Вот какую будущность Карл, следуя своим собственным политическим расчетам, открывал бодричам и их соплеменникам: установление единовластия, прекращение народной войны с саксами на правом берегу Эльбы, сообщение через немецкое море с Западом, наконец, мирное и свободное обращение в христианство.

IV. Удар датчан и франков на бодричей. — Основание немецкой крепости на правом берегу Эльбы

Дар западного государя не пошел бодричам впрок. Скоро отведали они горьких плодов союза с Германией.

Три года прошли мирно; неизвестно, насколько бодричи успели утвердиться в это время в отданной им Карлом земле, но видно, что на устье Эльбы уже начинал водворяться торговый обмен Германии со славянским Поморьем. Когда император Карл, в 808 году, ввел закон о торговых сношениях своих подданных с заграничными землями, то из трех мест, где допущена была мена с балтийскими славянами и учреждено нечто вроде таможен, два пункта назначены были близ устья Эльбы (в северо-восточном углу нынешнего Ганновера), на весьма близком один от другого расстоянии, именно в Бардовике и Шезле, и только один на всем протяжении средней Эльбы, в Магдебурге, где немцы могли торговать со Стодорской землей. Меры, принятые Карлом для устройства торговли со славянами на немецкой стороне устья Эльбы, показывают, как важно было для славян приобретение места, где теперь стоит Гамбург. Заметим кстати, как признак политики Карла в отношении к славянам, даже к верным союзникам его, бодричам, что он строго запретил продавать им оружие и брони; он постановил правила, по-видимому, весьма действительные для прекращения запрещенного торга: у того, кто вез оружие к славянам, весь товар отбирался и половина разделялась поровну между сыщиком и смотрителем торгового пункта; только другая половина поступала в казну.

Еще пока бодричи пользовались милостью западного императора, они могли предвидеть участь, которая их ожидала: 806 год прошел в кровавой войне Германии с ближайшими соседями балтийских славян, полабскими сербами. Война эта, в которой погиб сербский князь Милодух, окончилась тем, что для удержания в покорности подчинившихся Карлу западных племен сербских между Солявой и Лабой (Салой и Эльбой), построена была немецкая крепость (Галла, Halle) на восточном, славянском берегу Салы и основана на границе сербов немецкая марка (или мархия), т. е. ряд военных поселений. Жители марки, поставленные под начальство военного начальника, маркграфа, обязаны были постоянно быть наготове для сражения с пограничными племенами. Эти учреждения коснулись и южной части балтийских славян: Карл занял, в том же 806 году, немецким укрепленным поселением участок на правом же берегу Эльбы, напротив Магдебурга, в земле стодорского племени морачан, которое, вероятно, помогало своим соседям сербам в войне с немцами и этим дало повод к такому распоряжению. Это было первым шагом Германии к водворению своего непосредственного владычества на правом берегу Эльбы, на славянской земле.

Скоро очередь дошла и до бодричей, и тут Германской империи помогли враги ее, датчане.

Датчанам и их смелому вождю, королю Годофриду, конечно, горько было видеть, как франкский завоеватель выводил из Нордалбингии их верных друзей, саксов, и как в этой пограничной с Данией земле утверждались исконные враги датчан, славяне. После переговоров с Карлом, которые, как видно, не привели ни к чему, Годофрид вдруг решился одним ударом сломить силу своих соседей бодричей.

