Я открыл, что описания этих храмовых служб были собраны в огромную книгу, которая называлась “Книга низвержения Апофиса”. Эта тайная книга хранилась в храме и представляла собой подробнейшие инструкции по проведению магических процедур, которые должны были отпугнуть силы зла. Читателю рекомендовалось отливать из воска фигурки змея, а затем попирать их ногами, сжигать или разрезать ножом. Книга требовала совершать эти процедуры каждое утро, день, вечер и, что особенно интересно, в те моменты, когда солнце скрывалось за облаками.
В Фивах, в четырех сотнях миль к югу от Авариса, продолжали править законные египетские цари, признававшие власть гиксосов и платившие им дань. Несмотря на изоляцию и оскудение фиванцы пытались поддерживать дорогие им обычаи Среднего царства. Гиксосы и их марионетки из Куша отрезали Верхний Египет от сирийского леса, известняка Туры, нубийского золота, суданского черного дерева и слоновой кости, а также от каменоломен современного Асвана и Вади Хаммамат, поэтому фиванцам пришлось изменить привычную для них технологию строительства. В условиях суровых ограничений они все же умудрялись возводить прекрасные здания из глиняных кирпичей. Однако возрастающие трудности закалили характер египтян и способствовали возрождению того решительного духа, который сделал Египет величайшей страной древнего мира. Хотя уровень жизни фиванцев продолжал падать, уровень культуры и науки начинал медленно расти. Этот маленький город-государство постепенно преодолевал депрессию и разруху и дерзал противостоять азиатам, окопавшимся в Нижнем Египте.
Мои подозрения укрепились, когда я узнал, что в тридцать четвертый год своего правления Апофис велел царю Фив выдать тайну того, как стать Осирисом и достичь бессмертия, которое подобало ему как “законному” властителю двух царств. Фиванский царь Секенен-ра Тао II был храбрым молодым человеком, считал себя Гором и не собирался делиться правом, принадлежавшим ему от рождения, с каким-то бородатым азиатом, названным в честь “змея тьмы”. Должно быть, его немедленный отказ обострил отношения этой пары, потому что Апофис стал пользоваться любым предлогом, чтобы как-то притеснить Секенен-ра. Важным доказательством существования такого конфликта является депеша, посланная Апофисом из Авариса в Фивы и приказывавшая прекратить шум (напомним, что эти города разделяло четыреста миль):
“Перестань травить бегемотов на озере, которое расположено к востоку от твоего города. Их крики не дают мне спать ни днем, ни ночью”.
Это послание было продиктовано не просто желанием унизить Секенен-ра. Оно является ярким свидетельством разыгравшейся борьбы за божественное право на царскую власть. Апофис уже обладал всей полнотой власти; ему не хватало лишь тайны воскресения и благословения богов. Его приказ имел глубокий политический смысл. Фиванцы возобновили старый обычай бить острогой бегемотов в озере к востоку от города; то был древний священный ритуал, целью которого являлось обеспечение безопасности египетской монархии. Это само по себе должно было вызывать гнев Апофиса; но дело обстояло сложнее - бегемот был воплощением гиксосского бога Сета, так что азиатский царь был оскорблен дважды.
Гипппопотамский ритуал состоял из пяти сцен - пролога, трех актов и эпилога. Цель действа заключалась в напоминании о победе Гора над своими врагами, о его восшествии на престол двух царств и триумфе над теми, кто противостоял ему. Естественно, Гора играл сам царь; в первом акте он метал остроги в бегемота-самца, по очереди выступая в ролях Гора - властелина Месена и Гора-Бегдетита, представлявших Нижний и Верхний Египет соответственно. В третьем акте жертву, олицетворявшую собой Сета, дважды расчленяли.
Какое-то время борьба продолжалась, но я думаю, что однажды Апофис решил покончить с дерзким фиванским царем и во что бы то ни стало вырвать тайну у Секенен-ра. Это кончилось убийством Секенен-ра, за которым быстро последовало изгнание гиксосов и возврат к власти египетских фараонов”.
В этот момент Крис понял, что его предчувствие, сменившееся подозрением, переросло в достойную уважения научную гипотезу. После детального совместного обсуждения данного вопроса Роберт согласился, что Секенен-ра вполне может быть прототипом Хирама Абифа.
