фиванский царек? Неужели он не понимает, что мир бесповоротно изменился и что его империя стала историей, рухнув под пятой гиксосов?

Царь вызвал визиря Иосифа, достигшего своего поста благодаря умению разгадывать сны Апофиса, и сказал ему: шутки в сторону. Нужно без промедления вырвать у Секенен-ра его тайну. Царь старел и должен был обеспечить себе бессмертие по-египетски.

Иосифа назначили ответственным за реализацию этого замысла, а кто больше годился для его выполнения, чем чужеземные братья визиря, которых звали Симеон и Левий? Если бы их обнаружили и убили, никто бы и ухом не повел. Ничего другого эти люди, много лет назад продавшие его в рабство, и не заслуживали. Но преуспей они, было бы еще лучше - Иосиф стал бы героем, а его братья расквитались бы с ним за старый долг.