вдаваясь в подробности, обрисовываю ситуацию, уверяю её, что мне в армии нравится,

почти курорт.

Всё это время полковник не сводит с меня взгляда и терпеливо ждёт, когда мы

выговоримся. Затем, вызывает майора:- Сделай запрос в Севастополь на имя

Стрельникова Кирилла Сергеевича, где учился, чем занимался, его связи, информацию

подготовь в полном объёме.

- Говоришь, военная кафедра была?

- Все последние экзамены сдал. Дипломная работа написана в полном объёме, но не успел

защитить,- едва не всхлипнул я.- На военные сборы собирался, мне должны были

лейтенанта присвоить.

- Ну что ж, считай, что ты их проходишь,- в глазах мелькает насмешка.

Выхожу на свежий воздух, вдыхаю полной грудью, радость теснится в сердце,

наконец-то всё проясняется, главное мать поняла, я жив. Оказывается, ни одно из моих

писем, адресованных ей, не дошло по назначению. Прихожу к мнению, что не правильно

формулировал их содержание и особый отдел придерживал их у себя. То, что существует

цензура, догадываюсь. Смутно соображаю, начальник особого отдела, не просто так

вышел на меня.

Так как нахожусь за территорией казарм, пользуюсь моментом, в свою часть не

спешу, прогуливаюсь по гарнизону. Недавно получил первое жалование, несколько

рублей, надо бы их с пользой потратить.

Сунул нос в один магазин, чуть не задохнулся от восторга, сколько здесь

различного печенья, конфет, а на том стеллаже – кексы с изюмом, румяные булочки, рот

моментально наполняется слюной, давно забыл о таких «деликатесах». В столовой,

конечно, кормят хорошо: каша «дробь шестнадцать», залитая комбижиром, пюре на воде с

варёным салом, в неаппетитным соусе. Иногда бывает варёная рыба. А на большой

праздник, каждому давали по два варёных яйца, четыре печенья и по две жёсткие

карамельки. Во, оторвались тогда!

Скромно стою в очереди, живот воет от голода и пытается прилипнуть к

позвоночнику, это у него хорошо получается.

Только протягиваю деньги, дверь магазина распахивается, входит патруль. Тут

меня осеняет, увольнительного у меня нет. Рука дрожит, продавщица смотрит с

подозрением:- Что заказывать будешь, солдатик!- её требовательный голос разносится по

всему залу и достигает ушей патруля. Лейтенант поворачивает голову и вот сейчас он

скажет своим – «фас»!

Сжимаю голову в плечи, бормочу по поводу какого-то мыла.

- Тебе хозяйственное, или дегтярное?- вопит дура.

Глаза мои затравленно бегают, как не хочется попасть на гауптвахту, молодых там не

жалуют.

- Какое мыло?- меня теснит девушка лет восемнадцати, хватает меня под руку,- папа

сказал купить этот торт,- она указывает на невероятное произведение искусств, щедро

усыпанное орехами.

- Стелочка, так он с вами?- расплывается в улыбке лоснящееся лицо продавщицы.

Краем глаза отмечаю, как погрустнел взгляд лейтенанта. Его рот как открылся, так

и зарылся, лишь зубы щёлкнули. Патруль, несказанно удивив меня, незаметно исчезает.

Покупаю торт, с недоумением кошусь на девушку. Выходим с магазина,

протягиваю ей роскошную коробку с тортом, перевязанною цветными лентами.

- Чего это ты?- смеётся она.

- Бери,- неожиданно краснею. Мне как-то, неловко в её обществе, от неё хорошо пахнет, одета с изыском, взгляд независимый, сразу видно – леди. А я кто? Молодой солдат, в

мешковатой форме, с перетянутым ремнём на поясе, и … взгляд голодный.

- В самоволке?- отстраняет от меня коробку с тортом.

- Да,- искренне сознаюсь я.

- А зачем?

- Конфет хотел купить.

- Да?- она весело смеётся, показывая безупречные зубы.- А я подумала, на свиданку

сбежал.

От её слов я хочу провалиться сквозь землю, так мне стал обидно и грустно.

Действительно, использовать шанс свободы для того, чтоб набить себе брюхо.

- Бери торт, а мне пора в часть,- чтоб скрыть смущение, достаточно грубо говорю я.

- Да не нужен он мне, сам съешь,- гордо вздёргивает нос Стела.