Библейское свидетельство
Следующим шагом стало изучение важного дополнительного источника информации, которое заставило нас увидеть борьбу Апофиса и Секенен-ра в совершенно новом свете. Наше понимание событий шестнадцатого века до н.э. основывалось на знакомстве с памятниками египетской письменности и масонским ритуалом. Теперь к этим источникам добавлялась библейская книга Бытие, поскольку мы с удивлением убедились, что она содержит много сведений об этом периоде.
Основными персонажами, которые могли иметь отношение к борьбе Апофиса и Секенен-ра, были Авраам, Исаак, Иаков, Иосиф и, возможно, Моисей. Определить годы их жизни этих людей специалистам всегда было труднее, чем датировать события эпохи Давида и Соломона, поскольку в более поздние периоды истории древних евреев существовали хронологические вехи, по которым можно было ориентироваться. Было логично для начала попытаться идентифицировать Иосифа - азиата или протоеврея, который, как утверждает Библия, занимал в Египте очень высокий пост - второй после самого царя.
История возвышения Иосифа, проданного братьями в рабство, и особенно его разноцветная одежда (на самом деле ошибка позднейшего перевода; данное слово означало всего-навсего платье с длинными рукавами) достаточно широко известны. Большинство специалистов признает, что Иосиф был реальным историческим лицом. Однако данный рассказ сильно изменен переписчиками, придавшими старой легенде письменную форму. Упоминания о вьючных верблюдах и использовании денег антиисторичны, поскольку данные явления появились через несколько сотен лет после смерти Иосифа.
Согласно книге Бытие, Авраам впервые появился в Египте, когда ему было семьдесят пять лет; он родил Исаака в возрасте ста лет и умер спустя еще семьдесят пять лет. В шестьдесят лет Исаак родил двух сыновей-близнецов, Иакова и Исава. У Иакова же было двенадцать сыновей, предпоследним из которых являлся Иосиф. Не боясь ошибиться, можно сказать, что здесь мы имеем дело с явными преувеличениями (это особенно касается возраста Авраама). Стремясь вычислить более правдоподобные хронологические рамки, мы предположили, что Иосиф действительно занял высокое положение в Египте в тридцать лет (как указано в Библии) и сохранял свой пост до шестидесяти. Это позволяет определить вероятный интервал между его возвышением и первым прибытием в Египет его прадеда Авраама.
По-видимому, Иаков был чадолюбив, потому что имел детей от многих женщин (в том числе двух жен и их служанок). Иосиф был одним из двух младших сыновей - следовательно, отец к моменту его рождения мог быть довольно стар. Предположим, что Иакову было тогда шестьдесят лет. Можно согласиться с библейским указанием о том, что Исаак родил Иакова тоже в шестьдесят лет, но сто лет Авраама уменьшим до более приемлемых семидесяти. Такие сроки соответствуют духу Библии куда больше, чем ее букве (поскольку приводящиеся там хронологические сведения совершенно неправдоподобны).
В книге Бытие говорится, что жена Авраама Сара была очень красивой женщиной. Поэтому Авраам, боясь, что египтяне убьют его и заберут Сару себе, выдал ее за свою сестру. Логика странная, но поскольку далее говорится, что к моменту рождения Исаака его родители были стары и давно не занимались любовью, это позволяет сделать вывод, что в пору первого посещения Египта они оба были молодыми людьми.
В истории Иосифа есть намек, который позволяет определить конечную дату этого периода. Таким намеком является упоминание об использовании конных колесниц. Колесницы же появились в Египте одновременно с гиксосами, поскольку были изобретением чужеземцев, а не коренного населения. Широко распространено мнение, что среди гиксосов было много семитов; следовательно, речь идет о периоде, когда семитских иммигрантов охотно принимали в Египте. Многие историки указывают, что причиной появления в Египте “нового царя, который не знал Иосифа” (Исход 1:8) могла быть смена династии после изгнания гиксосов и что чужеземцам, оставшимся в стране, приходилось мириться с жестоким обращением, которое описывается в первых главах книги Исход. (Peake’s commentary on the Bible).