Комбат Маркусин при любом удобном случае обязательно старался продемонстрировать всем без исключения окружающим лицам никем непревзойденные боевые качества батальона специального назначения, которым он же и командует. И в этот раз он никак не мог себе отказать в столь приятном удовольствии. А десантники, которым в Буденновске выпала незавидная участь целыми днями просиживать камуфлированные штаны рядом со взлеткой да охранять какое-то чужое начальство, теперь лишь с нескрываемой завистью смотрели на наших солдат, по нескольку раз в день вылетающих на реальные боевые задания. Но ведь война по своему усмотрению определяет всем как непосредственное предназначение, так и персональный звездный час…

Пока группы вытягивались в направлении аэродрома наши офицеры подошли к комбату, чтобы узнать поподробнее последние известия.

- Вчера в штабе мне объявили, что из всех подразделений в Буденновске наши три группы самые лучшие в плане боеготовности. Со штурмом больницы все "спецназы" обосрались, а мы не только вертолет спасли, но и замочили пулеметчиков и снайпершу. Сам генерал нам благодарность объявил. А баба-снайпер, говорят, так и кувыркнулась с вышки. Почему-то в белый халат была одета. Все видели. Так что, орден ты себе заработал. - Закончил Маркусин и еще раз пожал мне руку.

Я для приличия слегка покраснел и высказался за свою службу Отечеству.

По дороге к взлетке мы естественно обсуждали детали вчерашнего.

- Ну с пулеметом всё ясно!… А эта снайперша, да ещё в белом халате!… Ну хрен его знает, была она на самом деле или нет. С какой это дури ей приспичило лезть на эту вышку, которая просматривается со всех сторон. Да еще в белом халате. - говорил я.

- А может они на ночь снайпера сажали на телевышку, чтобы сверху их прикрывала? - предположил Сарыгин.

- Или это смертница оказалась?… Выставили в боевое охранение на случай внезапного штурма. И своих вовремя предупредит и из атакующих кого-нибудь обязательно завалит…

Эта версия командира первой группы была воспринята нами как одна из многих…

- А что? Боевики же предупреждали о том, что будут по десять заложников расстреливать за каждого своего убитого. - напомнил Алексей.

- Не знаю… Времени пока слишком мало прошло. - задумчиво сказал я. - Все сейчас взбудораженные сильно и трезво оценить…

- Да ну! Там же с нашей стороны далеко не мальчики сидят… Должны ведь разбираться в обстановке… - прервал меня командир группы номер один.

- Когда вся эта заваруха закончится, тогда и видно будет… - обыденно произнес я, перекидывая уже порядком поднадоевший нагрудник на другое плечо.

- Раз начальство говорит, что была - значит была. Нашему командованию виднее. - рассудил ротный.

- Ну раз так, значит была. Но я точно видел что-то темное между этих тарелок, а белого нихрена не заметил. - согласился я с мнением ротного.

- Ну значит она в тени тогда находилась. Солнце-то еще не взошло высоко в шесть утра. засмеялся Сарыгин.

По прибытию на свои лежбища мы вновь разбрелись по излюбленным местам, оборудованных из еще влажных досок. Как обычно в это время было зябко, но вскоре теплое светило взобралось повыше на небосклон и стало по настоящему греть наши дремлющие тела…

На завтраке вокруг комбата толстой пчелой вился местный начпрод. Вчера он и еще несколько летунов подходили поодиночке ко мне с просьбой хотя бы пару раз выстрелить из моего Винтореза. Но я вежливо говорил про острейшую нехватку патронов и отказывал им в их просьбе. Даже налитую вчера за обедом стопку теплой водки я лишь пригубил для приличия и опять отказался доверить свое оружие чужим рукам. Из всего нашего отряда спецназа да и парашютно-десантного взвода Винторез был только у меня и поэтому все остальные офицеры летной части проявляли к нему большой интерес. Но я очень ревностно относился к своему винтарю и даже саморучно его чистил, не поручая это дело солдатам. Всё-таки это была бесшумная снайперская винтовка, а у неё должен быть только один хозяин, который и пользуется ею единолично.

