Вспомнить оказалось несложно. Нарастающая головная боль с полной ясностью восстановила последние секунды неприятных событий. Дезире осторожно кончиками пальцев прикоснулась к виску, зашипела. Так и есть – запекшаяся корка крови. Да, ее ударили. Ударили не случайно, а расчетливо, преследую определенную, пока неизвестную ей цель. А если так, то вполне возможно, что подобное проделали и с остальными. С той же Хеддой. Но зачем? К чему были все слова и уверения?

«Нас хотят как-то использовать, – не давала покоя настырная мысль. – Использовать, чтобы выжить самим, – Дезире нахмурилась. – Ну, в самом деле – не будут же нас есть. Значит, остаются работорговцы…»

Это казалось самым правдоподобным и объясняло то, почему она все еще жива. Хотя, кому в здравом уме может понадобиться слепая рабыня? Девушка невесело улыбнулась: «Бросовый товар. Отдадут в нагрузку?»

С выяснением произошедшего и целей, хотя бы в общих чертах, было покончено. Оставалось понять – где она находится.

Дезире ощупала пол, стены – холодный металл со шляпками заклепок. Чисто, но воздух спертый, тяжелый, словно помещение давно не проветривалось. Опираясь о стену, Дезире поднялась, замерла, тяжело дыша. Ноги дрожали, пот градом катился по лбу. Мир, хоть и скрытый пеленой мрака, кружился. Девушка прижалась лбом к металлу. Прохлада понемногу приводила в чувства. Голова раскалывалась, но кружение почти улеглось.

Собравшись с силами, она сделала шаг в сторону.

Сзади раздалось негромкое позвякивание.

От неожиданности девушка чуть не подпрыгнула на месте, резко обернулась, затаила дыхание. Сердце вырывалось из груди, оглушая своим стуком.

Позвякивание повторилось. На этот раз немного громче. Воображение Дезире живо нарисовало ей картину прикованного к стене скелета, на руки которого надеты браслеты с тяжелыми ржавыми цепями. И почему именно теперь этому скелету приспичило ожить? Почему не когда она была без сознания?

– Что ты тыкаешься, как слепой котенок? – раздался женский голос: спокойный и даже скучающий.

Дезире отпрянула обратно к стене.

– Кто здесь?!

– Слепая что ли? – в голосе появились заинтересованные нотки.

– Да… – неуверенно ответила Дезире.

– Как же тебя занесло сюда?

– Куда сюда? Я даже не знаю где мы.

– Диво дивное. Девки сами не знают куда ходят. Что же вы, люди, такие беспомощные?

– Я полукровка! – с вызовом неожиданно для самой себя произнесла Дезире.

– Нашла чем гордиться, – легкий смешок. – В мыслях все тот же разброд, в действиях – неразбериха.

Теперь, немного оправившись от первого шока, Дезире смогла разобрать необычную напевность говорившей. Более ни у кого она не слышала подобного говора. Ни у кого, кроме…

– Ты шивера?

Снова смешок.

– Догадливая девочка.

– Тогда что делаешь здесь?

– То же, что и ты… Ну, почти то же.

– А я что делаю? – Дезире начинала терять терпение. Ей казалось, что над ней просто насмехаются.

– Ты стоишь в уютном и полутемном ящике, таращишься на меня и задаешь глупые вопросы.

– Почему мы здесь? Что им надо?

– Хочешь поумнеть перед смертью? – смех смешался со звоном.

– Очень! Что это за звон? Ты прикована?

– Да, – легко ответила незнакомка, словно речь шла о чашке чая. – Иначе бы меня здесь уже не было.

Дезире опустилась на пол, скользя спиной по стене. Мало ей было насмешек со стороны Кэра или Гракха. Судьба решила напоследок сыграть особенно злую шутку – поместить ее в тесном металлическом ящике в компании очередной высокомерной язвы. Про шиверов она знала не так уж и много. То были отличные воины. К ним понятие «прирожденный боец» относилось, как ни к кому иному. Не обладающие особенными техническими знаниями или магическими способностями, они пошли по пути познания своего тела, сумев обрести над ним если не полный, то, несомненно, высочайший контроль. Им не было равных в рукопашной схватке. Поговаривали, что шиверы способны по собственному желанию изменять структуру своих тканей, отращивать костяные клинки, а так же двигаться удивительно быстро. Сама Дезире этого никогда не видела, а потому относилась к подобным россказням с опаской, но при этом не отметала их полностью. Что еще? Клановая система и, судя опять же по слухам, очень строгая. А еще чтят какой-то жутко страшный кодекс, отступить от которого равнозначно смерти.