- В казарме, что ли? Может мне ещё там на стол скатерть постелить?

- Ах, вот оно в чём?- не совсем поняла меня девушка.- А знаешь, пошли ко мне!- тряхнула

своими светлыми волосами.

- Никуда я не пойду!- набычился я (сам себя не узнаю).

- Пошли,- решительно хватает за руку и тащит за собой.

Топаю за ней. Наверное, это выглядит комично, шикарная девица и солдат в

растоптанных сапогах.

Входим в дом, лестница застелена ковровой дорожкой, на стенах, в горшках,

цветы. Никогда не был в таких домах, с любопытством кручу головой. Она открывает

дверь:- Прошу. Вон тапочки, там санузел, здесь умывальник, а я чайник разогрею.

Странная квартира, красиво, дорого, на стенах картины, на полках статуэтки, Под

прозрачным колпаком, из полированной стали, сверкает копия Су-23.

Из комнаты просматривается внушительный шкаф, наверное, чешский,

хрустальная люстра, сверкает холодными огнями.

- Тебя как звать, солдат!- доносится её голос.

- Кириллом Сергеевичем,- брякнул я.

- Вот так, прямо, по имени отчеству?- смеется Стела.

- Нет, конечно,- в конец смущаюсь, стягиваю сапоги, ныряю в мягкие тапочки. Какое

блаженство!

Захожу на кухню, топчусь в дверях, всё никак не могу скрыть своего смущения.

Стела расставляет на столе чайные принадлежности: китайские чашечки, пузатый чайник, серебряные ложечки и режет торт, невольно давлюсь слюной.

- Не стесняйтесь, Кирилл Сергеевич, присаживайтесь,- тонко подметив моё состояние, с

озорством поглядывает на меня.

Старюсь быть раскованным, лихо сажусь за стол, сдвинув его так, что чай

выплеснулся на белоснежную скатерть.

- Однако, какой же ты медведь,- лукаво смотрит девушка и мне захотелось провалиться

сквозь землю, но там крепкий, дубовый паркет.

Она вытирает стол салфеткой, отрезает большой кусок торта, кладёт на блюдце, а

затем себе:- Вкусный!- хвалит она и лопает его с большим аппетитом..

Силы оставляют меня, налетаю на торт. Просто сказка! Воздушный, тает во рту,

орехи приятно хрустят на зубах.

Вдруг слышу, открывается дверь.

- О, папка пришёл!- срывается из-за стола Стела.

В коридоре слышу визг, она повисла в объятиях отца. Затем он входит на кухню,

ложка с куском торта на полпути к моему рту зависает. Его узнаю сразу, это командир

авиаполка генерал майор Щитов.

- Знакомься папа, это Кирилл Сергеевич.

Он хмурит брови, хотя чувствую, не злится.

- Дочь, ты его хоть обедом накормила?

- Пап, так мы тортик едим, это уж лучше, чем котлеты.

- Гм,- хмыкает генерал,- я не на долго, налей мне борща и котлеток побольше,- уходит в

ванную, шумно умывается. В это время Стела наливает борщ, режет хлеб, смотрит на

меня лукаво:- Как тебе, мой папа?

- Внушительный мужик,- округлив глаза, шёпотом говорю я.

- А то!- соглашается она.

Генерал входит, садится за стол, не спеша ест, изредка поглядывает на меня:-

Откуда призвался?

- Из Севастополя, товарищ генерал майор.

- По возрасту, ты школу давно закончил. Где всё это время проводил?- проницательно

замечает он.

- Пятый курс СПИ … почти закончил.

- А почему не закончил, выгнали? Успеваемость плохая?

-На красный диплом шёл,- гордо вскидываю глаза.

- Тогда как ты оказался в армии?

Ох, как мне не хочется сейчас рассказывать о своей беде! Стела приходит мне на

помощь:- Папа, ну зачем ты к нему пристаёшь?! Он мой друг!

- Друг, это хорошо,- задумчиво говорит он,- а ты случаем, не в самоволке?- вновь

проницательно замечает он.

Вжимаю голову в плечи:- Так получилось,- сознаюсь я.

- Папа, ну папа! Чего пристал к человеку!- обвивает его шею руками дочь.

- Ах, Стела, Стела, мать приедет, займется твоим воспитанием!- тает отец.