Сидевший на фишке разведчик еще издалека заметил приближение военных, так охочих до чужого добра…

- Товарищ лейтенант, к нам сюда идут комбат и этот," угадай, куда смотрю".

Мои бойцы слышали вчера наш разговор с начпродом и даже успели ему дать эту кличку, вполне соответствующую её обладателю. У начальника продовольственной службы вертолетного полка было округленькое лицо, на котором, не останавливаясь ни на секунду, рыскали в разные стороны маленькие сероватые глазки. Потерпев накануне сокрушительное поражение, он сегодня решил действовать сверху…

Тяжело вздохнув, я стал морально готовиться к следующему бою, который обещал быть не из легких…

Отозвав меня в сторонку, комбат выслушал мои отнекивания и сразу же напомнил, что именно этот "военный кормилец" распорядился кормить нас в офицерской столовой, что на самой взлетке, а для бойцов пригонять целую полевую кухню. В противном случае нам пришлось бы каждый раз пешком телепать за полтора километра в солдатскую столовую в расположении летной части. Мое упрямство было немного поколеблено и после слов о продуктовом могуществе этих ртутных глазок, пошло на политический сговор.

Кликнув парочку бойцов, я с донельзя обрадованным начпродом отошли к ограде аэродрома. Там вдоль колючки находилась старая полузасыпанная траншея, на одном конце которой солдаты установили пустой ящик с тремя консервными банками.

Я аккуратно извлек из десятизарядного магазина семь патронов и передал свою винтовку млеющему от счастья баловню судьбы…

- У вас целых три патрона калибра девять миллиметров… А теперь смотрите вот сюда…

Я терпеливо объяснил сидящему на корточках за другим ящиком местному королю тушенки и сгущенки то самое необходимое, что верхний треугольник прицела нужно аккуратно подводить под цель.

- И в этот момент плавно жмете курок…

Я всегда считал себя неплохим преподавателем и сейчас в этом убедился дополнительно. Раздался первый щелчок выстрела и одна банка мгновенно слетела с ящика. Та же участь постигла и две оставшиеся "мишени". Мои душевные муки закончились и я даже не удержался от радостного возгласа…

- Отлично! Пять баллов…

И всё-таки следовало отдать должное… Моей быстрой методике обучения, дающей столь поразительные результаты… Даже невзирая на некоторые мелочи… Стрелять с оптическим прицелом да еще с десяти метров- тут только слепой мог не попасть. Да и то, хоть одну, но сбил бы. Но здесь же был особый случай!…

- Вот это да!…

Начальник продовольственной службы от удовольствия жмурился так, что не было видно глаз. Высказав свое "большое спасибо", он вернул мне винтовку и, счастливо улыбаясь, побрел к Маркусину, на всякий подстраховочный случай наблюдавшему за нами издалека. Потом они ушли в по направлению к естественно столовой.

"Ну прямо как два брата - акробата… Один начпрод - другой… ком… бата…" - раздосадовано подумал я, отворачиваясь от этой разве что не обнявшейся парочки.

- С трех патронов - все три банки сбил! - сообщил эту новость группе, возвращаясь, один из бойцов.

- Как это ему удалось? - удивился пулеметчик. - У него ведь глаза в одну точку смотреть не могут. Как у нашего Доржика.

- Да ну, наш Доржик секунд пять может смотреть, не отрываясь. Заступился контрактник за солдата по прозвищу Доржик, который имел тщедушную фигуру и вечно испуганный вид. - Вот он теперь выучится на начпрода, будет у нас в бригаде служить и тебя гонять, когда ты в наряд дежурным по столовой пойдешь. У начпродов и начфинов глазки уже потом начинают бегать, а у него уже это сразу есть.

С этими словами контрактник поддерживающее хлопнул по плечу солдата Доржика, отчего тот еще больше засмущался…

Но секундой спустя он собрался с духом и решительно протараторил:

- Не. Я начпродом быть не хочу. Я лучше начальником гражданской столовой стану.

- Правильно! - одобрил его слова Русин. - Там поварихи толще…