Он снесся с велетами, которые были друзьями датчан, потому что ненавидели бодричей; он сговорился с двумя племенами бодричей, глинянами и смольнянами, которым не по сердцу была власть, дарованная Карлом князю Дражко над всей землей Бодрицкой, и поплыл со своими кораблями к славянскому берегу (808 г.). Велеты, со своей стороны, вторглись в землю бодричей. Годофрид соединился с ними. Началась война в прибрежных местах. Несколько бодрицких градов (т. е. укреплений) взяты были велетами и датчанами; Годофрид овладел и главной торговой пристанью бодричей, которая находилась, кажется, близ нынешнего Висмара и которую датчане называли Рерик (по-видимому, славянское имя ее было Рарог[106]). Дражко оставил свою родину, где великокняжеская власть, освященная приговором западного императора, окружила его врагами; он бежал, без сомнения, в Германию. Другой бодрицкий князь, Годолюб, в результате измены попал в руки датского короля и был им повешен. Но, лишившись одного князя и покинутый другим, бодрицкий народ продолжал храбро защищаться. Годофрид потерял значительную часть своего войска; лучшие и отважнейшие витязи датские пали; племянник короля, Регивальд, занимавший после Годофрида первое место в войске, был убит при осаде какого-то бодрицкого укрепления, вместе с многими другими вождями. Тем не менее, сила бодричей была сломлена в неравной борьбе, и большая часть Бодрицкой земли (две трети ее, по словам немецкого летописца) обязалась платить дань датскому государю. Этому условию, вероятно, принуждены были подчиниться именно ближайшие к Дании бодрицкие волости в Голштинии и около Висмарского залива.

Весть о нападении датчан и велетов на бодричей принесена была императору Карлу в Ахен, вскоре после Пасхи. Он тотчас отправил к Эльбе своего сына Карла с сильным войском франков и саксов. За бодричей, за своих верных союзников и слуг на славянском Поморье, он ему не велел заступаться (а прежде как усердно брал он сторону бодричей против других славян, велетов!); он приказал ему только стать на берегу Эльбы и действовать против датского короля в том случае, если бы Годофрид вздумал напасть на земли саксов.

Годофрид, вследствие ли потерь в своем войске и приближающегося осеннего ненастья, или из опасения перед франками, решил оставить славянское Поморье. Предварительно он захотел нанести еще один удар Бодрицкой земле — уничтожить ее торговлю. Он разрушил Рарог, несмотря на то, что торговля этого города была чрезвычайно прибыльна для датской казны, в которую от нее поступало много пошлин. Местных купцов он взял на свои корабли и отплыл со своим войском обратно в Шлезторп; тут, как видно, Годофрид поселил захваченных в Рароге купцов, чтобы сосредоточить в своих владениях торговлю южного берега Балтийского поморья, отбив ее у славян. Вскоре Шлейская деревня (Шлезторп) стала именоваться Шлейским городом (Шлезвиг)[107]. Славянская стихия способствовала, таким образом, к водворению торгового мореплавания на датских берегах, которые высылали в эти века много судов на войну и разбой.

По отплытии датчан из Бодрицкой земли, велеты также удалились из нее с захваченной добычей. А затем в Бодрицкую землю вступило войско франков под предводительством Карла младшего. Почему оно до тех пор стояло за Эльбой и не поспешило на выручку бодричам? И с какой целью вступало оно к ним теперь, когда опасность для них миновала? Чтобы восстановить их, освободить от дани, наложенной датчанами, утвердить власть изгнанного великого князя? Нет: политика немецкого государя в отношении к бодричам была теперь уже совсем другого рода. Войско франков и саксов, построив мост на Эльбе, вторглось в волости глинян и смольнян, которые жили по правому берегу этой реки, в юго-западной части нынешнего Мекленбурга; под предлогом наказать их за измену великому князю Дражко и союз с датчанами, молодой Карл принялся разорять их землю. Весьма вероятно (как показывают события, наступившие вскоре), что уже тогда намерением императора было утвердиться военной силой в стране недавних своих союзников бодричей. Но поход его сына не удался; молодой Карл потерял много людей, и возвратился в Германию. Об этой неудаче рассказывает, правда, только одна летопись, а императорский историограф и панегирист Эйнгард пишет, что поход франков в землю глинян и смольнян закончился благополучным возвращением Карла и всего его войска за Эльбу; но, разумеется, первое показание, в особенности когда дело идет о войне с варварами-славянами, заслуживает большего доверия.