Неожиданно тянет за собой в душ, видимо доверяет все больше и больше, это радует.
Позавтракали, затем Алиса извинилась и занялась работой. Интересно наблюдать за художником, как с каждой линией картина приобретает завершенность.
- Душа моя, нам пора.
- Хорошо, как мне одеться?
- Как тебе удобней.
Девушка целует меня и начинает переодеваться. Джинсы, футболка, волосы оставляет распущенными. Мой подарок и блеск для губ.
- Я готова!
- Тогда поехали, - улыбаюсь и вызываю такси.
Почти другой конец города, старые пятиэтажки. А вот надписи в подъезде отличаются: "Цой Жив! Rock'n'roll 4ever!" и все в том же духе.
Пятый этаж, дверь, обшитая обшарпанным дерматином, и как обычно не работающий звонок. Стучу ногой.
- Кто?!
- Свои, открывай!
Дверь распахивается и на пороге замирает весьма колоритный персонаж: почти два метра ростом, длинные черные волосы, собранные в "хвост", бледное лицо и темные круглые очки.
- Ну что, Леннон, пустишь?
- Заходи, бродяга, - он крепко обнимает меня. - Что за муза с тобой?
- Алиса, знакомьтесь - это Леннон, в жизни Виталий, а это Алиса.
- Хвалю, и девушка красивая, и имя... "На кресте не спекается кровь и эпилогом - Любовь"!
- "Будь, что будет! Что было - есть!
Смех да слёзы, а чем еще жить?" - музыкально поет девушка.
- Ух, Арт, я тебе завидую! Давайте, заходите - осталось Нату дождаться и все в сборе.
- А ее муж отпустит?
- Пусть рискнет поступить иначе! - Виталик выразительно хрустит пальцами.
Хмыкаю, отодвигаю его плечом и пропускаю Алису вперед.
Разувшись и сняв куртки, проходим в комнату, откуда слышатся звуки гитары.
- Привет, underground! - здороваюсь со всей честной компанией, пожимаю парням руки и хлопаю по плечу, девушек невесомо целую в губы.
Надеюсь, что душа моя не приревнует.
- Арт! Ты что, в цивилы подался?
- Типа того, Олежка. Знакомьтесь, моя девушка - Алиса.
Парни все правильно поняли и просто легонько пожимают ей руку.
Обнимаю свою девушку за талию и окидываю всех взглядом. Олег, еще один Олег, Димка, Катя и Лиза. Смотрят с легким интересом и весьма радушно. Эх, давно мы вместе не собирались.
Снова стук в дверь, вот и Ната.
Заходит в комнату, награждает меня легким поцелуем в губы и таким же Алису. Она аж от удивления подняла брови.
- Все в сборе, - влетает Леннон, поправляя очки. - Повод конечно не слишком жизнерадостный, но...
- Да... - тянет один из Олегов. - Димка, разливай.
- На небесах играет великолепная музыка, - после того как все разобрали стаканчики с водкой, произносит Виталик, - и как сказал Ревякин, еще сто лет ему жизни: "Когда задуют наши костры, вас станет знобить". Он был прав, я мог бы перечислить имена, но зачем? Вы и так их знаете и помните. Поэтому скажу одно: "Ребята мы вас помним и любим! Пусть будет легок ваш путь и гитары всегда настроены"!
Не чокаясь, выпиваем.
- А что может почтить их память лучше, чем их песни? - Леннон берет гитару прислоненную к стене и берет первый аккорд.
"Show must go on", да, шоу должно продолжаться, не смотря ни на что...
Так и продолжаем, петь и пить, но последнего не много.
- А она хорошенькая, - негромко бросает Ната, идя куда-то с Алисой под ручку.
Песня за песней, с редкими перерывами на перекур.
- Арт, сыграй! - хлопает меня по Лиза. - Просим-просим!
- Да я уже сто лет не играл.
- Не отнекивайся, давай! - Димка протягивает мне гитару, держа ее за гриф.
- Уговорили, черти!
Принимаю гитару и присаживаюсь на стул. Прикрываю глаза, беру полное баре и бью по струнам. Звучит, не успели расстроить. Глушу ладонью резонирующие струны.
- Наверное, это песня о мечте, которая обязательно должна сбыться у каждого. Ее исполнял Владимир Семенович, Игорь Федорович - наш Егорушка, теперь попробую я.
Первые аккорды, становиться тихо.
Начинаю петь, голос почему-то хрипит, внутри что-то дрожит, слова резонируют с душой...
-"Кто не верил в дурные пророчества,
в снег не лег ни на миг отдохнуть,
Тем наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь...".
Конец второго тома
Гражданская Оборона "Непрерывный суицид"
Церковно-приходская школа
Ария "Твой новый мир"
(лат.) Помни, что придется смерти
Алиса "Красное на черном"
Алиса "Красное на черном"
В. Высоцкий "Белое безмолвие"