Дезире прислонилась затылком к металлу. Вот и все ее знания. Негусто. Смертоносная воительница с противным характером и красивым голосом – неплохой коктейль.

– Как тебя зовут? – услышала она шиверу.

– Дезире.

– Что ж, будем знакомы, Дезире. Я Йарика.

– Скажи, Йарика, что здесь происходит? Ты, вроде, что-то знаешь…

Шивера хмыкнула, звякнула цепями.

– Быстра ты, девочка. Я всего лишь спросила твое имя, но где было сказано, что за этим последует исповедь?

Дезире скрипнула зубами.

– Что хоть с нами будет? Со мной была маленькая девочка. Ей всего пять лет.

– Девочка? – протянула Йарика. – Я в пять лет могла в одиночку выйти против взрослого мужчины. Человека, разумеется. И, как видишь, до сих пор жива. Вы же беззащитны. А тех, кто не способен постоять за себя, ожидает неприятный сюрприз с печальным концом.

– Но раз ты оказалась здесь, значит, тоже не смогла постоять за себя? – чеканя каждое слово, произнесла Дезире.

– Не пытайся меня задеть. Смерть – едина для всех. Разница в том, как ее принять. Ты боишься. За себя, за тех, кто был с тобой. Это слабость. Ею можно воспользоваться.

– А ты не боишься смерти?

Послышался протяжный вздох.

– Нет. Но ты этого не поймешь.

– Почему же?

– Ты человек.

– Я…

– Неважно кем ты рождена. Важно кем ты стала.

– Уж, по крайней мере, не бесчувственной занудой, мнящей себя кладезью мудрости! – на одном дыхании выпалила Дезире и сама испугалась своих слов.

Ответом ей было позвякивание цепей. Такое, если бы шивера резким движением выпростала перед собой руки, натянув сдерживающие ее путы.

– Эрик, правее тебя! – выкрикнул Кларк, заметив проворную тень, метнувшуюся вниз из окна второго этажа.

Паренек выстрелил, казалось, даже не целясь. Раздался грохот, а за ним пронзительный писк. Отброшенное на кирпичное крошево существо забилось в агонии. Заряд крупной картечи превратил его голову в невообразимое месиво. Отчего-то Эрик предпочитал обрез охотничьего ружья, которое, как он слышал, некогда называли «Лупара». Откуда пришло это название, какая страна его породила, он не знал, хотя и интересовался по мере возможности. Деревянный, немного искривленный приклад удобно лежал в руке, а покрытое все еще не стершейся резьбой цевье радовало глаз. Почти раритет, тем не менее, ружье обладало завидной поражающей способностью.

На стены дома, на остатки мостовой и траву разлетелся целый веер крови… черной крови. Но тварь не спешила умирать. Она корчилась, каталась по земле, разбрасывая вокруг себя клочья плоти, и непрестанно выла. Вой пришел на смену писку.

– Добить бы, – замедляя бег, сказал Кларк.

– С него станется! – толкнул его Кэр, понуждая продолжать движение.

Теперь грайверы неотступно следовали за беглецами. Они более не таились. Над улицей повис густой вой. Твари словно переговаривались и это, вкупе с их необыкновенной живучестью, заставляло кровь в жилах леденеть.

Эрик подстрелил еще одного грайвера. На этот раз менее эффективно, лишив трупоеда одной ноги. Но потеря конечности не убавила у твари энтузиазма. Оставляя за собой черный след, она продолжила погоню.

– Их вообще можно убить?! – выкрикнул Кларк.

– Можно, но сложно. Поэтому шевели ногами! – ответил Кэр.

Эрсати понимал, что ввязываться с грайверами в бой означало лишь одно – поражение. Быстрое и неминуемое. Любители мертвечины и костного мозга поодиночке не представляли особой угрозы для вооруженного человека. Но, объединяясь в стаи, превращались в грозную силу, противостоять которой могла лишь хорошо подготовленная группа.